Особо опасные преступники: Преступления, которые потрясли мир - Глобус Н. В. - Страница 7

Отсюда ясна, если рассматривать это с точки зрения армян, справедливая человеческая ненависть против Талаата-паши, и не подлежит сомнению, что его убийство является исключительно актом мести, вызванным политическими причинами».

Пребывание С. Тейлиряна в Берлинской тюрьме продолжается 2,5 месяца, после чего 2 июня 1921 года начинается судебный процесс и длится три дня. В истории мировой юриспруденции впервые виновным признается не убийца, а убитый. Судебное производство, организованное против С. Тейлиряна, фактически трансформировалось в слушание против Талаата-паши и всех младотурецких главарей. И не случайно, что опубликованный в Берлине стенографический отчет был озаглавлен не именем С. Тейлиряна, а Талаата-паши.

Не могут не вызвать восхищения четкие, убедительные и конкретные ответы С. Тейлиряна на вопросы во время судебного заседания. Так, например, на вопрос: «Совершил убийство Талаата?» — Согомон ответил: «Да». Очередной вопрос прозвучал вполне логично: «Следовательно, виноват?» Последовал отрицательный ответ, внешне алогичный, но полный внутреннего глубокого смысла, в чем можно убедиться из следующего ответа на поставленный вопрос. Вопрос: «Как понять?» Ответ: «Моя совесть чиста, как я могу быть виновным? Я убил, но не являюсь убийцей».

Невзирая на требование прокурора Голника вынести С. Тейлиряну смертный приговор, защитники и свидетели доказали невиновность обвиняемого.

После краткого совещания присяжных заседателей главный присяжный заседатель Отто Райнике зачитал единогласно принятое решение о невиновности С. Тейлиряна. Зал заседания суда сотрясли бурные аплодисменты.

Согомон Тейлирян последние годы жизни провел в США, где и скончался 23 мая 1960 года в Сан-Франциско. По воле близких умершего и армянской колонии в США его прах был предан земле в Фрезно.

Поступок С. Тейлиряна послужил примером для подражания многим. Так, 19 июля 1921 года в Константинополе Мисак Торлакян убивает министра внутренних дел мусафатистского Азербайджана Бехада Хан Джи-ваншира.

6 декабря 1921 года в Риме от меткого выстрела Аршавира Ширакяна пал один из ведущих организаторов армянской резни, премьер-министр Турции времен войны Саид Халимпаша.

В течение следующего, 1922 года армянские мстители убили еще четырех организаторов геноцида армян. 17 апреля 1922 года в Берлине Арам Ерканян и Аршавир Ши-ракян убили руководителей и организаторов армянских погромов и жесточайшей депортации Бехаэддина Шакира и Джемаля Азми. 25 июля 1922 года в Тифлисе руками Петроса Тер-Погосяна и Арташеса Геворкяна был убит один из преступников армянского геноцида, морской министр, один из главарей младотурецкого триумвирата Джемаль-паша.

4 августа 1922 года в среднеазиатских песках, напоминающих пустыню Дейр Эль-Зор, мстительной рукой армянского офицера Акопа Мелкумова был убит главный руководитель бесславного турецкого триумвирата, военный министр Энвер-паша, руководивший движением басмачей.

(Судебный процесс Талаат-паши. — М., 1992)

В 1931 году вокзалы были перекрестками всех дорог. На будапештском Восточном вокзале 12 сентября стоял один из экспрессов, курсирующий по Европе.

— Поспешите с посадкой. Экспресс Вена — Париж — Остенде — Лондон отправляется в двадцать три тридцать. Поспешите с посадкой, пожалуйста, — выкрикнул проводник в синей униформе и уже приготовился закрыть дверь.

Недалеко от станции Торбадь (сегодня — Биаторбадь) расположен виадук, нависший над долиной на высоте двадцать пять метров.

В ноль часов двенадцать минут темноту раскололи яркие лучи паровозных фар. Поезд въехал на мост. Ослепительная вспышка озарила ночь, и в долине раздался грохот. Поезд сошел с рельсов, длинные спальные вагоны один за другим полетели вниз. Скрежет стали, звон стекла, шипение вырывающегося пара и крики пассажиров. Под мостом возвышалась гора разбитых вагонов.

