Непорочная куртизанка - Фэйзер Джейн - Страница 34

— Я пользуюсь только теми комнатами, которые мне нужны. Хороший способ экономить для обедневшего графа, который не хочет, чтобы кто-то знал о состоянии его дел. Большинство парадных комнат заперты, на мебель надеты чехлы от пыли, и, если не считать ежегодной весенней уборки, они никогда не видят дневного света.

— Какая жалость! — беспечно пропела она, пытаясь отнять руки. — Уверена, что они очень красивы.

— Так и есть.

Он крепче сжал ее пальцы.

— Не пытайся вырываться, Кларисса.

Он улыбался, но в темных глазах поблескивала решительность.

— Я согласился ухаживать за тобой. И сдержу обещание. Но и ты должна сдержать свое.

Кларисса ничего не ответила, но когда перестала вырываться и ее пальцы бессильно обмякли в его ладонях, голос Джаспера внезапно стал резким.

— Если находишь меня отталкивающим, если мысль о моих прикосновениях тебе противна, скажи мне сейчас.

— Нет, дело не в этом, — покачала головой Кларисса.

— Тогда в чем же? Если это игра с целью набить цену, говорю сразу — ничего не выйдет. Многие пробовали это...

На лице Клариссы появилось выражение такого неподдельного ужаса, что граф осекся:

— Дело не в этом, верно?

— Конечно, нет. Как вы могли подумать такое?

Воспользовавшись тем, что он отвлекся, она вырвала руки.

— Какая гнусная особа способна...

— Будем считать, что ты не из их числа, — цинично усмехнулся он.

Услыхав шаги, он повернулся. Вошедший дворецкий стал разливать шампанское. Кларисса постаралась взять себя в руки.

Крофтон незаметно вышел, и Джаспер вручил Клариссе бокал соломенно-желтого вина.

— Давай начнем сначала.

Он поднял бокал в безмолвном тосте, пригубил вино, уселся на диван с потертой обивкой и жестом попросил ее сесть рядом.

Она уселась. Он обнял ее и привлек к себе. В этой позе было что-то такое уютное, не содержащее ни малейшей угрозы, что Кларисса невольно прижалась к нему и положила голову на плечо. Его ладонь нашла припухлость ее груди, а пальцы стали теребить сосок под шелком платья. К своему смущению, она ощутила, как сосок затвердел и натянул ткань. Но тут он чуть прикусил мочку ее уха, и смущение куда-то подевалось, а тело, казалось, двигалось под свою собственную музыку.

Он поцеловал ее. Язык его стал требовательным. Она с невольным вздохом удовольствия приоткрыла губы и ощутила сладость его прикосновения. Их языки сплетались в страстном танце. Он обводил ее зубы, мягкую плоть щеки. Пробовал на вкус. Ее соски становились все тверже. Теперь она лежала на его груди.

Он усадил ее себе на колени и принялся целовать все более страстно. Теперь уже набухла и грудь. Голова кружилась...

И вдруг Кларисса почувствовала, что сидит на чем-то твердом и это твердое давит, ко всему прочему, на бедра, а внизу ее собственного живота разливается некое ощущение, столь же странное, сколь и восхитительное.

Ее словно обдало ведром ледяной воды. Если она не остановится, притом немедленно, случится неизбежное! И хотя какой-то частью сознания в этот момент поразительных ощущений она вовсе не заботилась о потере девственности, другая часть, более трезвая и осторожная, не поддалась чисто физической потребности и напомнила, что, если это случится, он поймет, что она лгала. Она девушка, и потеря невинности — дело болезненное и связано с потерей крови, по крайней мере она так слышала. Она не сможет скрыть правды. А девственница графу Блэкуотеру ни к чему. В этой сделке он и без того вынужден лгать и обманывать, потому что находится в безвыходном положении. И никогда не пойдет на столь отчаянное мошенничество, представив дяде добродетельную девицу под личиной обращенной проститутки! На свете полно шлюх, которые с радостью возьмут на себя подобную роль.

Она поспешно оттолкнула его и снова соскользнула на диван. Глаза все еще заволакивала дымка блаженства, щеки раскраснелись, букли растрепались, но она вынудила себя сидеть неподвижно, чтобы немного прийти в себя.

