Влюбленный призрак - Ефимова Марина Владимировна - Страница 28

• Предыдущая
• 28/46
• Следующая

Он выделил слово «особые».

– Я не могу!

– Буду ждать вас к десяти, – заключил следователь, давая понять, что полиции не стоит отказывать в мелких услугах.

– Тогда я приеду к часу, – поправила я, – во время обеденного перерыва.

Когда он отключился, я с тяжелым вздохом прислонила горящий лоб к холодной крышке стола. В голове не было ни одной дельной мысли, как выкрутиться из скользкой ситуации. Похоже, мне предстояло импровизировать, и впервые я пожалела о том, что Алексей исчез. Глядишь, подмигнул бы в нужный момент…

В час дня возле проходной Следственного управления творилась неразбериха. Въезд на территорию оккупировали телевизионщики с камерами, а на дороге выстроилась длинная очередь из фургонов с эмблемами всех центральных каналов. Оставив за спиной замерзших от долгого ожидания журналистов, я получила на проходной пропуск и попала на заснеженный двор, отгороженный от внешнего мира высокой кирпичной стеной.

Мне навстречу из дверей в компании трех типов в дорогих пальто вышла Софья Городецкая, прятавшая глаза за большими солнцезащитными очками. Избежать встречи было невозможно, оставалось лишь просто поздороваться:

– Здравствуйте, Софья.

Она вздернула подбородок, отчего длинные светлые волосы упали на лицо, и ничего не ответила. Нисколько не расстроившись, я попыталась пройти мимо, но известная модель цепко схватила меня за локоть:

– Теперь ты, я надеюсь, рада?

– Простите? – учитывая, что на высоченных шпильках ее рост становился равен росту баскетболиста, пришлось задрать голову.

– Софья Николаевна! – всполошились адвокаты. – Вас снимают!

– Наплевать на камеры! – цыкнула она на них и снова обратилась ко мне:

– Ты хотела, чтобы его нашли. Ты добилась, и что? Надеюсь, ты рада, потому что все остальные несчастны.

– А до того, как Алексея нашли, вы были счастливы? – стараясь подавить досаду, уточнила я и осторожно освободила руку. – Не стоит опрометчиво дразнить журналистов.

– Ты мне грозишь? – изумилась модель.

Я только пожала плечами…

Зайдя в здание, я шумно выдохнула и схватилась за сердце. От напряжения даже коленки тряслись. Прежде чем подняться на нужный этаж, я перевела дух.

В кабинете следователя Рыжкова ничего не изменилось: те же столы, заваленные папками, открытый, совершенно пустой сейф, тюремный вид за окном, грязная пепельница и графин с желтым листочком вместо крышки. Скорее всего, воду в нем не меняли с моего последнего посещения.

Следователь вытащил из стола пачку с сигаретами, сунул одну в рот, и тут его взгляд уткнулся в крупный «антитабачный» значок, нарочито пришпиленный мною на лацкан пиджака. С кислой миной он покосился в мое суровое лицо, потом спрятал папиросу обратно в пачку.

– Как вы бросили курить? – за неимением лучшего засунув в рот маленький леденец, поинтересовался полицейский и снова остановил взгляд на моем категоричном значке. Вероятно, беднягу распирало от желания закурить.

– И не начинала, – с милой улыбкой соврала я и неопределенно кивнула в сторону окна: – У вас сегодня аншлаг?

– Вы про журналистов? – уточнил следователь. – Сегодня начались официальные допросы по делу Протаева. Акулы хотят урвать звездного мяса.

– Образно, – фыркнула я. – А вы что от меня хотели?

Он выдержал паузу и кивнул:

– Пойдемте.

Выйдя в коридор, мы направились к лестнице, и тут я увидела Владислава, покидавшего чей-то кабинет. Вероятно, секретаря по какой-то причине тоже вызвали на допрос. Он не обратил на меня никакого внимания и быстрее направился к лифтам, словно хотел немедленно сбежать из угнетающей обстановки Следственного управления.

Вместе с Вениамином мы поднялись на другой этаж и некоторое время петляли по коридорам. Если бы, шутки ради, следователь сбежал от меня, то я бы наверняка заблудилась и выбралась наружу только к пенсии или же умерла бы от голода в хитросплетении коридоров. Наконец мы остановились перед дверью без опознавательных знаков.

