Убийца Гора - Норман Джон - Страница 56

• Предыдущая
• 56/103
• Следующая

— С Кейджералией! — смеясь, крикнула она незадачливому искателю приключений, продолжая свой путь.

От дальнейшей судьбы девушки меня отвлек врезавшийся прямо над моей головой в стену здания сочный плод. Стена, помимо расплывающегося по ней свежего пятна, была вся испещрена надписями и рисунками в адрес хозяев этого квартала и отнюдь не прославляющими их.

За углом дома послышались чьи-то раздраженные крики и радостные голоса девушек.

Не в добрый час я выбрался на улицу. Было бы лучше как можно скорее вернуться в дом Кернуса.

Я поспешно свернул на соседнюю улицу. И неожиданно оказался в объятиях двух десятков мигом окруживших меня девушек, визжащих и хлопающих от радости в ладоши. Вот когда я по-настоящему пожалел, что владельцы не вешают на Кейджералию своим рабыням на щиколотки колокольчики. Такое могло прийти в голову только врагу. И как я сразу не сообразил, что тишина на этой улице означает, что они устроили здесь засаду! И ведь, наверное, у них где-то были и свои разведчики!

Девушки по праву громогласно гордились своей победой.

— Пленник! Это наш пленник! — вопили они.

Я почувствовал у себя на шее веревку; её петля немилосердно стягивала горло. Конец её держала в руке темноволосая девушка, длинноногая, с ошейником, естественно, и в короткой тунике рабыни.

— Поздравляем тебя, воин, — сказала она, угрожающе затягивая и без того готовую удушить меня веревку. — Теперь ты — раб девушек с Горшечной улицы, — поставила она меня в известность.

Тут же невидимые руки опутали меня всего веревками и стянули ноги так, что я едва мог стоять, не говоря уже о попытке к бегству.

— Как мы поступим с нашим пленником? — обратилась темноволосая к своим подругам.

На неё посыпался град предложений.

— Раздеть его! — потребовал чей-то звонкий голос.

— Клеймить! — перебил его другой.

— Плетей ему! Плетей! — неистовствовал третий.

— Надеть ему ошейник! — советовал четвертый.

— Ну, хватит! — потребовал я. — Послушайте!

Слушать они, однако, не стали, а вместо этого пошли по улице, таща меня за собой.

Шествие наше продолжалось недолго, и вскоре меня втолкнули в большую комнату, заваленную корзинами и увешанную кожаной упряжью, — очевидно, подсобное помещение какого-нибудь малопримечательного цилиндра. Центральная часть комнаты оставалась свободной, и здесь на покрывающую её солому были брошены несколько репсовых подстилок. У дальней стены стояли связанные по рукам и ногам два человека — воин и молодой приятной наружности тарновод.

— С праздником, — криво усмехнувшись, приветствовал меня воин.

— С Кейджералией, — хмуро ответил я.

Темноволосая, уперев руки в бока, внимательно оглядела меня, прошлась перед моими товарищами по несчастью и снова вернулась ко мне.

— Неплохой улов, — заметила она.

Ее подруги радостно взвизгнули, едва усидев на месте от распирающего их ликования.

— Теперь вы будете нам прислуживать, — объявила темноволосая.

Нас развязали, оставив лишь веревки на шее и на ногах, концы которых поручили держать одной из девушек.

Нам выдали жестяные банки с разбавленным, наверняка украденным где-нибудь на кухне ка-ла-на.

— Но прежде, чем они начнут нас обслуживать, — не унималась темноволосая, — мы сделаем из них настоящих рабов для наслаждений.

И нам на шею тут же надели гирлянды таленд.

Затем каждого из нас обучили, как следует подавать вино, спрашивая при этом: «Не хочет ли госпожа немного вина?» — и дожидаясь, пока девушка, едва сдерживаясь от хохота, не найдет в себе силы ответить: «Да, хочу!».

— Ты, раб, будешь подавать вино мне, — заявила мне темноволосая.

В своей короткой тунике она выглядела просто восхитительно, а её ноги казались ещё длиннее.

— Да, госпожа, — ответил я как можно более почтительным тоном.

Затем я наклонился к ней и протянул жестяную банку с вином.

— На колени! — приказала она. — И обслуживай меня как рабыня для наслаждений!

