Путь патриарха. Дилогия (СИ) - Рощин Сергей "Седрик" - Страница 23

Максимально ускорившись и не доходя до отдыхающих орков пары шагов, я вошел в форму серебряного тумана.

Что такое одиннадцать секунд в ближнем бою? Это очень много. А когда оружие противников не может причинить тебе никакого вреда, в то время как одно твое прикосновение заставляет кровь жертвы буквально выплескиваться наружу, разрывая сосуды и на воздухе образуя кровавый туман, который с огромной скоростью впитывается тобой, прибавляя сил и энергии, а тело неудачника в мгновение становится похоже на высохшую мумию, тогда одиннадцать секунд становятся вечностью, за которую убить каких-то три десятка орков так же просто, как по комнате пройти.

Крупный черный агат с белыми прожилками втянул в себя последнюю душу. Это был гибрид ловушки душ некромантов и тюрьмы духов шамана. Тюрьма духов шамана — это, как правило, бубен, в котором томятся порабощенные им души, но, увы, создать правильный бубен у меня не получалось, хоть ты о стену убейся. Зато работать с камнями по какой-то причине было очень легко, вот так и родился этот гибрид направлений, хотя он очень уступал по своей функциональности тюрьме духов, зато был гораздо надежнее, и мне не грозило в один прекрасный день случайно его продырявить и оказаться разорванным моими же собственными рабами. Рунг, конечно, утверждал, что таких случайностей не бывает и повредить бубен может только кто-то владеющий силой, причем намеренно, но как говорится, раз в год и палка стреляет, а в том, что во вселенной возможно все, я уже убедился.

Все-таки сильная вещь этот серебряный туман, только вот удерживать его — то еще удовольствие, не дорос я еще до подобных техник, не дорос. Тело так и ломит, да и последних шестерых пришлось добивать уже при помощи моих орков, они оказались то ли умнее, то ли трусливее своих товарищей и вместо бессмысленных атак на меня дали дёру. Благополучно угодил в теплые объятия спешащих ко мне на помощь бойцов урук-хаев; Гар не поскупился и выделил мне самых лучших, тех, с кем я сам постоянно тренировался, а значит, привыкших иметь дело с куда более сильным и быстрым противником. Тринадцать урук-хаев вполне успешно сдерживали шестерых орогов, разница в качестве вооружения компенсировалась численным превосходством, и как бойцы мои орки не сильно уступали соперникам. После выхода из боевого режима меня слегка мутило и качало, но совместными усилиями мы закончили этот бой, и что особо радует, обойдясь без летальных потерь.

— Хорошие у них доспехи, жаль только мало. — Варек с тоской смотрел на лезвие своего меча, которое изрядно иступилось об эти самые доспехи. — Эх, думаю, надо их всех в кучу стащить, только что с зомбяками делать?

— Ничего, сейчас сами придут и броню снимут, потом упокою, бойцы из них никакие, но хоть носильщиками сгодятся.

Орк кивнул и направился к стоянке; в этом отряде была железная дисциплина, но лишний раз вводить в искушение бойцов он не хотел.

Отправив мысленную команду бывшим дозорным, я приложился к фляге, соленая жидкость потекла по горлу и пищеводу, снимая усталость и напряжение. Да-а-а, хорошо я сегодня выложился, надеюсь, результат того стоит. Стыдно, однако ничего лучше, чем банально грабануть отряд глубинных орков, так и не придумал.

Однако мои опасения не подтвердились, добыча была хороша, ее вид мог согреть душу любого орка, или, как в моем случае, вампира, озабоченного оных орков вооружением. Почти шесть десятков комплектов брони и оружия, и, к моему огромному изумлению, пятнадцать из них были эльфийской работы, ранее принадлежавшие явно дроу. Лишние комплекты были распиханы по вещмешкам. Судя по всему, еще не добравшись до Териамара, наши гости умудрились задавить отряд темных эльфов, при этом потеряв нескольких своих бойцов. Конечно, большая часть захваченного была так или иначе повреждена, но наличие пусть и дырявого, но все равно пластинчатого доспеха — это куда лучше, чем отсутствие такового вообще. Не принимать же за доспех то убожество, которое орки делают из кожи и кусков металла?

