Убийство Малу - Ноэ Иван - Страница 3

• Предыдущая
• 3/6
• Следующая

Вопрос: И в сочетании с дуновением ветерка?

Ответ: Да.

Вопрос: Тогда, значит, в виде прилагательного?

Ответ: Вполне возможно…

Вопрос: А не Вилларе де Жуайез?

Ответ: Точно! Да, да, именно так.

Дальше беседа уже не для протокола:

— Получается улица Вилларе де Жуайез. Есть такая, но в Париже…

— Ну что, довольны?

— Еще бы! Большое вам спасибо.

— Так я могу идти?

— Конечно.

— Слава богу!

— Ладно, ладно, не ворчите. Если бы вы оказались на месте Малу, то уж, верно, были бы довольны, что появился след ее убийцы.

— О! Думаю, что мне на это было бы в высшей степени наплевать… Кстати, он совсем не был похож на убийцу.

— Понимаете, убийцам не приставляют каких-то специальных голов.

Отлично! На сей раз появилась достаточно серьезная зацепка, по крайней мере я так считал. Не так часто фамилию и адрес преступника преподносят буквально на блюдечке.

Я вспрыгнул в первый же отходивший на Париж поезд, прямо на вокзале вскочил в такси. Гонка по Парижу…

Вот наконец и улица Вилларе де Жуайез. Номер дома я предварительно выяснил по справочнику.

С тех пор прошло уже немало времени, но за максимальную точность ручаюсь, так как позже фразу за фразой восстановил все свои беседы в Париже.

Предпочитаю их привести здесь такими, какими они были на самом деле, — в их поразительной сухости и строгости.

Разговор со служанкой, открывшей дверь дома, в котором проживала чета Ле Шантр

—Месье Ле Шантр, точнее, Робер Ле Шантр дома?

— Его нет, месье.

— Когда он вернется?

— Даже и не знаю.

— Он обычно обедает дома?

— О нет, месье.

— Тогда где же он обедает?

— В клинике.

— Что еще за клиника?

— Та, что на улице Бломе.

— Он что, заболел?

— О да, месье, очень серьезно. Его оперировали.

— Ладно, поеду в клинику.

— Но, месье, посетителей к нему не допускают.

— Ничего, не беспокойтесь, меня-то он уж точно примет!

— Но…

Я уже не слушал. Снова такси. Опять гонка по Парижу. Любоваться столицей было некогда. Я сидел как на иголках, на краешке сиденья, полный нетерпения. Шла охота за убийцей.

Разговор с медсестрой в клинике

—Месье Робер Ле Шантр, пожалуйста, мадам.

— К нему нельзя.

— Но мне совершенно необходимо повидаться с ним!

— Все визиты к нему запрещены. Вы можете поговорить с мадам Ле Шантр. Как доложить?

— Я хочу встретиться не с мадам Ле Шантр, а с месье!

— В таком случае весьма сожалею, месье.

— Будьте добры, взгляните на мое удостоверение.

— Полиция?..

— Ну так как, могу я видеть месье Робера Ле Шантра?

— Нет, месье, это невозможно. Категорический приказ главного хирурга.

— Тогда сообщите ему обо мне.

— Хорошо, месье.

Она куда-то позвонила. Профессор Дерон только что закончил оперировать. Он ответил, что сейчас спустится и примет меня в кабинете.

Дожидаясь его, я продолжал «разматывать» медсестру.

— Ну и как он, месье Ле Шантр?

— Пока не очень обнадеживающе, собственно говоря, поэтому к нему и запрещено пускать посетителей. Это — особо тяжелый случай…

— Я имел в виду не здоровье месье Ле Шантра. Как он выглядит? Вы его видели?

— Простите, я не так поняла. Я видела его только на больничной койке. Должно быть, он высокого роста.

— Брюнет?

— Да, месье.

— Усы?

— Да, месье, маленькие такие, темные и щеточкой.

— А вот в этом месте родинка, верно?

— Оказывается, вы сами все знаете.

— Не забывайте, ведь я — полицейский.

— Я не подумала…

— А на мизинце не хватает одной фаланги?

— Верно.

