Мастер Иллюзий (СИ) - "Su.мрак" - Страница 53

Марк проснулся с каким-то радостным чувством, как будто тяжесть, пригибавшая его к земле и не дававшая дышать, наконец, исчезла. Было хорошо и спокойно. Приоткрыв глаза, он узнал Тайные покои в Малфой Меноре. Мысли текли лениво, не торопясь. Всё тело почему-то слегка ныло, как будто он накануне репетировал или тренировался до потери пульса. «А и вправду, что я делал вчера вечером? Выступление было два, нет, три дня назад», - В голове медленно прояснялось. Постепенно всплывали воспоминания о вчерашнем дне. Вот его разбудило предчувствие беды. Вот он идёт в спальню Кэса. Два силуэта на кровати и тихий смех. Хлопок аппарации. Поспешная эвакуация в Сноукастл. Сохраняющееся предощущение грядущего несчастья. «Северус! Грюм подстрелил Северуса!» - юноша дёрнулся, собираясь подскочить с постели, но почувствовал чью-то обнимавшую его руку и внезапно прислонился спиной к лежащему сзади мужчине. Тот, не просыпаясь, притянул его поближе, вжимая в своё тело. Марк замер и втянул носом воздух. Мята и полынь. Северус. Дыхание зельевара было спокойным и размеренным, правая, обнимающая юношу рука покоилась теперь на животе мальчишки. Парень замер, как затаившийся зверёк. Разум кричал о том, что отсюда надо немедленно выбираться, но в этих объятиях было так хорошо, так спокойно. Постепенно в памяти возникали остальные события вчерашнего безумного дня. Сев с истекающим кровью Люциусом на руках. Операция по извлечению гарпуна. Страшная рана, едва не лишившая руки Люца. Дальнейшего он почти не помнил, полностью сосредоточившись на том, чтобы поверить в иллюзию. Кажется, у него получилось.

Какое-то время воспоминания текли как некие абстрактные картины, но потом весь ужас произошедшего вчера проник в сознание. Марка затошнило. Перед глазами мелькали видения кровавых ран. Буйное воображение дорисовывало то, чем всё это могло закончиться. Два лишних «Круцио», чуть сильнее удары «Заклятием Плети» и «Сектусемпрой» – и Люциуса не было бы уже в живых. А если бы Сев попытался извлечь гарпун с помощью магии? Или в поместье чуть раньше времени нагрянули бы авроры? При мысли, что он мог больше не увидеть своих Пожирателей, парня затрясло. Привязанность?! Нет, это не было простой привязанностью. Маркус только сейчас это понял. Вчера он был слишком вымотан, чтобы что-то анализировать и чувствовать, а сегодня… Запоздалая реакция на вчерашний кошмар заставила его тело сжаться. Он пытался сдержать дрожь, правда, пытался. Северус и так много накануне пережил, нечестно было бы будить его своей истерикой, но тело отказывалось подчиняться. Единственное, что он смог, это до боли сжать зубы, чтобы они не стучали. Слегка уняв дрожь, Марк попытался незаметно выбраться из постели, но внезапно рука, лежавшая на его животе, напряглась, притягивая обратно в такие тёплые и надёжные объятия.

- Ш-ш-ш, Тигрёнок, не надо вырываться. Я не обижу тебя…

Услышав этот бархатный голос, который сейчас успокаивал его так нежно, парень уже не смог сдержаться и, рывком развернувшись в обнимавших его руках, прижался к мужчине всем телом, содрогаясь от рыданий:

- Т-ты… Люц… вы могли… вас…

- Ну, что ты, что? Ты из-за нас расстраиваешься, глупыш? Не надо. Ничего же не случилось, всё уже позади, - Северус нежно поглаживал спину плачущего мальчишки, пытаясь успокоить. А в груди разрасталась такое непривычное горячее чувство. Малыш беспокоился и переживал за них. Это было так… странно. Никто и никогда не переживал за него, кроме, пожалуй, Люца, Драко, Дамблдора и когда-то Лили. Даже имя погибшей лучшей подруги не вызвало сегодня привычной боли. К тому же никто из них не переживал за него так.

- Не случилось?! Не случилось???!!! – горящее возмущением лицо с ещё не просохшими дорожками слёз на щеках поднялось от груди мужчины. Пылающие сейчас изумрудным светом глаза поймали взгляд Северуса. Зельевар опять испытал то же ощущение затягивания в эти омуты, что и во время той, давешней борьбы в кабинете. Но в этот раз сумел сдержаться. Боясь спугнуть мальчишку, он осторожно стал сцеловывать слезинки с его щёк, не позволяя себе углублять контакт и шёпотом объясняя в перерывах между поцелуями:

- Не надо плакать. Мы с Люцем в молодости совершили большую ошибку, и теперь расплачиваемся за неё. Такова жизнь. Успокойся.

