Динка (ил. А.Ермолаева) - Осеева Валентина Александровна - Страница 107

• Предыдущая
• 107/146
• Следующая

Он опустился на корточки, положил на траву руку с растопыренными пальцами. Динка поставила на его ладонь свою пыльную босую ногу и весело наказала:

— Самые красненькие привези!

— Что ни на есть красные! — подтвердил Ленька.

— И с подковками… — сказала Динка.

— Это уж обязательно! — кивнул головой Ленька. На баштане мальчишки встретили их весело, угостили лучшим арбузом. Трошка и Минька были тут же. Ребята уже знали от них, что Ленька теперь станет матросом, и обращались с ним почтительно.

— В кругосветное не пойдешь? — спрашивал рыжий, веснушчатый Васька, подмигивая одним глазом.

— Может, и пойду… А сейчас в Казань плывем! — важно ответил Ленька, подтягивая свои залатанные штаны и подбрасывая вверх подаренный Динкой перламутровый ножичек.

— Это известно… Сначала в Казань, по Волге, а там, глядишь, и по океану, — соглашались ребята.

— А что, капитан твой по морде бьет аль нет? — спрашивал черненький мальчик, похожий на испуганную птицу.

— Ну да! Такого капитана по всей России поискать, так не сыщешь! Он своих матросов и пальцем не тронет! — хвастался Ленька.

— Ну, а как внутри парохода? Машины и прочее… Глядел ты? — завистливо спрашивали мальчишки, которым никогда не удавалось пробраться внутрь парохода.

Ленька начал рассказывать; мальчишки слушали, раскрыв рты и вставляя свои замечания; а Динка, восседая среди них, молча, с уважением глядела на Леньку… Трошка и Минька, чувствуя себя более близкими приятелями будущего матроса, старались держаться поближе к нему и Динке.

— Он пошел тот раз к капитану, а мы с пристани глядели… — вставлял Минька.

А Трошка, улыбаясь во всю ширь своего круглого, румяного лица, указывал пальцем на Динку:

— Она тоже с им на пароход ходила…

Насладившись беседой о дальних и ближних плаваниях, припомнив вычитанные из книг и прослышанные где-то страшные истории про морских пиратов, мальчишки вспомнили про баштан.

— Хошь, чичас накрадем тебе арбузов на дорогу? — предложил Леньке веснушчатый паренек.

— Куда я на пароход с арбузами пойду! — усмехнулся Ленька.

— В плавание — да с арбузами! Сообразил тоже! — смеясь, подхватили мальчишки.

— Там он и так сыт будет. Матросский харч завсегда хороший, — сказал Минька.

— Ну, это не скажи… Как где. Это от капитана зависимо Ежели он себе не скрадет, — задумчиво поковырял в носу рыжий Васька.

— Мой не скрадет! — строго сказал Ленька. — Харч у него знатный. Хлеба сколько хошь и шти с мясом! Мальчишки с завистью посмотрели на него. Увидев их голодные глаза, Ленька заторопился:

— Сейчас я вам натаскаю этих арбузов целую кучу! Может, продадите да хлеба купите! — сказал он, выдалбливая себе арбузный шлем.

Мальчишки оживились, подтянули штаны и живо распределили роли, кому где стоять… Динка с нетерпением ждала конца их приготовлений. Между тем Ленька уже надел на голову свой арбузный шлем и по-командирски распорядился рыть волчьи ямы.

— Сейчас выкачу вам штук сорок, а то и поболе. А вы прячьте в ямы… А то скоро баштанщики все арбузы снимут, тогда и останетесь ни с чем! — предупредил он, отправляясь на «охоту».

Мальчишки во главе с Васькой, отыскав в овражке укромное местечко, принялись рыть яму… Кто-то сбегал за лопатой и топором… А с баштана Минька и Трошка уже скатывали в овраг добытые Ленькой арбузы.

Динка, не в силах долго сидеть в бездействии, начала собирать хворост, чтоб завалить им волчью яму… Время шло незаметно, Минька и Трошка уже натаскали целую гору арбузов, когда потный и усталый Ленька наконец вернулся.

Мальчишки бросились рассовывать «урожай» по кустам; часть прятали в неглубокую свежую яму и заваливали хворостом.

Прощался Ленька со всеми за руку и, кивнув на Динку, сказал:

— Вот ей без меня пару арбузов снесите! Трошка знает, где она живет.

— Я знаю, я найду… — заторопился Трошка, а все мальчишки дружно подтвердили, что самый что ни на есть лучший арбуз будет выделяться Динке.