Девушки затаили дыхание. У обоих мужчин вырвался негодующий крик.

— Так не пойдет, — ответил я.

Тут же петля у меня на шее затянулась. Две девушки рванули за веревки, связывающие мои лодыжки, и я тяжело повалился на каменный пол, расплескивая вино из жестяной банки.

— Раб неуклюжий, — фыркнула длинноногая.

Остальные девушки прыснули со смеху.

— Дайте ему ещё ка-ла-на, — распорядилась темноволосая.

Мне всунули в руки новую жестяную банку с вином, однако их идиотские шутки уже начали мне надоедать.

Эта длинноногая, очевидно, из наиболее низкой категории рабынь, кажется, хотела подвергнуть меня унижению в качестве реванша над своим хозяином, чье место я сейчас занимал.

— Налей мне вина, — сурово приказала она.

— С Кейджералией, — услужливо произнес я.

Она расхохоталась, поддерживаемая смехом своих товарок. Я тем временем быстро обежал взглядом складское помещение, в глубине которого я заметил небольшую, заставленную ящиками и коробками комнату.

Смех постепенно затих.

Я низко склонил голову и протянул жестяную банку длинноногой.

Девушки наблюдали за мной не дыша.

Длинноногая с довольным смешком потянулась за банкой, и тут я быстро схватил её за руку, рванул к себе, вскакивая на ноги, и опутал её связывавшими меня веревками, стянув руки у неё за спиной. Затем, пока остальные девушки визгом отмечали столь неожиданный для них поворот событий, а длинноногая яростно пыталась высвободиться из моих объятий, я одним махом сгреб её в охапку, выскользнул в соседнюю комнату и, опустив девушку на пол, закрыл за собой дверь на задвижку. С минуту до меня доносились снаружи удары слабых кулачков по двери и возмущенные крики, внезапно сменившиеся воплями ужаса и шумом борьбы. Я оглядел свое убежище. Единственное узкое оконце высоко в стене было заделано решеткой. Убежать отсюда, бросив в запертой комнате девушку одну, я тоже не мог.

Нужно было искать другое решение. Я освободился от спутывающих меня веревок и бросил их на пол. Затем приложил ухо к двери и прислушался. Некоторое время снаружи до меня доносились только девичье всхлипывание да звуки какой-то возни.

Я приоткрыл дверь и без всякого удивления обнаружил, что воин и тарновод, освободившись от веревок, воспользовавшись минутным замешательством и переполохом, вызванным моими действиями, не давая растерявшимся девушкам наброситься на них всем сразу, одну за другой связали их всех. Длинная веревка соединяла весь ряд стоящих на коленях девушек с Горшечной улицы, соединяя их стянутые за спиной руки. Вторая веревка, петлями наброшенная каждой из девушек на шею, связывала их словно цепь рабовладельца, готовящегося к перегону скованных в единую колонну рабов. Я вытолкал длинноногую в подсобное помещение полюбоваться на своих незадачливых помощниц.

Она, всхлипывая, застыла в дверном проеме.

На глазах у многих девушек тоже блестели слезы.

— С Кейджералией! — поздравил всех нас воин, поднимаясь на ноги после проверки узла на руках у последней девушки.

— С праздником! — ответил я, отправляя длинноногую к её подругам. — Присоединяйся к девушкам с Горшечной улицы, — напутствовал я её.

Она ничего не сказала и понуро побрела в большое помещение. Я позволил ей остановиться в центре комнаты у расстеленных на соломе репсовых покрывал.

Здесь она, низко опустив голову, всем своим видом признавая поражение, повернулась ко мне и тихо сказала:

— Позвольте предложить вам немного вина, хозяин.

— Нет, — ответил я.

Она изумленно взглянула на меня и затем, понимающе кивнув, принялась было развязывать удерживающий её тунику на плече узел.

— Нет, — нежно остановил я её.

Она подняла на меня недоумевающий взгляд.

— Я сам подам тебе вино.

Она не спускала с меня недоверчивых глаз все то время, пока я наливал в маленькую жестяную банку разбавленный ка-ла-на. Когда она брала у меня вино, рука её дрожала. Она поднесла банку к губам и неуверенно посмотрела на меня.

• Предыдущая
• 56/103
• Следующая