Солдат, который вернулся - Тамоников Александр Александрович - Страница 57
- Предыдущая
- 57/57
– Ты? – удивился Быстров. – Что-то случилось?
– Случилось, Граф.
Почуяв опасность, Быстров отодвинулся от стола и спросил:
– Что такое?
Николаев спокойно ответил:
– У меня для тебя очень неприятные новости. Лавочка закрыта.
– Что?..
Охранники Графа вскочили.
Николаев выхватил пистолет и крикнул:
– А ну на пол, недоумки! Или разнесу на куски ваши тупые черепа.
Серый и Степан, прекрасно знавшие боевые возможности Николаева, не стали подвергать себя неоправданному риску и рухнули на пол.
Бармен попытался скрыться в подсобке, но и его остановил окрик прапорщика:
– Куда? Назад. К охране, быстро! И без шуток.
Бармен тоже послушно выполнил приказ Николаева.
В фойе послышался какой-то шум. В зал вошли подполковник Седов и капитан Грачев.
– Что это значит? – вскричал Быстров, ошарашенный происходящим.
– А это значит, что вы арестованы, господин Быстров, – ответил Седов. – Как и Фроленко, и дипломат Эдвард Грон вместе с двумя контейнерами эферина. Надеюсь, что вскоре в Палермо будет арестован и известный вам господин Карл Лунс. Это значит, что лаборатория ваша накрыта. Ботаник, он же Шестак Леонид Георгиевич, которого вы насильно заставляли работать над созданием нового наркотика, находится в руках сотрудников ФСБ и госнаркоконтроля. Девушки, которых вы завтра должны были отправить за границу, освобождены. Вот что это значит.
Быстров повернулся к Николаеву и прошипел:
– Так это ты предал, сволочь?
Роман взглянул на Седова.
– Командир, разреши один удар?
– Не надо, Рома, реагировать на злобное шипение змеи, у которой вырвали ядовитые зубы. Оно этого не стоит. Грач, выводи в холл бармена и этих гладиаторов. – Подполковник указал на Серого и Семена. – Нам надо поговорить с господином Быстровым.
– Мне не о чем с вами разговаривать.
– Не спеши. – Седов усмехнулся. – Не пройдет и десяти минут, и ты не только заговоришь, а запоешь соловьем, Граф. Не пойму, почему тебе приклеили столь громкое погоняло. Из-за интеллигентного внешнего вида? Или в роду были графья?
– Не ваше дело.
– Грач, действуй!
Грачев вывел задержанных в холл, где без сознания лежали Семен и Станислав, скованные наручниками.
Седов приказал Николаеву:
– Рома, побудь с Грачом! Все-таки ему одному непросто контролировать здоровенных быков, пусть и повязанных.
– Понял, командир.
Прапорщик вышел в холл. Они с Грачевым закурили, держа на прицеле арестантов.
Не прошло и десяти минут, как Седов вывел к ним Графа. Тот выглядел каким-то поникшим.
– Ну вот, что я говорил! – Командир отряда улыбнулся. – Господин Быстров мгновенно оценил ситуацию и выразил полную готовность к эффективному сотрудничеству со следствием. Как говорят, своя рубаха, она все же ближе к телу.
Командир отряда вместе с Грачевым, Николаевым и водителем микроавтобуса штаба спецслужбы вывели Графа, его охранников и посадили в «Хонду». Грачев устроился в салоне.
Седов повернулся к прапорщику и заявил:
– Вот и все, таксист, операция завершена. Мы завезем Графа и его быков в штаб, потом отправимся на базу. Ты можешь отдыхать.
– И долго?..
– Нет, Рома, неделю. Потом жду тебя в Колитвино. Возможно, вызову и раньше. Ты остаешься в отряде и выполняешь все боевые задания без каких-либо ограничений. А пока будешь отдыхать, определись со своим семейным положением. Ты ж знаешь, как у нас к этому в последнее время относятся.
Николаев вздохнул и сказал:
– Постараюсь.
– В ювелирный магазин не забудь заехать.
– Зачем?
– А ты подумай, что именно там надо прикупить. Все, давай! Завтра, как выспишься, перегони к штабу «Ауди».
– Конечно, сделаю.
– Спасибо за службу, прапорщик!
– Служу Отечеству!
– До связи.– До свидания, командир.
Николаев приехал домой в пять вечера, поставил в холодильник бутылку шампанского, опустил цветы в вазу, принял душ, надел свой шикарный костюм.
В семь с работы вернулась Екатерина.
Увидев Романа при полном параде, с букетом, она обомлела, не раздеваясь, присела на пуф и спросила:
– Ты что, Рома?..
– Я, Катя, делаю тебе предложение руки и сердца. Кажется, так это называется. – Он достал из кармана кольцо, купленное в ювелирном магазине, протянул женщине красную бархатную коробку и цветы. – Вот, это тебе!
– Ты серьезно, Рома?
– Да куда уж серьезней?
Катя сбросила на пол пальто, подошла к прапорщику, обняла его и прошептала еле слышно:
– Рома, я так ждала этого момента.
Николаев поцеловал Екатерину и сказал:
– Возьми цветы и кольцо. Неудобно же.
Катя приняла букет и коробочку. Они прошли в комнату.
– А ты сегодня почему-то смешно смотришься в этом костюме. – Екатерина улыбнулась.
– Да? Сниму.
– Нет, не надо. Погоди.
Они сели на диван.
– А у меня для тебя тоже новость, не знаю, приятная или нет. Сегодня я была в поликлинике.
– Ты больна?
– Нет, Рома, я беременна.
– Во как? Это что?.. Значит, я скоро стану отцом?
– Ну, не так скоро, через восемь месяцев, если все пройдет удачно.
– А как иначе? Ты будешь рожать в нашем госпитале, а там врачи опытные, профессора.
– Я так счастлива!
– В холодильнике шампанское. Отметим?
– Нет, во время беременности ни капли спиртного.
– Так сейчас еще можно.
– Нет, не буду. А ты выпей.
– С собой возьмем.
– Куда?
– Как это куда? В Шанино. Ты же говорила, в селе ждут свадьбу, значит, она будет.
Екатерина прижалась к Роману.
– Как же мне хорошо.
– Так и должно быть, Катя.Прапорщик сидел, обняв будущую супругу, и смотрел на окно, по которому барабанил мелкий, холодный дождь. Для него начиналась новая жизнь. Немного пугающая, непредсказуемая, но такая волнующая и желанная. Как и для Екатерины, застывшей в объятиях любимого мужчины.
- Предыдущая
- 57/57
