Эльфийский лорд - Нортон Андрэ - Страница 4

• Предыдущая
• 4/121
• Следующая

— Предки! — почти беззвучно пробормотал Теннит, глядя на танцоров во все глаза. — Что это?

— Как мне объяснили, это древний ритуал плодородия, — небрежно бросил Аэлмаркин. — Мне это показалось довольно любопытным.

Теннит не ответил. Танец безраздельно завладел его вниманием.

Наполовину схватка, наполовину неистовство спаривания: временами трудно было понять — то ли танцоры намерены совокупиться, то ли поубивать друг друга. Танец был построен на пульсирующем крещендо и завершился сплетением тел, намекающим на оба варианта.

Когда танец окончился, светильники погасли по приказу Аэлмаркина, и теперь зал омывал лишь свет луны и звезд. Как и надеялся Аэлмаркин, танец произвел ожидаемый возбуждающий эффект. Гости перенесли внимание на своих соседей по ложу, а танцоры и слуги тем временем ускользнули прочь. Аэлмаркин же сосредоточился на курильницах, и поднимающийся над ними дымок повалил сильнее. Опытные, знающие свое дело рабы уже успели подсыпать на угли новую порцию возбуждающего средства.

Магия всегда нелегко давалась Аэлмаркину, и даже теперь, при таком простеньком заклинании, ему пришлось закрыть глаза, чтобы достичь нужной степени сосредоточения. А когда Аэлмаркин открыл глаза, оказалось, что у него и его маленькой рабыни появился новый сосед. На краю ложа вырисовывался стройный силуэт.

— Триана? — невозмутимо поинтересовался Аэлмаркин, стараясь не выдать удивления. — Что привело тебя сюда? Уж извини — в эротические устремления мне не верится.

Триана недовольно надула губки.

— Аэлмаркин, мне начинает казаться, что в тебе нет ни капли романтики!

— Равно как и в тебе, — парировал Аэлмаркин. — Ну так?

— Мне просто стало любопытно: а что бы ты дал, чтобы увидеть твоего кузена отстраненным от управления? — небрежно произнесла Триана, опустив глаза и рисуя пальцем какой-то узорчик на обивке кушетки.

— Думаю, это будет зависеть от обстоятельств, — так же небрежно отозвался Аэлмаркин. — Например, если в процессе отстранения его поместье превратится в руины, я никакой выгоды не получу. А почему ты об этом спрашиваешь?

— Да просто так. Видишь ли, у женщин частенько имеются источники информации, недоступные для мужчин.

Триана послала Аэлмаркину игривый взгляд, но тот отказался заглатывать наживку. Не хватало еще предоставить Триане возможность манипулировать им!

— Равно как и у мужчин имеются источники информации, недоступные для женщин, — парировал он с такой же игривой улыбкой. — Особенно у такого мужчины, как я.

Вспомни хотя бы, чем я торгую, дорогуша. Наложницы не разговаривают с леди.

Улыбка Трианы сделалась злорадной.

— Честное слово, Аэлмаркин, если бы не мой обет никогда не вступать в брак, я бы сию секунду сделала тебе предложение! Мы с тобой одной крови.

— Мы с тобой повыпускали бы друг другу кровь, не прожив вместе и года, — отозвался Аэлмаркин, приподнял кончиками пальцев подбородок Трианы и привлек ее к себе для короткого, опасного поцелуя. — Слушай, ты оставила своего красавчика-жеребца одного. Лучше вернись к нему, пока он не зачах от тоски.

— Или не уснул. — Она поднялась с кушетки с грацией, достойной любой его танцовщицы. — Аэлмаркин, предлагаю пари. Спорим, что я быстрее тебя найду способ дискредитировать твоего кузена?

— А на что спорим?

Улыбка Трианы исполнилась такого сладкого яда, что у Аэлмаркина перехватило дух.

— На то, чего мы оба поклялись никогда не делать. Если ты проиграешь, ты обучишь для меня раба. Если я проиграю, я обучу для тебя рабыню. Но ты не станешь ограничивать меня в средствах. Идет?

