Некоторые разновидности орлов - Новаковский Доман - Страница 5

• Предыдущая
• 5/8
• Следующая

Что ж, сам схожу к нему и все скажу. Послушай, Куку, отдай телефон. Какая тебе разница, позвоню я сейчас, или пойду к нему?

КУКУ отдает телефон, ПЕПЕ начинает звонить, КУКУ берет магистерскую работу, подходит к окну.

КУКУ. В одном экземпляре, да? (Выставляет руку за окно.)

ПЕПЕ. Ты что там вытворяешь?

КУКУ. Ветер. Это хорошо. Прощай, магистр!

ПЕПЕ (выключает телефон). Ну ладно! Ладно, все!

КУКУ. Беру это в заклад. Если меня примут – завтра отдам!

ПЕПЕ опускается на колени, начинает собирать вещи КУКУ.

ПЕПЕ. Неужели ты подумал, что для меня это так важно? Да иди себе в эту программу, мне-то, собственно, что? Если не ты, будет кто-нибудь другой, так? Мне-то какая разница?

КУКУ. Приятно слышать, что сообразил. Жаль, что пришлось…

Внезапно ПЕПЕ поднимает какую-то фотографию. Удивленный, поднимается.

ПЕПЕ. Что это?

КУКУ. Ничего!

КУКУ вырывает у него фотографию и прячет в бумажник.

ПЕПЕ. Откуда это у тебя?

КУКУ. Ниоткуда!

ПЕПЕ долго смотрит на КУКУ.

Ну и что?

ПЕПЕ. Куку…

КУКУ. Да?

ПЕПЕ. Хорошо, тогда давай поработаем. Прежде всего, ты не можешь идти в таком виде.

КУКУ. Это почему?

ПЕПЕ. Потому что тебя не возьмут.

КУКУ. Как это?

ПЕПЕ. Обыкновенно. Они будут набирать простых рабочих, но не до такой же степени. Не в таком прикиде.

КУКУ (оглядывает свой спортивный костюм). Да знаю, знаю! Я копил на новый, только не успел. Правда, плохой?

ПЕПЕ. Дело не в том – хороший, плохой. У них принцип – не брать тех, кто в спортивных костюмах.

КУКУ. Но почему?

ПЕПЕ. Боятся выделить конкретную социальную группу. Кто-то из начальства возражает. Мне Зигги говорил.

КУКУ. В чем же мне тогда идти?

ПЕПЕ. Ладно. Я тебе одолжу. (Роется в шкафу.)

КУКУ. Ты… что это вдруг как-то…

ПЕПЕ. Я все продумал. Ведь ты просто существуешь. Вот и вся твоя вина. Ты существуешь, и тебе этого достаточно. Да, и еще. Можешь не отдавать мне работу.

КУКУ. Не надо?

ПЕПЕ. Нет. Я же не до такой степени идиот, ясно? Это всего лишь копия. Оригинал у научного руководителя.

Достает из шкафа свитер и джинсы.

КУКУ. Это мне? Спасибо! (Примеряет.) Но ты же знаешь, – я туда иду на работягу? Не на доцента?

ПЕПЕ. В крайнем случае сам скажешь.

КУКУ. Ну да, ну да. В крайнем случае сам скажу.

ПЕПЕ. Погоди-ка… (Прикасается к шее КУКУ.) Что это у тебя здесь?

КУКУ. Это? Так, ничего…

ПЕПЕ. Ты! Ты действительно смотрел хоть одно реалити шоу?

КУКУ. А как же! Да ты что? Я все смотрел!

ПЕПЕ. И что? Сколько ты видел фурункулов или чирьев? Ни одного. На телевидении не может быть места для чирьев.

КУКУ. Да как же так? Думаешь, что…

ПЕПЕ. Я не думаю, я знаю! С этим тебя не примут!

КУКУ. Но почему?

ПЕПЕ. Пойми, это могло бы у зрителя вызвать озабоченность!

ПЕПЕ подходит к плите, ставит на газ кастрюлю с водой, достает бритвенное лезвие, бросает его в кастрюлю.

КУКУ. Погоди, ты чего это делаешь?

ПЕПЕ. Лезвие кипячу. Стерилизую. Твой фурункул необходимо вскрыть.

КУКУ. Спятил, да?

ПЕПЕ. Его нужно вскрыть и заклеить пластырем с ихтиоловой мазью.

КУКУ. Но это ничего не даст! У меня ведь через час кастинг!

ПЕПЕ. Пойми! Там, внутри полно дерьма. Полно! Под самый потолок! Ихтиол его вытянет. Будет не идеально, но все лучше, чем так. Ну, садись, будем резать!

КУКУ. Нет!

ПЕПЕ. Как угодно.

Пауза. КУКУ смотрит в зеркало.

КУКУ. Ладно. Только я сам разрежу.

ПЕПЕ пожимает плечами. Берет щипцы, достает их кастрюли лезвие, дает его КУКУ. Тот становится перед зеркалом. Пытается резать, не может.

Я не смогу.

ПЕПЕ. Дай сюда.

КУКУ. А ты умеешь?

ПЕПЕ. Садись.

