Православно-догматическое богословие. Том II - Митрополит (Булгаков) Макарий - Страница 91

Cв. Иоанна Дамаскина: «Как хлеб чрез ядение, а вино и вода чрез питие естественным образом прелагаются (μεταβάλλονταί) в тело и кровь ядущего и пиющего, и делаются не другим телом, отличным от прежнего его тела: так и хлеб предложения, вино и вода, чрез призывание и наитие Св. Духа, сверхъестественно претворяются (ϋπερφυώς μεταποιούνται) в тело и кровь Христову, и составляют не два тела, но одно и тоже» [1164]. То же учение находим: у св. Григория нисского [1165], Иеронима [1166], Амвросия, Феодора гераклийского, Феофилакта болгарского [1167] и у всех последующих православных писателей Востока [1168].

Мы веруем, что в то самое время, когда священнослужитель, совершающий, по заповеди Спасителя, таинство Евхаристии, призывая Духа Святого на предложенные дары, благословляет их с молитвою к Богу Отцу: сотвори убо хлеб сей честное тело Христа твоего, а еже в чаши сей честную кровь Христа твоего, преложив Духом твоим Святым, хлеб и вино действительно прелагаются в тело и кровь Христовы наитием Духа Святаго, — так что, хотя и после сего мы видим хлеб и вино на св. трапезе, но в самом существе, невидимо для чувственных очей, это суть истинное тело и истинная кровь Господа Иисуса, только под видами хлеба и вина. «Веруем, говорят первосвятители Востока, что в сам священнодействии присутствует Господь наш Иисус Христос, не символически, не образно (τυπικώς, είκονικώς), не преизбытком благодати, как в прочих таинствах, не одним наитием, как это некоторые Отцы говорили о крещении, и не чрез проникание хлеба (κατ έναρτισμόν, per impanationem), так, чтобы божество Слова входило В предложенный для Евхаристии Хлеб существенно (ύποστατικώς), как последователи Лютера довольно неискусно и недостойно изъясняют: но истинно и действительно, так что, по освящении хлеба и вина, хлеб прелагается, пресуществляется, претворяется, преобразуется в самое истинное тело Господа, которое родилось в Вифлееме от Приснодевы, крестилось во Иордане, пострадало, погребено, воскресло, вознеслось, седит одесную Бога Отца, имеет явиться на облаках небесных; а вино претворяется и пресуществляется в самую истинную кровь Господа, которая, во время страдания Его на кресте, излилась за жизнь мiра. Еще веруем, что по освящении хлеба и вина остаются уже не самый хлеб и вино, но самое тело и кровь Господня, под видом и образом хлеба и вина» (Посл. чл. 17). В этих словах православная Церковь ясно исповедует: а) действительность присутствия И. Христа в таинстве Евхаристии, и — б) самый образ присутствия. Действительность присутствия — вопреки заблуждениям вольнодумцев, древних [1169] и новых [1170], в особенности реформатов, которые учат, что Христос вовсе не присутствует в таинстве Евхаристии, что хлеб и вино, и по освящении, остаются простым хлебом и вином, а служат только символами и образами или знаками тела и крови Христовой потолику, поколику во время вкушения нами этих хлеба и вина мы внутренно, духовным образом, приобщаемся чрез веру телу и крови Христовым, как пище духовной [1171]. Образ присутствия, именно чрез преложение или пресуществление хлеба и вина в тело и кровь Господа: — это вопреки разноглагольствиям лютеран, будто Христос, хотя действительно присутствует в таинстве Евхаристии, но только чрез проницание хлеба и вина (рег impanationem), остающихся во всей своей неизменности, и чрез невидимое сопребывание с ними своим телом и кровию (рег consubstantiationem) [1172], а не чрез преложение хлеба и вина в тело и кровь Его.

