Сияние Вышних Богов и крамешники - Сидоров Георгий Алексеевич - Страница 13

• Предыдущая
• 13/125
• Следующая

— Так выходит, что наши дарвинисты отлично знают, что плетут ахинею?

— А как же? Конечно, знают. Ты же понимаешь, что происходит. Дарвинизм только называется научной теорией. На самом деле к науке он никакого отношения не имеет. Это чисто политический проект, который буквально всё ставит вверх ногами. Пример: эволюция неандертальца в человека разумного, где у исходного вида в башке больше мозгов, чем у конечного. Как тебе это?

Я промолчал. Логика старика была безупречной.

— Давай дальше, — посмотрел он на настенные «ходики», — у нас ещё есть время. В конце олигоцена, — продолжил лектор, — где-то около 25 миллионов лет назад великая катастрофа уничтожила на Земле последних динозавров, часть примитивных млекопитающих и превратила в руины цивилизацию предков неандертальцев. Судя по всему, от древней высокоразвитой цивилизации осталось всего ничего. Разбросанные по разным континентам и островам горстки, утративших былое величие несчастных людей. В основном, предки неандертальцев уцелели на материках Старого света. В Америке, где, судя по всему, находился центр их великой цивилизации, большеголовые не выжили. Сказалась близость к эпицентру катастрофы. Не уцелели на Американском континенте и другие примитивные потомки былых космических рас. Катаклизм смёл их всех. Поэтому на территории Нового света практически не найдено следов человекообразных. В науке принято считать, что их там вообще не было. Понимаешь, зачем всё это делается?

— Нет, — признался я.

— В пользу африканского центра, где, якобы, обезьяна приобрела признаки человека. На самом деле следы гоминид в Америке найдены. Это и кости, и каменные орудия труда, и отпечатки следов. Но вернёмся снова к предкам неандертальцев. Рассеянные по Азии, Европе и северу Африки они так и не смогли возродить своё былое величие. Чтобы выжить, им снова пришлось вернуться в Каменный век. В новых условиях развитие инстинктивного ума было важнее, чем сохранение своих былых ментальных способностей, последние стали не нужными. По этой причине и началась потеря лобных долей головного мозга, состоящих из серого вещества, посредством которого, человек связан не только со своим ментальным полем, но и с информационными полевыми структурами Вселенной. Такая потеря имела двоякую направленность. С одной стороны, у поколений переживших катастрофу кора головного мозга начала истончаться, с другой — шла её замена на белое вещество.

Такова природа не только человека, но и всего живого. Если в чём-то отпадает надобность, то организм тут же реагирует отключением, а то и уничтожением органа. Замена же серого вещества на белое началась по причине усиления роли инстинктов. Того природного ума, которым в основном пользуются все животные. Об этом я кратко рассказал в начале нашего разговора. На примере неандертальцев мы рассмотрели единый механизм любого дегенеративного процесса. Он универсален для всех без исключения носителей высокого сознания. Вышеописанный механизм тотальной дегенерации точно также действовал на многие другие космические расы, которые пытались осваивать Землю до прихода на неё предков неандертальцев. Их дегенеративные потомки нам известны как питекантропы, австралопитеки и многие другие, пока неизученные нам виды архантропов. До неандертальцев их на протяжении миллионов лет истории нашей планеты было великое множество.

— О том, что Земля является кладбищем многих космических рас, я неплохо знаю от одного высокопосвящённого.

— То, что ты об этом знаешь, мне известно, — улыбнулся старик. — Я хочу вот на что обратить твоё внимание. Дегенеративный процесс, и с механизмом которого мы разобрались выше, запущен на Земле всего 3 тысячи лет назад, но последствия его уже видны, причём серьёзные. Ты многого не знаешь, но я тебе скажу. Он, этот процесс, касается только белой расы. Понимаешь, почему?

— Понимаю, — кивнул я. — На эту тему мне тоже многое рассказали.

