Повелитель грома [Бог грома] - Нортон Андрэ - Страница 24

• Предыдущая
• 24/38
• Следующая

Они что есть сил рванулись к выходу, влетели в тёмную пасть тоннеля и продолжали бежать, пока не оборвалось дыхание и боль в подреберье не согнула их впополам. Затем они почти упали на пол, тесно прижавшись друг к другу, словно сама их близость могла защитить от таящегося здесь ужаса. Затхлый мертвенный воздух с трудом, царапая горло, просачивался в лёгкие.

— Это… эта дрянь… была на открытом месте, — прошептал Логан, словно успокаивая сам себя.

Так оно и было. Но что могло помешать тому, кто охотился за Вайдерсом, забраться и в этот тёмный тоннель? Возможно и сейчас он притаился где-то в темноте, совсем рядом с ними.

Рука Сторма, лежавшая на плечах Логана, судорожно сжалась. Нет, так не годится. Если они запаникуют, то наверняка погибнут. Здесь надо сохранять ясную голову.

— У нас есть фонарик и гранаты, — успокаивающе сказал он. — У Вайдерса не было ни света, ни оружия. Это просто чудо, что он забрался так далеко.

Озноб, сотрясавший Логана, кажется, начал проходить.

— Перетрусили, как мыши на хлебной полке! — шутливо отозвался Логан — так он всегда подбадривал себя в трудных ситуациях. — Но честное слово, в жизни так не дрожал и не бегал.

— Такое зрелище хоть кого заставит мчаться сломя голову, — согласился Сторм. — Я и сам потерял голову. Но сейчас мы, вроде бы, не похожи на крыс в ловушке.

— Ты прав, братец, — с чувством сказал Логан, пожимая руку Сторму. — Мы уже не крысы, скорее, где-то на уровне напуганного фравна. Но я хотел бы достичь стадии разъярённой йорис, прежде чем мы встретимся с этим охотником.

— Да, хорошо бы сейчас превратиться в пару йорис, — согласился Сторм. — Ну, а теперь — вперёд, и попробуем обойтись без забегов.

Он нерешительно повертел в пальцах фонарик. Хорошо бы его включить, но вдруг свет привлечёт зверя? И всё-таки при свете лучше. Если враг нападёт в темноте, они даже гранаты не смогут использовать толком.

Бредя очередным тоннелем, Сторм поражался объёму работ. Здесь лабиринт был ещё обширней и внушительней, чем тот, где таилась Пещера Садов. Он даже предположить не мог, насколько далеко они были сейчас от той дыры, в которую норби заталкивали своих пленников.

Пока они не заметили в тоннеле ничего живого, но шок от ужасной смерти Вайдерса, всё ещё держал их в напряжении. Остин заметил серое мерцание впереди и выключил фонарик. Похоже, они приближались к другому концу тоннеля.

Прямо перед входом из пола поднимались какие-то острые выступы и такие же тянулись с потолка им навстречу. Где-то высоко над их головами светились три красных овала, бросая кровавые блики на тёмный камень. А из входного отверстия на них дохнуло знакомым жаром — жаром Великой Засухи Арцора. Пригнувшись, они пробрались между зубцами и замерли, разглядывая опалённый солнцем пустынный ландшафт. Первым, что они заметили в колеблющихся волнах раскалённого воздуха, была линия столбов, точь в точь как та, что отмечала звуковой барьер перед зданием. Только здесь в линии зияли разрывы, и много столбов было повалено.

Остин повёл биноклем вдоль линии, но сияние ясного полдня было столь же обманчиво, как и полумрак пещеры.

— Придётся залечь и дождаться вечера, — сказал Логан. Он уже уселся, уютно обхватив руками колени. — В этом пекле и полчаса не выдержишь.

«Далеко ли идут эти столбы? — думал Остин. — А если пойти по ней, найдётся ли там для них убежище на завтрашний день? И вправду ли это открытое пространство или какие-то шутки строителей пещер?»

— Ты, наверное, думаешь, что это просто большой загон для тварей, которым нравится такое пекло? — спросил Логан.

— Видишь столбы? По ним наверняка проходил такой же барьер.

— Но теперь-то там все разрушено. — Логан взял бинокль и внимательно осмотрел дорогу. — Что же, нам теперь, возвращаться к Вайдерсу? Или рискнём пойти?