КУКУ садится. ПЕПЕ примеряется. Прикасается лезвием к его шее. КУКУ хватает его за руки.

КУКУ. Нет!

ПЕПЕ. Спокойно!

Ситуация повторяется.

Убери руки!

Еще раз то же самое.

Что ж! Прощайте, мечты!

КУКУ. Если я не могу! Вот! (Показывает руки.) Они сами ходят!

ПЕПЕ. Значит, конец мечтам. Орел, сраженный гноем!

КУКУ осматривается, берет наручники.

КУКУ. У меня тут где-то ключ…

КУКУ с минуту раздумывает, потом отдает ключ ПЕПЕ.

Но чтобы не больно, да?

ПЕПЕ. Ладно, ладно…

КУКУ приковывает себя к подлокотнику тахты. ПЕПЕ берет лезвие. КУКУ закрывает глаза. ПЕПЕ усмехается, кладет лезвие на стол, достает из сумки КУКУ свою магистерскую работу. Прячет ее в ящик стола, запирает на ключ.

КУКУ. Ты чего делаешь?

ПЕПЕ. Ничего, ничего. Сиди спокойно!

Достает бумажник из кармана КУКУ.

КУКУ. Ты же хотел мне разрезать!

ПЕПЕ. Ну! Уже разрезал.

КУКУ. А гной!

ПЕПЕ. Где там! Чирей совсем маленький, почти не виден…

КУКУ. Ты зачем?…

ПЕПЕ (достает фотографию). Снимок весьма интересный, правда? Горы, весна… Татранская Буковина… Столько народу подходило… А я запомнил как раз тебя. Из-за этого «Куку от Пепе». Смешно, да? Даже костюмчик твой помню, веришь?

КУКУ. Клевый был, да?

ПЕПЕ. Поддельный «Адидас», зеленый, так?

КУКУ. Бирюзовый… А почему знаешь, что подделка? Нормальные три полоски, четвертую я тогда всю ночь отпарывал. Правда, помнишь?

ПЕПЕ. «Куку, Пепе»… Довольно забавно получилось, да? Я и запомнил.

КУКУ. Дай ключ.

ПЕПЕ. Ты тоже помнишь? То была твоя великая минута, правда? Как это было?

КУКУ. Я с женой был. С моей Мариолой. Вообще-то жалел, что не попросил написать – «для Мариолы».

ПЕПЕ. Потому что одурел, правда? Даже краткое общение с Абсолютом нарушает ориентацию, правда? Отпуск, жена, лыжи там всякие… Все более нечеткий в зеркале Куку вдруг смотрит – а там? А там, мать его, Куст Горящий! А из Куста глас Господа! Господа из Телевизора! Любой бы спятил!

КУКУ. Положил я на твой куст, ключ давай!

ПЕПЕ. А знаешь? Одно я должен признать. Ты в самом деле актер! Но сейчас – что делать, старик! Если пожелаю – отпущу тебя на кастинг. А не пожелаю – что ж, придется тебе идти с моей тахтой.

КУКУ. Но ведь я и так в твоих руках! Позвонишь своему Зигги и будет то же самое!

ПЕПЕ. Успокойся! Зигги и кастинги! Этого еще не хватало! Зигги, кореш, работает в культурной редакции. Улавливаешь? Культурной!

КУКУ. То есть – что?

ПЕПЕ. Он делает программы о художниках, о драматургах. Вот недавно ходил за Мрожеком. По всему Кракову, с камерой. Снимочки получились – пальчики оближешь! Склонившийся Мрожек, а на фоне наклонившиеся дома, Краков наклонившийся, мир наклонившийся… Роскошно!

КУКУ. Но ведь вчера…

ПЕПЕ. Ах ты, глупенький! Разве один ты актер? Старик!

КУКУ. Сукин ты сын! Хрен моржовый, хер на курьих ножках, ты…

ПЕПЕ. Обожаю этот язык! Ах народ, мой народ! Ну да ладно. Только к чему был весь этот цирк? Только честно!

КУКУ. А если честно, отпустишь?

ПЕПЕ. Отпущу.

КУКУ. Ну договорились. А теперь смотри на меня.

ПЕПЕ. Я смотрю, смотрю. Столько лет ничего другого не делаю, только на тебя смотрю, понял?

КУКУ. Хрен тебе – понял! Каникулы в Клоднице, кретин! Каникулы в Клоднице!

ПЕПЕ. Ну и что? Ну были! Каждый год!

КУКУ. Идиот! А Стася Кукулу помнишь?

ПЕПЕ. Да, был такой, действительно! Раз мне морду набил, да так по-жлобски и…

ПЕПЕ смотрит на КУКУ, широко открыв глаза.

Боже праведный! Стасик?!

Пауза.

КУКУ. Как в первый раз увидел… Я тогда как раз навоз из-под свиней выгребал и вдруг зазвонил телефон… Я побежал… не успел… Но в доме телевизор был включен… И только голос твой услышал и думаю – боже! Пепе?! Смотрю… Ты стоишь! С микрофоном стоишь и треплешься! Нормально говоришь мне из телевизора! Боже мой…

Пауза.

ПЕПЕ. Ну дела…

• Предыдущая
• 5/8
• Следующая