Беседа с профессором Дероном

Я: У вас находится на излечении некий Робер Ле Шантр?

Профессор: Ах! Это…

Я: Да.

Профессор: Вам известно что-то… особенное в отношении этого пациента?

Я: Думаю, да.

Профессор: Как могла произойти утечка?

Я: Знаете, профессор, все-таки мы — полиция…

Профессор: Понятно. Но я тем не менее полагал, что могу рассчитывать на полную конфиденциальность. Вы вдумайтесь только: даже мадам Ле Шантр не в курсе.

Я: Надеюсь.

Профессор: Кроме моих двух ассистентов и двух медсестер, в которых я стопроцентно уверен, никто… Ни один человек. Я гарантирую это.

Я: Шутить изволите, профессор! Да ведь уж целый месяц все газеты и так и сяк расписывают эту историю.

Профессор: Газеты?!

Я: Ну конечно. Вы что, газет не читаете?

Профессор: Это невозможно… Вы, собственно, о чем?..

Я: Так ясно же: о Малу!

Профессор: Малу?

Я: Конечно.

Профессор: Извольте объясниться, что все это значит?

Я: Если вы хотя бы один раз за этот месяц брали в руки газету, то пропустить этот случай никак не могли. Малу — это девушка, убитая в Марселе, в комнате, не имеющей никаких выходов, но откуда убийца тем не менее сумел как-то выбраться.

Профессор: Да, да, я читал об этом.

Я: Вот видите.

Профессор: Но я не усматриваю связи…

Я: У меня доказательство, и даже доказательства — не менее десятка, — что убийца Малу — это…

Профессор: Вы его установили?

Я: Это Робер Ле Шантр!

Профессор: Что вы плетете?

Я: Увы, — для него, конечно, — но это так.

Профессор: Но знаете ли вы, кто такой месье Ле Шантр?

Я: Еще нет, но это не имеет никакого значения. Он — убийца.

Профессор: Нет, повторяю: это невозможно ! Месье Ле Шантр — один из ведущих сотрудников «Банк де Франс», один из самых достойных советников Министерства финансов, родом из семьи истовых христиан, в Вандееnote 4, безупречен в семейном плане. Одним словом, ваше заявление не выдерживает никакой критики!

Я: И тем не менее уверяю вас, что я располагаю неопровержимыми доказательствами. По меньшей мере трое могут его опознать. Именно он познакомился с этой девицей Малу в одном из ночных клубов Марселя в прошлом месяце. Он же сопровождал ее домой на улицу Даре. Никто не видел, чтобы он выходил от нее, а Малу нашли обнаженной, задушенной прямо в постели.

Профессор: Если бы вы знали Робера Ле Шантра так, как я, вам никогда и в голову не пришло бы, что он способен приставать к девице в ночном баре, отправиться затем к ней домой и уж тем более собственными руками прикончить ее. Это не укладывается в сознании — настолько противоречит здравому смыслу.

Я: Может, вы все же позволите мне увидеться с Робером Ле Шантром, хотя бы на пару минут?

Профессор: Конечно, я не могу воспрепятствовать вам это сделать, но…

Я: Но — что?

Профессор: Подождите… В какой день произошло это преступление?

Я: Могу сказать совершенно точно: семнадцатого января, в половине двенадцатого ночи.

Профессор: Семнадцатого? Ну вот, прав все же я! Дело в том, что в этот день Робер Ле Шантр был срочно доставлен в клинику в двадцать два часа тридцать минут в связи с необходимостью немедленной операции по случаю острейшего аппендицита. С той самой минуты он не покидал этого учреждения. Он просто физически не сумел бы этого сделать, бедняга!

Я: Вы в этом уверены?

Профессор: О! Абсолютно. Ну как, убедил я вас?

Я: Нет.

Профессор: До чего же вы, однако, упрямы!

Я: Не я, а факты: полностью совпадают все до одной приметы. А один из свидетелей даже видел его удостоверение личности.

Профессор: Ну, его, положим, могли и украсть…

Я: Но не человек же, похожий на него как две капли воды! Бывают совпадения, но не до такой же степени!..

• Предыдущая
• 3/6
• Следующая