— Я предлагаю попытаться ночью, если, конечно, здесь бывает ночь. Пройдём, сколько сможем, а если не найдём впереди ничего обнадёживающего, вернёмся сюда.

— Ну и ладно, — сказал Логан. — А сейчас давай отдыхать.

Надежды было не так уж много. Всё зависело от того, было ли это действительно открытое пространство знакомого мира или часть пещеры с управляемым климатом. Остину казалось, что это сияние и этот зной царят здесь с самого начала мира. Тогда напрасно ждать ночи — она никогда не наступит.

Правда, в этом случае они могли вернуться той же дорогой к дыре, через которую их сюда бросили и испытать на дверях мощность инопланетных гранат.

Так, задумавшись, он незаметно уснул и чуть не подскочил от неожиданного крика Логана.

— Смотри!

Вместо почти белого режущего глаза сияния небо теперь горело яркими звёздами заката. Землянин понял, что на этот раз он был не прав. Да, ночь здесь всё-таки наступила, а значит, у них появилась возможность пройти вперёд. Оставалось только дождаться настоящих сумерек.

Они закусили таблетками, напились, нетерпеливо поглядывая на небо. Красное и алое постепенно сменялось на нём пурпуром. Для них это означало свободу. Сторм нетерпеливо бродил среди выступов и пытался понять, что же его тревожит. Из пустыни не долетало ни звука, и сколько он не смотрел вперёд, он не заметил ни малейшего движения.

Бинокль позволял видеть далеко — камни, стоящие столбы, поваленные столбы, но ничего больше. Растительности не было совсем. Воды тоже не видно. Ни одно известное ему животное просто не выжило бы в таких условиях. И всё-таки что-то пугало его на этом открытом пространстве, пугало куда сильнее, чем вонючие переходы и пещеры.

— Это ещё что за шутки?

Остин резко обернулся. Логан, проверявший фляги, теперь тоже поднял голову и, прищурив глаза, смотрел в отверстие входа.

— Я не знаю, — сказал Остин. — Но там, похоже, есть что-то живое и совсем чуждое нам.

Они в ужасе бежали от места гибели Вайдерса. Теперь, спокойно анализируя свои ощущения, Остин сообразил, что там их гнал не только физический страх. Было ещё что-то тонкое, какое-то воздействие прямо на центральную нервную систему.

— И всё-таки мы идём. — Логан словно бросал вызов всему, что могло ждать их на этой открытой равнине. Он сжал челюсти, выпятив подбородок, и Остин, улыбнувшись про себя, вспомнил, что Логан славился на все Низины именно своим упрямством.

— Мы идём, — спокойно сказал Сторм, и тут же почувствовал, что все в нём протестует против такого решения. Какая-то дрожь омерзения, даже не страх, не тревога, просто тошнотворная дрожь пыталась поколебать его решимость. Он прекрасно понимал, что в любом случае они должны идти и встретить то, что их ожидает — если там что-то ожидало, — но на какую-то минуту противная слабость заставила его присесть.

Наконец сумерки сгустились и они рядом, разве что не держась за руки, вышли из тоннеля. Вдруг Логан оглянулся и схватил Сторма за плечо. На какую-то секунду землянину показалось, что он уже столкнулся с источником своего непонятного страха. Но он сразу всё понял и чуть не рассмеялся.

Отверстие тоннеля, из которого они вышли, было частью огромной скульптуры, вырезанной прямо в скале. Зубцы, мимо которых они с таким трудом пробирались, оказались настоящими зубами, украшавшими челюсти трехглазого чудища вроде того, чей череп они разглядывали на пляже. Овалы, которые они видели изнутри, оказались сверкающими красными глазами. Жуткое морщинистое рыло было словно живое — Остин ни секунды не сомневался, что художник работал с натуры.

— Слушай, а может, эти трехглазые и впрямь были такие огромные? — очухавшись, спросил Логан. — Нам здорово повезло, что мы вылезли из его пасти, вместо того, чтоб залезать туда.

— Но, нам, может быть, придётся вернуться!

Они повернулись спиной к огромной морде и тронулись в путь. Дорога вдоль столбов оказалась вполне гладкой, хоть Остин так и не распознал, чем она покрыта. Главное, это позволяло им поддерживать хороший темп, пока не наступит полночь и не придёт время решать, идти вперёд или возвращаться в поджидающую пасть трехглазого.

• Предыдущая
• 24/38
• Следующая