Двойное дыхание (ЛП) - Реинхардт Лиз - Страница 19

• Предыдущая
• 19/65
• Следующая

Мы постелили для меня постель, и Келси быстро вырубилась. А я никак не могла уснуть. Мои ощущения изменились от «свободной женщины» к «ничего не замечающей неудачнице». Что у меня было с Саксоном? Несколько поцелуев? Что было с Джейком? Что он делал прямо сейчас? Что делал Саксон? Это ведь вечер пятницы. Где они могли быть? Таковы были мои последние мысли, пока я не провалилась в глубокий сон.

Я думала, что всю ночь буду видеть сумасшедшие сны, но не видела ровным счетом ничего. Спокойно проспала до самого утра. Встав, я спросила Келси, могу ли воспользоваться душем, на что она только закатила глаза и махнула рукой:

— Конечно. Дай мне поспать.

Я приняла душ, причесалась, накрасилась и оделась для предстоящего дня. IKEA находился в сорока минутах езды отсюда, поэтому мама и Торстен заехали рано.

— Не вставай. Моя мама только что позвонила, она будет здесь через пять минут. — Келси улыбнулась и спросила, уверена ли я. Я поцеловала ее в лоб. — Уверена. Повторим как-нибудь это снова. — Она показала мне большой палец вверх, и я спустилась на крыльцо.

Округ Сассекс состоял из холмов и множества больших старых деревьев. Он считается фермерской территорией, и большинство ферм — молочные, поэтому он по-прежнему прекрасен. Многие люди работают в Нью-Йорке, как Торстен, там больше платят, и люди с деньгами покупают эти старые фермы, превращая их в достойные места. За исключением в действительности хорошо сохранившихся ферм с лошадьми для верховой езды. Это выглядело как на модных картинах с изображением городов, где они вывозят мусор, все прибирают; гиперреализм.

Я села на ступеньки в ожидании мамы и Торстена, которые вот-вот должны были прибыть. Лицом я ощущала холодный ветер с его морозным запахом. Я любила осень в Нью-Джерси. Мама Келси была на кухне. Я коротко попрощалась, поблагодарила и отказалась от ее предложения позавтракать. Если бы я завтракала субботним утром без Торстена, это разбило бы ему сердце. Через открытое окно я слышала миссис Джордан, работающую на кухне, но в остальном я чувствовала себя одной в мире, наедине со своими любимыми ощущениями.

Сидя здесь на ступеньках, наслаждаясь покоем, я задалась вопросом, что если мне стать отшельником. Или монашкой. Убрав парней из своей жизни, я бы могла значительно облегчить жизнь.

Когда подъехал грузовик, я была настолько счастлива видеть родителей, что сердце бешено барабанило в груди. Мама и Торстен махали из окон. Как же прекрасно быть любимой!

— Как все прошло? — спросила мама.

— Было очень весело, — я стянула с ноги ботинок и носок и покрутила пальцами ног, хвастаясь новым педикюром.

Мама с восхищением покачала головой:

— Келси — настоящая художница.

— Откуда ты знаешь, что это не моя работа?

— Потому что кожа вокруг ногтей не покрашена, — взъерошила она мои волосы.

— Умираю с голода, — проговорил Торстен. — Твоя мама не дала мне поесть, Бренна. Ничего, если мы остановимся перекусить?

— Конечно, — засмеялась я. Я так сильно привязалась к Торстену, что было даже смешно.

Мамино хорошее настроение было заразительно, я даже стала подпевать песням радиостанции классического рока, которую мама и Торстен обожали. Даже в плохой день ни одно живое существо, имеющее душу, не смогло бы сопротивляться «Джек и Дайан»[30]. Но, конечно, все шло слишком хорошо. Я постаралась скрыть панику, когда мы подъехали к ферме Зинга.

— Мы остановимся здесь? — я прижалась лбом к окну и застонала.

— Ты не против? — спросил Торстен. — Я страсть как хочу их яблочный пирог. Но если хочешь, поедем в другое место.

— Нет, — натянуто улыбнулась я и отпрянула от оконного стекла. — Тут отлично.

Я не смогла бы всегда избегать его. Кроме того, не было гарантии, что он не был занят прополкой каких-нибудь тыкв, или что там они делают на фермах, и мы даже не встретились бы. Мама уже восхищалась маленькими странными штуковинами, которые можно было здесь купить.

