Третий – не лишний! (СИ) - Славачевская Юлия - Страница 22

• Предыдущая
• 22/56
• Следующая

 – А ты ничего не делай, – посоветовала я. – И увидишь результат.

 – Давай так, – занес он меня в спальню с безбрежной кроватью. – Ты попробуешь смириться хотя бы на время и дашь нам шанс доказать, что все не так уж плохо.

 – А потом? – посерьезнела я, не мешая ему стаскивать с меня одежду.

 – А потом мы поговорим, – пообещал он. – Если, конечно, в этом будет необходимость. В большинстве случаев, женщины быстро привыкают и сразу успокаиваются.

 – К тому же, – влез Эмилио, снимая с меня сапожки. – Ты, возможно, уже носишь ребенка.

 – Надейся, – фыркнула я. – Но поход разумный, зная историю вашей страны. Хорошо, я попытаюсь быть...э-э-э... менее критичной. Но только одну неделю. А потом мы сядем и поговорим!

 – Хорошо, дорогая, – закивали довольные мужчины, наивно полагая, что они меня обдурили. Счас!

 – Высокие лорды, – поскреблась с другой стороны двери служанка. – Ванна готова.

 – Приготовь халат для леди, – распорядился Филлипэ, стаскивая с себя камзол. – Добавь смену чистой одежды для нас – и можешь быть свободна. Да, и распорядись по поводу ужина.

 – Как прикажут высокие лорды, – пропела женщина и зашлепала по лестнице.

 Мужчины споро и слаженно стащили с меня все – от туники до штанов, и сами освободились от лишней одежды. После чего Эмилио подхватил меня руки и потащил из комнаты в ванную, которая располагалась на том же этаже в конце коридора.

 Я честно придерживалась новых правил игры и по-партизански молчала, хотя и испытывала жуткое раздражение от навязанной мне роли, на которую согласилась по глупости и доброте душевной.

 – Какая умница, – довольно сказал Филлипэ, отметив мою молчаливость.

 Ванная поражала своими размерами. Особенно в глаза бросался каменный бассейн, размерами скорей напоминавший джакузи на пятерых, нежели ванну.

 Синеглазый осторожно, как с хрустальной, снял с меня последнюю одежду, пока Эмилио проверял температуру воды. После чего меня опустили в горячую воду, где, судя по одуряющему аромату, уже были растворены пахучие масла.

 – У нее опять потертости, – сообщил другу Филлипэ, залазя следом. – Надо не забыть потом полечить.

 – Да, – кивнул тот, присоединяясь. – У Магдалены атласная нежная кожа...

 Я скрипнула зубами. Создавалось ощущение, что меня здесь просто нет.

 Мужчины нежно, но со знанием дела вымыли меня, скользя огрубевшими намыленными ладонями по груди, пощипывая соски. Отмывая и гладя распаренную кожу.

 Эмилио притянул меня к себе спиной, заставив почувствовать вздыбленный член, и вымыл волосы, ополаскивая каждую прядку и игнорируя рвущийся в тело орган.

 Филлипэ с таким же отрешением скользнул мне между ног, промывая складочки.

 – Такая нежная, – с восторгом поделился он с другом. – Такая сладкая. Так бы и съел.

 – У нас еще будет такая возможность, – хмыкнул Эмилио.

 Я закатила глаза. Боже, на что я подписалась? Как мне, воспитанной на самостоятельности и независимости, выносить все это шовинистическое отношение? Надеюсь, что на неделю меня хватит. А там посмотрим.

 Мужчины, наконец, закончили меня мыть и вынули из ванны, аккуратно промокнув воду мягкими полотенцами. Еще раз осмотрев мое тело, они смазали все на их взгляд проблемные места мазью и усадили меня на скамейку сохнуть, пока мылись сами.

 Я рассматривала идеально сложенные мускулистые тела, по которым бежали струйки воды и начинала завидовать сама себе. Потом вспоминала, что они со мной творят и мгновенно разочаровывалась.

 Так и захлебывалась слюной. Сначала от вожделения, а потом от злости.

 Закончив омовение, временные мужья быстренько оделись. Практически полностью. То есть нижнее белье, брюки, рубашки и короткие мягкие сапоги. Мне же достался лишь длинный бархатный халат, отороченный кружевом. Который они с многообещающими улыбочками натянули на меня.

 Так бы и стерла с их лиц эти плотоядные ухмылки! И желательно наждаком! Так, чтобы до первого этажа одни уши доехали!