Уважительно постучав, Рыжков засунул внутрь голову и громко объявил:

– Я привел ее.

– Заходите, заходите! – раздался басовитый голос.

И меня буквально впихнули в огромный начальственный кабинет с длиннющим полированным столом для совещаний. Обладатель замечательного баритона имел шикарные усы, упирался круглым животом в крышку стола и носил на погонах генеральские звезды.

– Зоя Валерьевна?

Ужас! Он назвал меня по имени-отчеству! Прожив половину сознательной жизни с отцом-прапорщиком, я точно знала, что если большой военный начальник потрудился узнать твое имя, то он планирует забить тыщу гвоздей в крышку твоего гроба!

– Так вы есть тот самый медиум? – Хозяин кабинета поднялся из-за письменного стола, старомодно покрытого зеленым сукном. Генерал был просто богатырь! – Нам позарез необходим ваш уникальный дар.

Увы, у меня не было ни одного уникального дара, я даже на картах не умела гадать. Более того, чтобы узнать, что означает определение «медиум», мне пришлось залезть в интернет-энциклопедию «Википедия»!

Похоже, пришло время для импровизации…

Мы разместились за длинным столом.

– Зоя Валерьевна, насколько я понял, вы показали очень впечатляющие результаты… кхм… – генерал замялся, – в поиске тела Алексея Протаева.

– И? – осторожно протянула я.

Передо мной легла папка с делом. Заглянув внутрь, я опешила: там лежали четкие снимки с места преступления. В кровавом месиве едва угадывался человек… Вернее, молодая девушка, если судить по длинным волосам и плетеным фенечкам на грязном запястье.

– Ее сбили, и у нас нет ни одной зацепки, – пояснил Рыжков.

– И других фото тоже нет? – поморщилась я.

Генерал странно переглянулся со следователем.

– Есть.

К моему ужасу, он взял со стола одну из семейных фотографий в рамке и положил передо мной. Со снимка широко улыбалась первоклашка с бантами на косичках и с дыркой вместо передних зубов.

– Конечно, она сейчас старше. – Он запнулся. – Была.

В голове у меня зажужжали железные пчелки.

– Мне надо настроиться, – пробубнила я, пытаясь выиграть время и придумать выход из положения.

Повисла оглушительная тишина. Казалось, мужчины могут слышать, как испуганно бьется мое сердце. Взгляд мой упал на книжный шкаф со стеклянными дверцами. На полках стояли тома Уголовного права, на их фоне выделялся альбом с обложкой ярко-красного цвета – такие делают на выпуск из высших учебных заведений.

«Сначала возьми красный цвет, отсчитай пятнадцать, выбери шесть сверху, потом смотри справа».

Господи, благослови ясновидящую Галину!

Я резко встала, невольно напугав своих собеседников, и указала на альбом:

– Можно?

Генерал молчаливо кивнул. Быстро перевернув листы, я нашла пятнадцатую страницу, где рядами были напечатаны маленькие фотографии совершенно незнакомых мне людей. Среди сытых, лощеных лиц довольно взрослых мужчин было невозможно угадать виновника страшного ДТП.

Положив перед генералом альбом, я указала пальцем на крайнее правое фото на шестой строке.

– Не знаю как, но он причастен к этому делу. Простите, больше ничего не могу сказать.

Руки генерала, лежащие на столе, сжались в кулаки.

– И на том спасибо.

Вероятно, я просто подтвердила его подозрения.

Когда мы с Вениамином выбрались в коридор, у меня подогнулись трясущиеся коленки, и я едва не села мимо стоявшей у стены лавки. Следователь тихонечко пристроился рядом.

– Похоже, вы и впрямь их видите…

– Вы сомневались даже после эксперимента на водохранилище?

Перед мысленным взором стояло бледное, одутловатое лицо генерала и то выражение, с которым он смотрел на меня, когда я указала фотографию.

А вдруг пророчество соврало? Что, если с моих слов приговорен совершенно невинный человек? Смогу ли я с этим жить?

– Если бы вы курили, я бы сейчас предложил вам сигарету, чтобы прийти в себя, – тихо произнес следователь.

• Предыдущая
• 28/46
• Следующая