В архивах Главного управления венгерской государственной полиции сохранился протокол № 2343 за 1931 год: «12 сентября 1931 года с будапештского Восточного вокзала точно по расписанию в 23.30 отправился скорый поезд ФД-10 Будапешт — Вена. В 0 часов 12 минут он двигался от участка № 299 к участку № 301 дороги Будапешт — Хедетхалом по железнодорожному виадуку Торбадь. Когда паровоз находился примерно на половине моста через долину, произошел взрыв. Состав сошел с рельсов. Паровоз, тендер и почтовый вагон, затем бельгийский вагон с местами третьего и четвертого классов, спальный вагон до Остенде, французский купейный вагон CFR АВ-4 и спальный вагон до Вены рухнули с моста. Они упали с высоты 25 метров 58 сантиметров. 22 пассажира погибли, 117 получили ранения различной тяжести».

Ближайший вокзал находился в семи километрах от места трагедии. Начальник станции Йожеф Андьял первым прибыл к виадуку. Он даже не мог никому помочь. У него не было для этого никаких технических средств. Возле полотна дороги он нашел остатки взрывчатки. Вскочив на дрезину, он вернулся на станцию, откуда сообщил о случившемся в Будапештское полицейское управление.

Первыми на месте трагедии в 2 часа 50 минут появились жандармы, затем прибыли полицейские группы, санитары и пожарные. Было очень темно, и вместо того, чтобы немедленно начать извлечение раненых из-под обломков, они бросились в лес за дровами, потом облили их бензином и подожгли, чтобы хоть немного осветить разбитые вагоны. Спасательные работы закончились только в полдень.

Заместитель палицей-президента и шеф уголовного отдела Имре Хетеньи создал комиссию, которая должна была расследовать обстоятельства крушения. Ее председателем он назначил советника полиции, в то время, безусловно, лучшего криминалиста доктора Йозефа Швайнитцера. Последний пригласил опытных специалистов доктора Антала, доктора Хивеши и Оскара Зде-борски.

Расследование на месте трагедии началось уже около четырех часов утра. С первого взгляда стало ясно, что это террористический акт.

На изломе железнодорожного полотна были обнаружены желтые следы от взрывчатки, а с внешней стороны одного из полотен — две электрические батареи, деформированный складной метр и искореженный замочек от чемодана. Метр служил рычагом, замок — контактом. Колеса паровоза нажали на метр, прикрепленный к рельсу, после чего замок защелкнулся, замкнув электрическую цепь, и капсюль подорвал взрывчатку. Простое дилетантское подрывное устройство.

Даже слишком простое для террористического акта, в основе которого лежали, как утверждали многие, политические мотивы. И тем не менее официально считалось, что речь идет об акции террористов.

И на то имелись основания, так как именно доктор Антал нашел на железнодорожной насыпи написанную карандашом листовку, стилизованную под обращение к рабочим. Неизвестный называл террористические акции средством борьбы за права рабочего класса, требовал рабочих мест для всех, угрожал капиталистам, что однажды те заплатят рабочим за все социальные обиды.

Это была листовка со странными формулировками и множеством ошибок, словно ее писал не венгр, а иностранец. Вероятно, это сыграло свою роль в том, что криминалисты пришли к однозначному выводу: речь идет не об уголовном преступлении, а о террористическом акте, совершенном по политическим мотивам, а посему расследование является прерогативой Королевской государственной полиции.

Даже если комиссары уголовной полиции Хивеши и Антала придерживались иной точки зрения, они не могли перечить шефу, и доктор Швайнитцер позвонил в министерство внутренних дел. Там дело охотно принят полковник Имре Фаркаш.

Это был ограниченный человек с устоявшимися взглядами. Он высокомерно заявил, что покушение — дело рук коммунистов, и все его дальнейшие действия согласовывались с этой позицией. Прежде всего он отдал распоряжение оцепить местность возле виадука, затем отправил за решетку известных бунтовщиков-анархис-тов и подозрительных социалистов. Он действовал по своему усмотрению и был уверен, что разгадал дело, заслужил благодарность начальства и повышение.