Услышав его слова о плаче, юноша, было, возмущённо дёрнулся, потом на мгновение замер и сам прижался ртом к губам Северуса. Поцелуй был лихорадочным, но довольно умелым. Настойчивый язык раздвинул губы мужчины и начал вторжение. Какое-то время Сев сдерживался, давая парню время опомниться, но прижавшееся к нему через тонкое покрывало гибкое тело и наглые действия вторгшегося языка заставили его перехватить инициативу. И вот уже распластанный под ним мальчишка стонал, подчиняясь рукам и губам мужчины. Страсть поглощала обоих, грозя отключить сознание, но Северус ещё нашёл в себе силы остановиться и отстранить от себя раскрасневшегося парня. Марк же вообще не понял, что происходит, и лишь сдавленно застонал, потянувшись к оставившим его губам. Зельевар встряхнул его за плечи:

- Тигрёнок! Малыш! Остановись!

Но юноша уже приподнялся на постели, обвивая руками тело мужчины. Острые зубки нашли мочку уха и легонько прикусили, ловкий язычок тотчас же зализал укус, губы проложили дорожку из поцелуев к ключице и вернулись обратно к уху. А слегка срывающийся голос прошептал:

- Почему? Я не хочу останавливаться, - взгляд парня переместился куда-то в изножье кровати. - Вас обоих могли сегодня убить.

Проследив взгляд юноши, Сев увидел прислонившегося к столбику кровати Люца:

- И давно ты здесь?

- Достаточно, - Малфой скинул на пол халат и, оставшись в одних пижамных штанах, скользнул к ним под одеяло. - Ты спас нас с Северусом. Почему?

Марк дёрнулся и начал вырываться из рук зельевара:

- Рад, что смог вам помочь. Простите за вторжение, мне уже пора уходить.

Но Люциус с Севом его не выпустили, прижав к постели.

- Почему?

- Не хотел терять хороших тренеров! – уже с долей злобы и издёвки прошипел Маркус, стараясь вырваться. Он пытался отвернуть лицо от склонявшегося к нему Люца, но Северус втянул его в поцелуй. Мальчишка пытался его укусить и даже впился зубами в нижнюю губу мужчины, но не смог сдержать стона, почувствовав горячие губы, сомкнувшиеся на левом соске. Удовольствие было настолько острым, что ему пришлось до боли вцепиться пальцами в простыню, иначе он не удержал бы крика, рвущегося из горла. А Люциус продолжал терзать маленькую чувствительную горошину, посылая всё новые и новые волны наслаждения по всему телу парня. Поцелуи Северуса, становящиеся всё более глубокими, ласки Люца, прикосновение прядей их длинных волос к ставшей вдруг такой чувствительной коже – всё это сводило Маркуса с ума. Обида на заданный блондином глупый вопрос, на который и сам юноша не знал ответа, испарилась куда-то в неизвестном направлении. Осталась только слепящая страсть, всё больше захватывающая его тело и отключающая разум. А когда к ласкам присоединились их руки, находящие на теле мальчишки такие чувствительные местечки, о которых он и сам не знал, Тигрёнок выгнулся на постели дугой и жалобно застонал, рукой потянувшись к своему напряжённому до боли члену, чтобы принести себе желанное облегчение. Его руку перехватили:

- Не-ет, малыш, не так быстро, - язык Люциуса переключился на пойманную в плен кисть и, не желая обойти вниманием ни один палец, стал целовать, посасывать и прикусывать подушечки. Губы Северуса тем временем перебрались на шею юного мага, оставляя чувствительные метки на горящей от ласк коже.

- Прекратите… нет… пожалуйстаааа… - метаться на кровати мальчишке мешали только их руки, удерживающие его от резких движений. - Я больше не могу!

- Тигрёнок, какой же ты ещё детёныш! Можешь, и ещё как. Мы с Люцем об этом позаботимся, - Сев вновь втянул юношу в поцелуй, почти грубо сминая мягкие, податливые губы и ловя ртом стоны, рвущиеся из горла парня. Он отпускал его, чтобы дать вдохнуть воздуха, и набрасывался снова. Совместный танец двух пар рук на распалённом теле доводил Марка почти до грани, но осторожно смыкавшиеся на основании его члена пальцы Люца продлевали сладкую пытку.