Скорбь Белоснежки (ЛП) - Джейс Кэмерон - Страница 75

Вместо того, чтобы получить от нее ответ, Локи получил соленой океанской волной по лицу.

— Крепкая хватка, — произнесла она, прижимая его руки к своей талии. Они стояли на палубе пиратского судна, сражающегося с океанскими волнами.

— Почему мы на пиратском корабле? — выдавил Локи, выплевывая соленую воду изо рта.

Над их головами развевался черный флаг, пока корабль рассекал волны сердитого океана. На флаге был нарисован белый череп со скрещенными костями.

— Боже, какое клише, — прокомментировал Локи.

— Таких как я, ты обычно зовешь сказочными принцессами, — ответила Белоснежка. — Так что клише мое второе имя.

— Веселый Роджер? — прочел гравировку Локи на внутренней части деревянного судна.

— Не обременяй себя деталями, — посоветовала Белоснежка, вся мокрая и дрожащая, она закрыла глаза и плевалась соленой водой как и он. Ее мокрые волосы облепили лицо. — Просто сосредоточься на том, что я хочу тебе показать.

Вокруг них появились пираты, которые сновали туда-сюда, складывая пушечные ядра, переговариваясь на языке, которого Локи не понимал. Океан становился все сердитей, и в лицо Локи попадало все больше и больше соленой воды.

— Я тоже тебя люблю, — Локи сел спиной к океану, наблюдая, как по лицу Белоснежки текут струйки чистой воды. Она вся дрожала. Держась одной рукой за рею, Локи снял с себя свою куртку и положил ей на плечи, плотно укутывая ее. Его ноги неподвижно стояли на палубе, в то время как корабль раскачивался в разные стороны.

— Спасибо тебе, — кивнула она, и вспыхнула румянцем, словно о ней уже давно никто не заботился.

— Не вздумай потерять ее, — ответил Локи, пытаясь избежать драмы. — Она принадлежит моему отцу. Он дал его мне, когда мы в последний раз плавали по морю с моим дядюшкой, Джеком Воробьем, точно в такую же отвратную погоду, разыскивая одноглазую русалку.

Белоснежка посмотрела на него влажными, но смеющимися глазами.

— Ты ужасен! — крикнула она.

— И ты это просто обожаешь! — Руки Локи едва не соскользнули с реи, за которую он цеплялся.

Белоснежка закатила глаза, а потом случайно чихнула ему в лицо.

— Не скажу, что чувствую себя оплеванным, — сказал Локи, вытирая лицо. — Не понятно, то ли это ты чихнула, то ли море окатило.

— Мне еще не доводилось встречать кого-либо с таким извращенным чувством юмора как у тебя, — сказала она.

— Разве это не говорит о близкой дружбе? Признавать отвратительные черты друг друга? — Локи случайно выплюнул воду ей в лицо. — А иногда, делать друг другу…

— Забей, я поняла, — ответила она, вся промокшая до костей. Ее руки ухватились за Локи, чтобы не потерять равновесие, в то время как он поплотнее закутал ее в куртку. Ее волосы прилипли к вискам, нежным плечам и опускались на спину, хлеща ее по щекам.

— Какая чудесная погодка, — внезапно произнес Локи.

— Откуда она пришла, — удивилась она.

— Я всегда думал, что это никудышная тема для знакомства, но при такой погоде, это даже забавно, — ответил Локи. — А еще я должен спросить "часто ли ты сюда приходишь", — рассмеялся Локи. — Теперь я тебе нравлюсь, когда пытаюсь завязать нормальный, убогий разговор? — спросил он, когда прямо за Белоснежкой пролетело пушечное ядро. Здесь происходила пиратская заварушка.

— Выйдет не очень-то хорошо, если я умру в своем же собственном сне, — ответила Белоснежка, немного напрягшись из-за взрывов. — В противном случае, я никогда не проснусь.

— Знаю, — отозвался Локи, вода стекала у него по носу. — В этот и был весь смысл, когда я вошел в твой сон: убить тебя раз и навсегда.

