Вперед, к победе! Русский успех в ретроспективе и перспективе - Фурсов Андрей Ильич - Страница 30

• Предыдущая
• 30/69
• Следующая

Вопрос: К моменту окончания Второй мировой войны глобалистский проект изменился или шел по прежнему замыслу?

Андрей Фурсов: По замыслам он был тем же самым, а с точки зрения своего социального содержания — мир не стоит на месте. Главной ударной силой глобализма во второй половине XX века была новая хищная молодая фракция — буржуазия корпоратократии. Это тот слой буржуазии, который был связан с транснациональными корпорациями. А замыслы были все те же — создать глобальный мир, глобальное правительство, чтобы установить контроль полностью над всеми товарными потоками. И в 1991 году с разрушением Советского Союза этот план реализовался. Реализовался ли он окончательно? У меня в этом очень большие сомнения. Глобализация находится в кризисе вместе с современным миром. Сквозь трещины глобального мира начинают проглядывать очертания прежних империй. Я думаю, что противостояние имперского и глобалистского принципов не завершено. Сталин показал очень верный ход: он показал, что противостоять глобалистам, глобализаторам и глобализации не могут национальные государства, потому что они слишком невелики. Это должны быть крупные наднациональные импероподобные образования с населением 250–300 млн человек, чтобы они были самодостаточны экономически. Кроме того, это должны быть структуры, ядром которых являются военно-промышленный комплекс, армия, научный комплекс, спецслужбы.

Вопрос: Часто можно слышать концепции пресловутых «теорий заговора», согласно которым миром правит теневое глобальное правительство, сотня олигархов, какие-то тайные клубы и т. д., вариантов масса. На Ваш взгляд, есть ли подобные структуры и в каком виде они существуют?

Андрей Фурсов: Думаю, что никакого «мирового правительства» не существует. Если бы оно существовало, то не нужны были бы ни Трехсторонняя комиссия, ни Бильдербергский клуб, ни другие подобные структуры. Все значительно проще. Существует 12–15 семейнопрофессиональных групп, которые контролируют глобальные финансовые потоки. Они между собой договариваются, они конфликтуют друге другом. И Трехсторонняя комиссия, и Бильдербергский клуб — это структуры согласования управления. В значительной степени они действительно управляют мировыми процессами, но, как заметил один писатель, Томас Клэнси, мир слишком сложен и велик, чтобы им управлять из одного места. Что касается критики «теории заговоров», то чаще всего этим занимаются либо люди, которые не понимают, что такое «заговор», либо которые сознательно работают на то, чтобы скрыть реальные механизмы мировой политики и экономики. Когда мне говорят про то, что финансовые олигархи делают что-то тайно, и это заговор, я всегда спрашиваю: а Коминтерн, третий Интернационал, который в течение 20 лет тайно планировал революционную деятельность, тайно финансово подпитывал коммунистические партии, рабочие партии — это заговор или нет? Все зависит от того, как мы определяем заговор. Если у нас есть группа людей, которые контролируют информацию, власть и собственность, делают это тайно и могут это делать в наднациональном масштабе, то это уже не заговор — это политэкономия капитализма, только тайная.

Вопрос:Можно ли говорить о том, что вот эти 1215 семей и стояли у истоков глобалистского проекта и были его вдохновителями?

Андрей Фурсов: Безусловно. У истоков глобалистского проекта стояли Ротшильды, Рокфеллеры, Кун, Лоуб, Шифф. Дело в том, что здесь нет ничего субъективного. Логика развития капитализма заключается в экспансии, и эти люди своей деятельностью выражают целостные и долгосрочные тенденции развития капитализма. Другое дело, что капитализм уперся в свои естественные социальные рамки, кроме того, он исчерпал физическое пространство. Именно этим обусловлен современный кризис.

Вопрос:Вы говорили о том, что проект глобализации предполагал расчленение империй на небольшие национальные государства. Однако сейчас, похоже, начинается обратный процесс?

