Убийца Гора - Норман Джон - Страница 29

• Предыдущая
• 29/103
• Следующая

Чаще всего в таком случае подбиралась подходящая для этой цели пара рабов — мужчина и женщина, — и рождавшийся у них ребенок с детских лет воспитывался в строго определенных условиях, отвечающих требованию заказчика. Подобные рабы-производители, как правило, имелись в каждом крупном работорговом доме. Дети, родившиеся в неволе и не знавшие иных условий существования, воспринимали окружавшую обстановку как вполне естественную и не тяготились рабским ошейником.

Куда больше хлопот доставляли рабы из свободнорожденных, попавшие в неволю в результате военных или чаще всего специальных захватнических акций. Для таких потерявших свободу в зрелом возрасте людей привыкание к условиям рабства происходило несравненно тяжелее, и зачастую их дальнейшая судьба, в особенности судьба женщин, складывалась трагически. Рейды же по захвату новых рабов приносили немалую выгоду, и нередко под ударами налетчиков падали целые города. Иногда подобные предприятия вызывали гнев работорговцев, поскольку количество поступавших после них на невольничьи рынки рабов порой исчислялось десятками тысяч человек, что существенно сбивало цену на товар. В связи с этим наиболее влиятельные работорговые дома старались ограничивать захватнические рейды своих конкурентов и держать ситуацию на рынке под контролем.

Я подозревал, что дом Кернуса всячески стремился к созданию искусственного дефицита на рабынь, поступавших из диких племен. Добившись путем рекламы признания за ними статуса неизменного экзотического атрибута Садов Удовольствий наиболее обеспеченных слоев населения, Кернус непомерно поднял цену на свой необычный товар. Однако главным препятствием в осуществлении этого сулящего значительную прибыль плана являлось практически полное отсутствие у дикарок-рабынь требуемых знаний и навыков, что значительно снижало их продажную стоимость. Тогда они стали проходить курс соответствующего обучения.

Я понял, что Элизабет попала в эту категорию.

В доме Кернуса, представлявшем собой широкий многоэтажный цилиндр, имелись все удобства, которые только может позволить себе столь крупный работорговый дом. Он выделялся среди прочих численностью обслуживающего персонала и роскошью интерьеров. Я уже упоминал о ваннах и бассейнах дома Кернуса, способных соперничать с громадными бассейнами Капасианских бань — самых известных на всем Горе. Несколько менее впечатляющими, однако тоже заслуживающими внимания были кухни дома, его прачечные, вспомогательные и складские помещения. Здесь были даже специальные стоматологические кабинеты, не говоря уже о других, и большой штат медиков; огромные, до самого потолка заставленные книгами и свитками пергаментов библиотеки, специальные помещения для отдыха сотрудников и комнаты для постоянно проживающего в доме персонала из свободных и рабов — пекарей, дровосеков, красильщиков, портных, мастеров по выделке кожи и многих, многих других. Не счесть было и гардеробных, оружейных, расположенных в громадных залах, как, впрочем, и тех помещений, что были предназначены для хранения вина, зерна и драгоценностей. Значительную часть дома занимали стойла для тарнов, а на крыше цилиндра имелось несколько специальных насестов для огромных птиц. Несколько залов было отведено для тренировок воинов, а также для тех членов обслуживающего персонала, кто занимался коммерцией вообще и работорговлей в частности. В глубине здания располагались помещения для рабов, а также все вспомогательные, связанные со специализацией дома службы: кузницы для изготовления ошейников и клеймения рабов и многочисленные камеры для содержания провинившихся.