Учение православной Церкви о действительности присутствия И. Христа в таинстве Евхариcтии имеет непоколебимые основания как в св. Писании, так и в св. Предании. — Сюда относятся:

I. Слова обетования Христова о таинстве Евхаристии (Иоан. 6, 27–68), которые необходимо должно понимать в буквальном, а не в каком–либо переносном смысле [1173]. Ибо —

1) В буквальном смысле поняли их сами иудеи, к которым обращена была беседа Спасителя. Когда они услышали от Него: аз есмь хлеб животный, иже сшедый с небесе: аще кто снесть от хлеба сего, жив будет во веки, — и хлеб, егоже аз дам, плоть моя есть, юже аз дам за живот мира (— 51), то начали спорить между собою, недоумевая о возможности такого чуда: пряхуся же между собою жидове, глаголюще: како может сей нам дати плоть свою ясти (— 52)? Чтож бы значила эта пря иудеев, если бы они поняли слова Спасителя не буквально?

2) Христос Спаситель не только ничем не показал иудеям, что они понимают Его изречение неправильно, как поступал Он в других случаях (Иоан. 3, 3–5; 4, 32; 5, 13; 8, 21, 32. 40; 11, 11; 16, 18. 22; Матф. 16, 6; 19, 24); напротив, еще с большею силою и раздельностию продолжал свою речь в том же самом смысле: аминь, аминь глаголю вам, аще не снесте плоти Сына человеческаго, ни пиете крови его, живота не имате в себе. Ядый мою плоть, и пияй мою кровь, имать живот вечный, и аз воскрешу его в последний день. Плоть бо моя истинно есть брашно, и кровь моя истинно есть пиво (— 53–55) [1174]. Замечательно здесь в частности: а) то, что ответ свой иудеям Господь начинает словами: аминь, аминь, которые обыкновенно употреблял для показания самого сильного, твердого и непререкаемого уверения в истине; б) то, что вкушение плоти и крови своей Он предлагает людям, как положительную заповедь, безусловно необходимую для получения ими жизни вечной: аще не снесте плоти Сына человеческаго, ни пиете крови его, живота не имате в себе. Ядый мою плоть и пияй мою кровь, имать живот вечный (— 53. 54); но свойство такой великой и важнейшей заповеди требовало, чтобы она была выражена просто и удобопонятно для всех людей, и след., в смысле буквальном; в) наконец, изречение: плоть бо моя истинно есть брашно, и кровь моя истинно есть пиво (— 55). Прибавление слова: истинно (αληθώς), с одной стороны свидетельствует о совершенном тожестве между предметами, о которых здесь говорится, а с другой ясно показывает, что иудеи, соблазнявшиеся обетованием Спасителя дать им плоть свою ясти, не ошибались в разумении слов Его, и что Он истинно обетовал им вкушение своей плоти и крови.

3) Точно так поняли эти слова и находившиеся между иудеями ученики Иисуса, вследствие чего многие из них, поражаясь мыслию — вкушать плоть и кровь своего Учителя, с ропотом говорили: жестоко есть слово сие: кто может его послушати (— 60)? И Господь, чтобы убедить их в возможности такого чудесного вкушения, указал на другое чудо, на свое будущее вознесение, на которое Он указывал только в редких случаях, как на самое сильное доказательство своей божественной власти в деле учения и истинности своей проповеди (Иоан. 1, 50. 51; Матф. 26, 13. 64). Ведый же Иисус в себе, яко ропщут о сам ученицы его, рече им: сие ли вы блазнит? Аще убо узрите Сына человеческаго восходяща, идеже бе прежде (Иоан 6, 61. 62)?

4) В буквальном смысле разумели слова обетования Христова о таинстве Евхаристии и все древние учители Церкви: Климент александрийский, Тертуллиан, Киприан, Евсевий кесарийский [1175], Григорий нисский, Василий великий, Иоанн Златоуст, Епифаний, Макарий [1176], Амвросий, Кирилл александрийский, Августин, Феодорит, Леонтий иерусалимский, Иоанн Дамаскин и другие [1177], также — целые вселенские Соборы: ефесский и константинопольский II [1178].