 – Жду не дождусь, – промурлыкал мне на ухо Филлипэ, приподнимая мою грудь на ладонях сквозь ткань. – Когда сниму с тебя это одеяние и заставлю кричать от желания.

 Честное слово, мне нужно выдать даже не медаль за терпение. И не орден. Мне следует прижизненно отлить памятник в бронзе. Бюст. И подарить мне. Чтобы я этим бюстом одарила этих двух засранцев. По головам.

 Меня в который раз подхватили на руки. На этот раз синеглазый. И под ревнивым взглядом Эмилио попер вниз.

 Господи! Дай мне терпение, чтобы не откусить себе язык. Потому что он мне еще понадобится, когда я буду им рассказывать где, когда, сколько раз и в каких позах я видела такое к себе отношение. Конечно, я могу показать это и на пальцах. Но лучше совместить. И сделать все предельно ясно и красочно.

 В столовой, оформленной светлыми панелями из полированного дерева, нас уже ждал обед, сервированный на гигантском столе. Все весьма изысканно. Фарфор, серебро, хрусталь, крахмальные салфетки.

 При такой сервировке я ощутила себя девушкой в купальнике, случайно попавшей в шикарный ресторан вместо пляжного бара. Остро чувствовалось, что под шикарным халатом ничего нет, при практически полной одетости моих сотрапезников.

 – А может... – открыла я рот, пока меня бережно усаживали на стул с высокой спинкой.

 – Тс-с-с, Магдалена, – скользнули по моим губам пальцы Эмилио. – Хорошо воспитанные жены не разговаривают за обедом.

 Судя по всему, хорошо воспитанные жены вообще не разговаривают! А в их черепной коробке гуляет эхо, потому что там после трепанации черепа нет мозга!

 Я одарила обоих супругов злобным взглядом, ожесточенно жуя салфетку.

 – Это плохое поведение, Магдалена, – отобрал у меня тренажер для вымещения злости Филлипэ и расстелил пожеванную салфетку на моих коленях. – Ты же хочешь соответствовать высшим стандартам нашего общества?

 – Я... не... – Мне впихнули в рот орешков. – Кхе-кхе...

 Вторая попытка:

 – Я не... – В ход пошли курага, чернослив и дольки сухофруктов. Их мне скармливали в четыре руки. Что-то не то попало в дыхательное горло, и я, пока выкашливала, едва не посинела.

 Тогда я в противовес чужому утверждению со слезами на глазах помотала головой. Напрасно.

 – Какая замечательная восприимчивость к нашим устоям, – порадовался Эмилио, занимая место слева от меня. – Еще немного – и ты будешь идеальна.

 Еще немного – и мне будет не для кого быть идеальной! Либо кого-то прибью, либо сама лопну от ярости!

 – Согласен, – подтвердил Филлипэ, усаживаясь справа. – Лаской и убеждением можно достичь много. Лишь запастись терпением.

 Счастливые! У меня это качество характера стремительно превращалось в мифическое.

 – Подавайте! – крикнул синеглазый. И в столовую важно вплыл рыжик, несущий красивую супницу.

 Слуга, чувствуя важность момента и явно гордясь предоставленной честью, медленно и печально наполнил наши тарелки ароматным, вкусно пахнущим варевом.

 У меня активировался желудок и потребовал сейчас и немедленно. Я пошла у него на поводу и резво схватила ложку, готовясь начинать молотить обалденный густой суп.

 Ложку у меня тут же отобрали.

 Я начала звереть и уже открыла рот, чтобы выразить свой протест, как невозмутимый Филлипэ зачерпнул суп, чуть остудил его и поднес ложку к моим губам.

 Я машинально проглотила, пытаясь сообразить – это они так изощренно издеваются или на самом деле так живут?

 Если первое, то я отомщу. А если второе, то кто-то хорошо отомстил мне, когда направил меня в этот мир и вручил этим двоим. Потому что с целым миром мне не справиться. Хотя, если посвятить этому всю жизнь...

 Меня накормили и промокнули губы свежей салфеткой, после чего мужчины утолили свой голод и началась новая перемена блюд.

 На этот раз белобрысый принес большое серебряное блюдо с запеченной птицей и овощами. И вручил Филлипэ шикарный ножик размером с приличное мачете. Я тут же положила глаз на этот инвентарь и стала фантазировать, куда бы его приспособить.

• Предыдущая
• 22/56
• Следующая