Их взгляды снова встретились. Полуразмытая и мокрая реальность не помешала им заглянуть друг другу прямо в души. Это был долгий, дивный взгляд. Локи не мог поверить, что это та самая принцесса вампиров, которую он пришел убить пару дней назад. Даже если она окажется демоном, и даже если она каким-то образом дурачила его все это время, это не имело значения. Демон или жертва, Локи знал, что уже не сможет убить ее. Не после этого сна. Вообще никогда. Не потому что она очень сильный демон, а потому что он не смог бы убить того, кто ему нравится. Если она в самом деле дурачила его, значит она очень хорошая актриса.

— Кто же ты такая, Мисс Белоснежка? — спросил Локи, по-настоящему переживая за ответ.

— Настоящий вопрос в том, кто ты, Локи Блекстар?

Локи рассмеялся, смех вышел искренним, от чистого сердца. Она определенно нравилась ему больше в Мире Сновидений, нежели в Обычном Мире.

— Над чем ты смеешься? — удивилась она.

— Вокруг нас сплошной бардак, мир завтра может рухнуть, а мне плевать, — ответил он.

— Почему?

— Потому что каким-то образом меня сейчас беспокоит лишь момент с….тобой, — ответил Локи, и на этот раз, ему не было трудно в этом признаться.

Ему было плевать, даже если бы Чармвилль вдруг выпрыгнул из воды как русалка с Пиквиком на плече, и заколол Белоснежку, а потом принялся бы понукать Локи о том, какой тот болван. Это не имело значения. Нисколечко.

— Даже если это сон? — спросила Белоснежка.

— Думаю самая худшая часть всего этого ужасно большого приключения, что это всего навсего лишь сон, — ответил Локи, припоминая, как еще совсем недавно он отрицал, что хочет быть с ней навсегда. Правда была в том, что он каким-то необъяснимым образом хотел остаться с ней, в этом сне. — Итак, вернемся к работе, расскажи мне, что происходит? Где твои родители?

Белоснежка показала еще один корабль в океане, тот в который пираты стреляли, желая ограбить.

— Там! Это мои отец и мать уплывают из Европы. Скоро они попадут в лапы пиратам, как ты уже смог заметить. Пираты убьют всех на борту, но мои родители сбегут.

Локи наблюдал, как пираты безжалостно расстреливают пассажиров на другом корабле, грабя их и передавая награбленное в шлюпки, отплывающие обратно на их корабль. Локи увидел, что корабль Ангела и Кармиллы тонет. Несколько минут спустя, он увидел Ангела с Кармиллой на спине, словно ребенка на плечах у папочки. Ангел неумолимо плыл, словно акула, знающая океан, как свои пять пальцев. Кармилла обхватила его всем телом, почти перекрывая ему весь доступ к кислороду, но он не жаловался. Локи начинал безмерно нравиться Ангел… вот бы его отец оказался таким же сильным, как Ангел фон Сорроу.

— Ангел стал очень сильным, — произнесла Белоснежка. — Кровь ворон, кровь животных и особенно кровь моей мамы помогли ему раскрыть в себе вампирскую силу, не смотря на то, что он так до конца и не стал одним из них.

— Ты же не пытаешься сказать мне, что весь путь к берегу он проплыл с твоей мамой на спине?

— Семь дней, — Белоснежка гордо показала Локи семь пальцев, ткнув ими прямо ему в лицо, рискуя свалится с реи. — Его силы офигенно возросли, — добавила она. — Он стал достаточно сильным, чтобы продолжать плыть. Он никогда не спал. Он даже мог на долгое время задерживать дыхание под водой. Всякий раз, когда он находил в океане какое-нибудь дрейфующее бревно или доску, он оставлял мою маму на несколько минут, в то время как сам охотился на рыбу, чтобы она могла поесть.

Локи хотел сказать ей, что в эту часть он не совсем верит. Вампир или нет, он не мог представить, чтобы кто-нибудь был таким примером героизма и мужества. Но не стал, потому что она явилась из сказочного мира, который как она утверждала, был реальным, и его персонажи обладали героическими силами, как у Ангела, о чем в сказках не раз говорилось.

— Полагаю, мне не очень-то хочется смотреть на этот героический акт, — размышлял Локи.

— Никто не останавливает тебя от прыжка в океан, — усмехнулась Белоснежка.

— Неа, — Локи выжал воду из своей рубашки. — Я не захватил с собой купальник.

Белоснежка наклонилась, на ее лице отразилось любопытство.

— Можно задать вопрос: а это был раздельный или цельный купальник?