— Хорошо, что понимаешь. Так вот, других земных рас он почти не коснулся. Сознание же людей нашей расы, сероглазых и русоволосых потомков белых богов, заметно изменилось. За мизерный срок! С момента возникновения первых мировых религий… За каких-то три тысячи лет, а то и того меньше, черепа нордической расы по своему объёму стали меньше черепа ориньяка — нашего прямого предка, на двести, а то и больше кубических сантиметров. Мало этого, количество белого вещества в черепах людей нордической расы, неважно где, в Европе или в России, вытесняя серое вещество, неуклонно растёт. В основном это прослеживается у жителей мегаполисов. Если такое происходит с уменьшением объёма черепа, то можешь себе представить, что нас ждёт в будущем? У неандертальцев объём черепа тоже уменьшался, но не с такой скоростью. О чём это говорит, как ты думаешь? — пристально посмотрел мне в глаза хранитель.

— Не знаю, — пожал я плечами.

— А я тебе скажу. У предков неандертальцев процесс дегенерации шёл спонтанно. Он зависел только от природных условий. Для нас же этот процесс искусственно организован. И поддерживается на протяжении последних сотен лет на очень высоком уровне. Что это за процесс, кем и как он был запущен, мы разберём завтра, а сейчас, давай «на боковую». Ты не хочешь перед сном ещё раз услышать голос сполохов? — посмотрел на меня, улыбнувшись глазами старик.

— Конечно, хочу, — оживился я.

— Тогда пойдём вместе послушаем, — накинул на себя оленью шубу хозяин.

Через минуту мы, оба одетые, стояли перед избушкой и, задрав головы, заворожено смотрели на переливающиеся то зелёным, то оранжевым светом гирлянды. И опять где-то внутри меня раздался бас космической беспредельности.

Голос небесного огня звучал во мне, когда я, погасив керосинку, забрался в постель и накрылся с головой оленьим одеялом. Печь давно прогорела, но от неё шло тепло, которое как я знал, будет держаться до самого утра. Благодаря ей, традиционной русской печи, лиственничная избушка старика способна выдержать любой мороз. Несмотря на поздний час спать не хотелось. Я ещё раз припомнил весь разговор с отшельником и его странность красками изображать голоса окружающих предметов. Лекцию о том, как когда-то проходил процесс дебилизации у гипотетических предков архантропов, казалось бы, две совершенно несвязанные темы беседы, но я чувствовал, что старик мне говорил об одном и том же. Только с разных сторон.

«Вот он, дедушка, твой второй «кирпич» моего понимания вопроса. Тут он, пожалуй, не один, их здесь несколько. Что же ты намерен поведать мне завтра? Из твоего рассказа до меня дошла только внешняя сторона процесса. Да и то не совсем. Но у него есть ещё и внутренняя сторона. Она для меня самая важная».

С этими мыслями я незаметно для себя погрузился в сон.

Разбудил меня свет лампы и спустившийся со своей лежанки на печи дед Чердынцев. Старик, стоя у стола острым охотничьим ножом состругивал с промороженной лосиной лопатки длинные ломтики свежего мяса. Было видно, что дедушка торопится до моего пробуждения приготовить нехитрый сибирский завтрак.

— Доброе утро, — приветствовал я его со своей постели.

— Проснулся, тогда подымайся и займись печью, — улыбнулся мне хозяин.

Через несколько минут, когда в печи затрещали сухие лиственничные поленья, и мы сели за стол, дед Чердынцев сказал:

— Позавтракаем и за дело. Я тебе ещё кое-что должен рассказать, а сейчас давай не стесняйся.

С этими словами он смешал соль с чёрным перцем и показал на горку нарезанного длинной стружкой замороженного лосинного мяса.

— Сначала строганина, а потом крепкий настой горячей чаги. Она в самоваре уже подоспела.

И старик кивнул на стоящий рядом с печью самовар. Тут только до меня дошло, что дедушка развёл в самоваре огонь, когда я ещё видел сладкие сны.

— Ты, оказывается, давно поднялся? — посмотрел я на старика.

• Предыдущая
• 13/125
• Следующая