— Предпочитаю не торопить события, сэр. Нельзя ли немного замедлить темп?

Джаспер задумчиво сжал губы и потянулся к бокалу с шампанским.

— Я предоставил тебе задавать темп, по крайней мере пока, — признался он, с некоторым недоумением разглядывая ее. — Ты хотела этого так же сильно, как я. Зачем же оттягивать неизбежное?

— Предвкушение, говорят, обостряет наслаждение, — выпалила она, пораженная собственной дерзостью. Сама она не слышала ничего в этом роде, но, к ее облегчению, он не нашел в сказанном ничего странного.

Она взяла свой бокал, но пузырьки попали в нос и ее момент триумфа закончился унизительными поисками носового платка.

Джаспер все так же озадаченно наблюдал за ее усилиями. Что-то тут неладно, очень неладно, а он никак не может понять, что именно. Она почти сдалась. Тело стало мягким, податливым, готовым к соитию... Но она неожиданно встрепенулась и мгновенно отрезвела.

Правда, его собственное желание немного отступило, и он готов подождать. Скоро он найдет разгадку этой головоломки. А пока что безмерно наслаждался ее обществом, правда, когда она не заходится в кашле, не чихает и не выносит нелицеприятных суждений. Ее язык слишком остр, как, впрочем, и ум, особенно для той, кем она представляется. Но он ей не верит. Уж больно много противоречий, много сбивающих с толку черт в этой мистрис Клариссе Ордуэй.

Шлюхи не ездят верхом. Не оценивают способности мужчин править коляской. Не делают придворных реверансов, словно дебютантки, оказавшиеся в гостиной королевы. И они уж точно не ведут себя со сдержанностью, а иногда и надменностью женщины, сознающей свое место в обществе и никому не подвластной.

Так что же привело ее в бордель? Если она происходит из приличной семьи, каким образом оказалась в заведении матушки Гриффитс?

Джаспер решил предоставить их отношениям идти собственным путем. Обольщение может и подождать...

Они очень весело обедали, а Джаспер постарался побольше узнать о прошлом Клариссы.

— Ты выросла в Бедфордшире? — небрежно спросил он, передавая ей блюдо с артишоками. — И вся твоя семья оттуда?

Кларисса положила себе артишок, стараясь выиграть время и лихорадочно обдумывая вопрос. Пора придумать некую правдоподобную историю, объясняющую ее выбор профессии и присутствие на Кинг-стрит.

И теперь она ломала голову, пытаясь вспомнить все, что знала о Бедфордшире, графстве, в котором никогда не бывала. И знала только то, что главный город графства — Бедфорд.

— Когда я была маленькой, мои родители владели небольшой фермой. Я почти ничего об этом не помню. Только то, что ферма была в окрестностях Бедфорда. А потом что-то случилось. Не знаю, что именно, но отец потерял ферму.

Она отрезала кусочек куриной грудки и специально для графа изобразила печальную улыбку.

— Мои родители перебрались в Бедфорд, где отец надеялся найти работу. Но в город пришла чума и я осталась сиротой.

— Сколько тебе было лет?

Не сводя с Клариссы глаз, он протянул ей блюдо хрустящего жареного картофеля. Она пожала плечами и положила себе несколько ложек в надежде, что столь откровенное утоление аппетита не снизит впечатления от ее рассказа.

— Три... или четыре года. Приход послал меня в работный дом. Малышей до пяти лет не заставляли работать, а потом мы помогали на кухне и в прачечной. Иногда к нам приезжали хорошо одетые женщины, и нас заставляли прогуливаться перед ними. Если девушка им нравилась, ее брали в горничные.

В продолжение всего рассказа Джаспер не сводил с нее глаз.

— И это случилось с тобой?

— Да. И очень быстро. Семья адвоката в Бедфорде. Женщина хотела иметь прислугу и желала обучить ее сама.

Говоря все это, Кларисса постоянно представляла ту маленькую голодную девочку, которая скребла лестницы и камины своими обветренными ручонками в заведении мадам Нэн.

— Экономка была довольно добра ко мне. А вот хозяйка попалась злая.