С баштана пошли на утес.

На утесе пробыли долго, пили чай, говорили о последних событиях, вспоминали сыщика.

— А что, Лень, может, и он где-нибудь плывет до Казани? — испуганно спросила Динка.

— Ну, какая ему Казань… — хмуро сказал Ленька. — Он, скорей всего, тут где-нибудь, в камнях, застрял… Ведь не нашли тело-то…

— Фу!.. — брезгливо поежилась Динка. — Не стоит говорить о нем.

— Ну, а когда б был жив, то несдобровать бы Косте, — серьезно сказал Ленька и, придвигая к девочке разложенные на плоском камне кусочки сахара, переменил разговор: — На, доедай! Когда еще вместе чай пить будем! Может, я из Казани конфет привезу! — снова размечтался он.

Динка с удовольствием слушала его мечты. Они были все те же: красные сапожки с серебряными подковками. Теперь к ним прибавлялись конфеты и пряники, расписные казанские. С этими конфетами и пряниками они будут пить чай, когда Ленька вернется. А к тому времени, может, выпустят Костю и Степана… Тогда они пойдут ходить по гостям. Сначала к Динке домой, потом к Степану… На брюках чтоб ни пылинки… бескозырка на одном ухе… ленты на плече… Матрос — человек при своем деле…

Динка слушала, Ленька мечтал, а время шло.

Заходящее солнце освещает темные волны большой реки. Пароход «Надежда» готов к отплытию… Чуть-чуть поднимаются и опускаются около пристани его белоснежные борта, нетерпеливо роет воду серебряный нос. Редкие пассажиры, едущие в Казань, расположились на палубе; между ними мелькают веселые, загорелые лица матросов. Динка стоит на пристани, прижавшись головой к гладким деревянным перилам. Весь день отъезд Леньки казался ей еще далеким и ненастоящим, но сейчас, когда из» трубы парохода уже с пыхтением вырывается пар, сердце ее сжимается от горя. Испуганная и притихшая, она растерянно смотрит то на пробегающих мимо матросов, то на стоящего рядом Леньку.

— Макака… погляди! Вон где капитанский мостик-то… И труба тама… стараясь отвлечь ее от грустных мыслей, говорит мальчик. Но голос его постепенно затихает, и в глазах появляется тревога.

— Лень… ты сейчас уже… совсем уедешь? — беспомощно оглядываясь вокруг, спрашивает Динка.

— Я скоренько… Только туда и обратно, ты не бойся, — теряясь от ее вопроса, торопливо уверяет Ленька.

— А я… как же… пойду одна домой? — все так же растерянно спрашивает девочка.

— А ты бережком, бережком… по песочку — и домой… Ладно? А я тебе сапожки красные… с подковками, — наклоняясь к ней, расстроенно говорит Ленька.

Но Динка, не спуская с него испуганных глаз, медленно качает головой:

— Не надо… Мне ничего не надо. Лень… Капитан в белоснежном кителе быстро взбегает по сходням и, остановившись наверху, машет рукой грузчикам:

— До свиданья, ребята! Ждите через недельку-другую.

— Счастливо возвратиться! — дружно желают ему грузчики, толпясь около сходней.

Капитан бросает взгляд на стоящего у перил Леньку.

— Прощайся, прощайся! — кивает он ему головой. — Сейчас отправляемся!

— Макака… — взволнованно шепчет Ленька. — Я пойду… Я оттуда глядеть на тебя буду… Ладно?

И, не дожидаясь ответа, он бросается вслед за капитаном.

— Макака!.. Я вот где!.. — кричит он через секунду уже с палубы, налегая грудью на перила.

Динка поворачивает голову, ищет его взглядом. — Вот я! Вот я! — кричит Ленька. Матрос, проходя мимо, легонько толкает его в спину:

— Не ори… Это тебе не дома. Раньше прощаться надо… Из трубы парохода вдруг вырываются черные клубы дыма, резкий гудок оглушает пассажиров… Сходни поспешно убираются…

— Отдать концы! — командует с мостика капитан. Матросы втягивают тяжелые канаты, за кормой, вздымая пенистые брызги, бурлит винт, сбоку медленно поворачивается огромное колесо, и пароход отрывается от пристани. Динка громко всхлипывает и закрывает руками лицо.

— Макака… не плачь!.. — налегая на перила, кричит Ленька.

• Предыдущая
• 107/146
• Следующая