Андрей Фурсов: Сейчас есть две тенденции. С одной стороны, национальные государства сбиваются на регионы, как мы это видйм в Европе. А с другой стороны, идет образование крупных государств, которые представляют собой крупные наднациональные структуры. Мир очень противоречив.

Вопрос:Есть ли будущее у глобализации? Вы уже говорили о том, что этот проект переживает кризис. В этом смысле можно ли говорить о смене тенденций и о появлении, например, глобального исламского проекта или скажем, о новом имперском проекте, например, с российским ядром?

Андрей Фурсов: Исламский проект существовал всегда. Другое дело, что нужно понять, какое место занимает исламский проект в современном мире. На данный момент я не вижу глобального исламского проекта. Все эти разговоры о глобальном халифате в значительной степени идут для того, чтобы Запад мог найти себе нового врага и обосновать военные траты. У России пока тоже нет никакого глобального проекта. В конце 1980-х Горбачев, а в 90-х Ельцин встроили ее в западный глобальный проект, но оказалось, что даже в нынешнем состоянии Россия — слишком большой кусок, и Запад никак не может ее проглотить. Пожелаем, чтобы он этим куском подавился.

Вопрос: Можно ли говорить, что эпоха суверенных государств, введенных Вестфальской системой мира, уходит в прошлое и на смену им придут какие-то иные формы политического разграничения государств?

Андрей Фурсов: Вестфальская система действительно уходит в прошлое. То, что суверенитет исчезает — это голубая мечта глобалистов, которые уже лет 60 активно говорят о том, что суверенитет ограничивает возможности развития государства, что нужно отдать часть суверенитета наднациональным структурам. Действительно, возникновение Организации объединенных наций отчасти ограничило суверенитет, но суверенитет ограничивается только у слабых стран. Посмотрите на Соединенные Штаты — разве у них суверенитет ограничен? Это они ограничивают суверенитет других стран. Пожалуй, две страны в современном мире обладают довольно мощным суверенитетом, который никакая глобализация не подрывает — США и Китай.

Вопрос: Если все же предположить, что «сон Кайзера» сбылся, и Сталин не встал бы на пути глобалистов, как развивалась бы ситуация, и не свелось бы все к тому, что просто кризис глобализма начался раньше?

Андрей Фурсов: Проблема не в том, что Сталин встал на пути глобалистов, а в том, что большая система «Россия» оказалась на пути глобалистов и в ней нашлись силы, которые смогли артикулировать это противостояние. Интересы команды Сталина совпали с мощью, которая еще оставалась в раздолбанной гражданской войной России.

Вопрос: И тем не менее, каким бы был мир, если бы глобалистский проект осуществился сто лет назад?

Андрей Фурсов: Думаю, что рано или поздно глобализация все равно породила бы свои противоречия, и сквозь трещины глобального мира стали бы пробиваться неоимперии. Только это бы происходило в другой форме, чем сегодня. Сегодня это происходит так, как мы видим: финальная схватка глобалистов и имперцев находится на повестке дня.

Начануне. ру

21.01.201

Однажды Сталин сказал, что после его смерти на его могилу нанесут много мусора, однако ветер истории его развеет. Всё так и вышло, как предвидел вождь. Не прошло и несколько лет, как один из главных «стахановцев террора» 1930-х годов Н. Хрущёв (именно на его запросе увеличить квоты на расстрел Сталин написал: «Уймись, дурак») начал поливать вождя грязью. Хрущёв не был первым в этом плане: систематический полив Сталина (правда, вперемежку с реальной критикой) начал Троцкий, ну а не вышедший умом бывший троцкист Хрущёв оставил только полив. Затем к Хрущёву в качестве «мусорщиков» присоединились наиболее рьяные из «шестидесятников», ну а о диссидентах, «певших» под чужие «голоСА» и «плывших» на чужих «волнах», и говорить нечего — они были частью западной антисоветской пропаганды.

• Предыдущая
• 30/69
• Следующая