При одной лишь мысли о возможности заполучить рабыню, выдрессированную самой Трианой, у Аэлмаркина закружилась голова и участился пульс. Да, за такой приз стоило побороться!

— Идет! — быстро отозвался он. Триана рассмеялась и растаяла в сгустившейся дымке.

Аэлмаркин почувствовал чье-то робкое прикосновение и запоздало вспомнил о своей нынешней фаворитке. Он опустил взгляд и понял по румянцу на щеках девушки, по влажным приоткрытым губам и сияющим глазам, что танец и витающие в воздухе ароматы оказали воздействие и на нее.

— Господин, — выдохнула рабыня, застенчиво взирая на него из-под длинных трепещущих ресниц, — вы нуждаетесь сегодня в моих.., моих услугах?

Хоть она и сохраняла невинность, но, конечно же, знала, в чем заключаются обязанности наложницы, — и, судя по блеску глаз, ей не терпелось приступить к исполнению этих обязанностей.

Аэлмаркин на миг прикрыл глаза, смакуя свой замысел. У него имелись свои способы воздействовать на обученных им рабов, куда более обширные, чем рабские ошейники или магическое принуждение. Он знал толк в утонченных пытках — Тенниту никогда такого не придумать.

— Да нет, навряд ли, — произнес Аэлмаркин с такой небрежностью, словно отказывался от недостаточно спелого плода. Потом он взглянул на рабыню и нахмурился, — Дитя мое, тебя что-то беспокоит? Ты почему-то выглядишь сегодня какой-то.., одутловатой. Или ты просто немного пополнела? Может, тебе лучше вернуться в свои покои?

Девушка зажала рот ладошкой, заглушая всхлип. Теперь глаза ее блестели от выступивших слез. Она вспорхнула с ложа, словно вспугнутая птичка, и скрылась в туманной дымке.

Аэлмаркин самодовольно усмехнулся. Он уже несколько недель осторожно манипулировал сознанием рабыни, и вот настал подходящий момент для восхитительной интерлюдии.

Он то и дело восхвалял стройную фигуру девушки, и она утвердилась во мнении, что господин ценит ее стройность. Теперь она решит, что утратила главную часть своей красоты, и в отчаянной попытке вернуть ее примется морить себя голодом. А он сперва будет поддевать ее упоминаниями о полненьких ручках и пухленьких щечках и интересоваться: может, ей бы стоило изменить свой рацион?

Когда девчонка и вправду дойдет до истощения, надо будет перейти к следующему этапу. Она начнет отказываться от пищи. А он, конечно же, будет присылать ей всяческие деликатесы — и она будет есть их через силу и при первой же возможности глотать слабительное.

На губах Аэлмаркина зазмеилась легкая улыбка. Да, это будет очень забавно: наблюдать за ее самоистязанием и при этом поддерживать в девчонке уверенность, что он — все тот же мягкий и заботливый хозяин. Конечно, со временем она умрет, но сперва он налюбуется на ее смехотворные мучения. А если на него вдруг найдет приступ великодушия, он может даже спасти ее, стереть эти воспоминания и продать кому-нибудь. Ну, это еще видно будет.

А пока его ждут несколько недель, а то и несколько месяцев удовольствия.

Но к делу. Если за кузена возьмутся они оба, и Аэлмаркин, и Триана, они почти наверняка изыщут способ закопать его.

Аэлмаркин негромко рассмеялся. Экая неожиданная улыбка фортуны! Может, эта вечеринка и вправду оказалась празднованием победы, как он и планировал изначально?

Внезапно у Аэлмаркина разыгрался аппетит, и он потянулся за ближайшей рабыней. Для сиюминутной потребности сойдет.

Несчастный Киртиан. Он даже не подозревает, что обзавелся врагом, — и уж подавно не знает, насколько этот враг опасен!

• Предыдущая
• 4/121
• Следующая