— Дорогой, посмотри! — позвала она Торстена, и я заметила его борьбу между тем, кому уделить внимание прежде — жене или желудку. К счастью, выбирать не пришлось, потому что мама уже мчалась прочь от фонтана в виде писающего в раковину мальчика к огромной Деве Марии в зеркальном стеклянном шаре.

Я рассеяно побрела к куче бахчевых в гигантском контейнере, мысли были далеко.

— Привет, — прозвучал такой мучительно знакомый голос, и у меня закружилась голова.

Я бы солгала, если б сказала, что не рада его видеть. Я чуть не выложила ему все, что увидела прошлой ночью в Фейсбуке. В любом случае, я предпочитала выяснить все, пока не втрескалась по уши.

— Привет, — вымучила я полуулыбку. Ничего не могу с собой поделать. Я никогда не умела прятать настоящие чувства.

Он обеспокоено прищурился, глядя на меня. Это был тот же Джейк, с его сломанным зубом и застенчивой улыбкой.

— Ты в порядке? Выглядишь какой-то уставшей или что-то типа того.

— Я была на твоей странице в Фейсбуке, — выпалила я, подняв неровную зеленую тыкву и медленно покрутив в руке.

Его глаза увеличились, он дважды сглотнул.

— О.

Он переступал с одной ноги в грязном ботинке на другую. Одет Джейк был практически также как и в пятницу. Мне показалось странным, что он носил одну и ту же одежду на работу и в школу.

— Та фотка с девчонками… они не были моими девушками. Они не мои девушки. Я имею в виду, что ни с одной из них не встречался.

— Ага, мне так не показалось, — выгнула бровь я, и его лицо осунулось. Я знала, что не нужно говорить это, но ничего не могла с собой поделать.

Он стянул рабочие перчатки и огляделся вокруг, а затем схватил меня за руку и потянул в теплицу в нескольких шагах. Закрыл дверь, мы остались совершенно одни в этом светлом и теплом пространстве.

— Это не то, что ты думаешь, — он нагнулся, чтобы поймать мой опущенный взгляд. — Бренна, это совсем не то.

— И о чем же я думаю? — на этих словах мой голос дрогнул.

— Что я… — Джейк был в замешательстве, — распутник, наверное. Как будто я снимаю девушек? — казалось, ему было стыдно за такие слова.

— А что же это тогда? — я была намного больше расстроена, чем имела на то право. Я едва знакома с ним. Мы не встречались. Я целовалась с Саксоном через полчаса после того, как оставила Джейка в школе. Я не слышала его версии истории. И не важно, как я объясняла ситуацию, мне все равно было больно.

Он напряженно сглотнул, мышцы на его горле заметно натянулись.

— Я не ангел. Я совершал ошибки, и поверь мне, учился на них. То, что я чувствую к тебе, Бренна... — он остановился и глубоко вздохнул, — ... я раньше подобного не чувствовал. Как будто я знаком с тобой всю свою жизнь. И в то же время, как будто ничего о тебе не знаю. Пожалуйста, не осуждай меня, пока я все тебе не объясню.

Как я могла сказать ему «нет»? Это правильно. То, что он просил, было абсолютно честно.

— Это справедливо, — сказала я вслух. — Я сейчас не могу говорить. Родители, скорее всего, уже волнуются, куда я пропала.

— У тебя есть мобильный? — он достал свой из кармана.

Я кивнула.

— Можно мне твой номер? — он говорил медленно и осторожно, как будто ожидал услышать отказ.

Я медленно назвала каждую цифру и заставила его повторить.

— Можно я позвоню тебе сегодня вечером? — мышцы его челюсти были сведены в ожидании ответа.

— Конечно, — мой голос дрожал.

— Можно я… — он замолчал и его челюсть расслабилась. — Можно тебя поцеловать?

Я не ответила, а он и не ждал ответа. Его нежные руки оказались на моем затылке, и он прижался ртом к моему, мягко, но крепко. Затем одной рукой обнял за талию и притянул ближе. Когда пространство между нами совсем исчезло, он углубил поцелуй, побуждая меня открыть рот, чтобы проскользнуть в него языком. На вкус он был как чистый, прохладный осенний воздух и мятная жвачка. Я обняла его и поцеловала в ответ. Тепло и безмятежность его поцелуя расслабили мои мышцы, колени задрожали. Он на дюйм отстранился и несколько секунд стоял с закрытыми глазами. Мое сердце снова забилось учащенно, и вся кровь разом прильнула к голове так, что я увидела, как перед моими глазами взрываются фейерверки.

• Предыдущая
• 19/65
• Следующая