Объемы продовольственных запасов поражали самое богатое воображение, что в общем и не удивительно при столь широкомасштабной деятельности дома, торговый оборот которого исчислялся несколькими сотнями рабов в день. Количество же постоянно находящихся в доме рабов — производителей, обслуживающего персонала либо проходящих курс обучения для последующей продажи — доходило до пяти-шести тысяч человек. Большинство рабов содержалось в камерах или металлических клетях и не представляло собой большой ценности, стекаясь в Ар в основном из заселенных дикими племенами регионов планеты. Они, как правило, не надолго задерживались в доме и выставлялись на постоянно действующие городские торги в ожидании мало-мальски приемлемой цены. Ар по праву считался центром горианской работорговли. И хотя дом Кернуса имел частные павильоны для продажи наиболее интересных экземпляров обеспеченным клиентам и регулярно организовывал собственные аукционы по распродаже рабов, тем не менее значительное их количество выставлялось на торги в постоянно действующих городских общественных аукционах.

Подобные аукционы проводились в имеющих специальную лицензию принадлежащих городскому совету домах, наиболее крупным из которых по праву считался Куруманский, занимающий целый квартал города. Для каждой рабыни весьма престижным, свидетельствующим о её высоком качестве считалось быть отобранной для продажи с подмостков центрального зала Куруманского дома, и девушки отчаянно боролись за эту честь.

Продажа в центральных залах, как правило, служила гарантией того, что девушка будет приобретена богатым покупателем и вполне сможет рассчитывать на роскошную жизнь, пусть даже в качестве рабыни. Как и на многих крупных невольничьих рынках, в Куруманском квартале имелись свои музыканты, что давало девушкам возможность показать себя во всей красе. В так называемых задних залах менее крупных работорговых домов, как, впрочем, и в задних залах Куруманского квартала, рабы продавались без лишних проволочек, что не позволяло девушкам вызвать к себе интерес наиболее перспективных покупателей, и в результате довольно привлекательная девушка, к своему стыду и разочарованию, могла достаться за более чем скромную цену совершенно случайному покупателю, в чьем хозяйстве она была на долгие годы обречена, как говорится, «на чайник и подстилку», то есть на обычные условия существования в доме средней обеспеченности.

Подобная ситуация на рынке складывалась и при наводнении его рабынями после захвата налетчиками какого-нибудь города. В такие периоды рабыни поступали в торговые залы длинными колоннами прямо в кандалах, прикованные за ошейник друг к другу короткими цепями, и на продажу каждой из них отводилось очень мало времени.

— А здесь наше лучшее помещение для проведения частных аукционов, — заметил Хо-Ту.

Я заглянул в одну из комнат, отведенных для закрытых невольничьих торгов. Рассчитана она была не больше чем на сотню покупателей и носила отпечаток роскоши всего дома. Стены её покрывала богатейшая темно-красная драпировка, а возвышающийся в самом центре помост для демонстрации рабынь был облицован мрамором. Поверхность же помоста, как того требовали горианские традиции, была дощатой и, поскольку девушки выставлялись на продажу босыми, посыпана опилками: считалось, что хождение по опилкам не дает загрубеть коже подошв.

Вид этой комнаты навел меня на грустные размышления. Я знал, что закрытые невольничьи торги проводятся, как правило, для особо почитаемых клиентов, зачастую таких же работорговцев, и выставляются на них наиболее ценные рабыни, нередко принадлежавшие в прошлом к высшим слоям общества и даже некогда свободные жительницы самого Ара, возможно проживавшие прежде неподалеку и выставляемые на продажу близ своего дома. Кто знает, каким образом попадают на невольничьи рынки Ара эти свежеклейменные рабыни? Кого ежедневно привозят сюда в крытых повозках или десятками увозят отсюда?

Проходя дальше по коридору, мы с Хо-Ту на минуту остановились и заглянули в одну из довольно больших комнат. Здесь я увидел двух рабынь, одетых в желтые туники, такие же, как та, что носила Элизабет, стоявших на коленях друг против друга. Одна из девушек что-то диктовала с листа бумаги, а вторая быстро записывала.

Причем скорость, с которой она это делала, навела меня на мысль, что здесь учат на стенографисток. В глубине комнаты также находилось несколько закованных в кандалы писцов с измазанными чернилами пальцами.

• Предыдущая
• 29/103
• Следующая