Домой мы вернулись довольные, как коты после удачного набега на молочный завод. В операции помимо меня участвовало четыре десятка орков под командой Варека и Груна, которые вместе с Торшем возглавляли личную охрану Гара. Все участники операции получили трофейные доспехи и оружие; к сожалению, на всю нашу гвардию их не хватало, но все равно захваченного было больше, чем мы ожидали. Меня лично более всего радовали эльфийские адамантиевые мечи, вдобавок зачарованные на остроту и силу удара, а также адамантиевая броня невероятно тонкой работы, где каждая деталь была просто произведением искусства. Особенно впечатляли нагрудник и двойные ножны, в которых сверху был длинный меч, а ниже располагался его более короткий собрат. Дроу были, пожалуй, единственными во всем мире, кто умел работать с адамантием на таком высочайшем уровне, все-таки этот металл чрезвычайно сложно поддается обработке, без магии тут не обойтись, даже великие кузнецы-дворфы уступали в этом искусстве темным эльфам. Шлемов как таковых в эльфийском снаряжении не было, были твердые кожаные с металлическими вставками полумаски, закрывающие лицо от подбородка, оставляя глаза и уши открытыми. А черные плотные плащи, рассеивающие внимание наблюдателя, привели меня просто в немой восторг; видимо, это были легендарные пивафви — маскировочные плащи темных эльфов. И что самое главное, все это мне подходило по размеру! Наконец-то можно будет избавиться от уже осточертевшей разбойничьей кольчуги и другого скарба.

Первым делом я отправился в заклинательные покои, где переоделся в трофейную броню. Среди вещей дроу почти не было не затронутых магией, даже подкольчужник и нижнее белье носили на себе чары. С первым все было понятно — он распределял силу удара по всей своей площади, да и сам являлся неплохой защитой, будучи сшитым из какого-то странного материала, напоминающего по виду паутину, но при этом очень крепкого. А вот с нижним бельем я не сразу разобрался, пытаясь понять, что за чары на нем висят. Оказалось, самоочищение, пыль и грязь при попадании на ткань постепенно с нее осыпались, не оставляя никаких следов. Подобным свойством обладало всего несколько вещей, судя по всему, принадлежавших ранее одному владельцу. Облачившись во все лучшее из имеющегося ассортимента, даже маску надев, хотя для вампира она скорее помеха, чем подспорье, я почувствовал себя весьма странно. Не сказать, чтобы ощущение было неприятным, но крайне необычным. Я буквально всей кожей ощущал висящие на мне чары. В магическом зрении магия дроу имела фиолетовый оттенок, и сейчас этот фиолетовый цвет, похоже, немного раздражал мой собственный черный, входя в какое-то соприкосновение с моей аурой. И тут я вспомнил, что несколько раз читал упоминания о том, что вампиры, используя эльфийское оружие, обматывали рукоять тканью, чтобы она не жгла им руки. Контекст был разным, но похоже, что эльфийские чары действительно несут на себе некий отпечаток своих хозяев. Полученные мной вещи принадлежали темным эльфам, поэтому однозначно негативных ощущений не вызывали, но даже та щекотка, которую я сейчас испытывал, могла стать проблемой.

— Харо-ош… Гар мне уже хвастался новыми латами, но, я смотрю, ты его перещеголял, — в дверном проходе появился вездесущий Рунг. — Только вот на поверхность в этой красоте выходить не советую.

— И тебе доброго утра. Я пока и не собираюсь выходить на поверхность. А к чему такой совет?

— Ну, магия дроу под лучами солнца постепенно теряет силу, при этом разрушая материал, на который нанесена. Так, через месяц на поверхности даже адамантиевые клинки станут не прочнее бронзовых.

— Ясно. И как это можно исправить?

— Не знаю, я в зачаровании вещей не силен, и Гатан тут тоже вряд ли поможет. Чисто теоретически можно заменить эти чары другими, но, как это сделать, не представляю.

— А если заменять не чары, а наполняющую их энергию? — Зуд на теле тем временем усиливался.

— И как ты себе это представляешь? Замена чар уже требует работы на тончайшем уровне, а как заменить энергию, я вообще боюсь вообразить. — Рунг уже начал понимать смысл словосочетания «язык мой — враг мой!», но слова назад не воротишь. А по моим глазам он уже определил, что мне в голову пришла очередная безумная идея, и сейчас, судя по всему, отчаянно пытался придумать способ свалить по-быстрому, что называется, «пока не началось», не потеряв при этом лица. Но шансов я ему давать не собирался.