Колдовской Мир (сборник) - Нортон Андрэ - Страница 54

Волшебница оглядела Саймона критическим взглядом, как художник — свое творение.

— Желаю удачи, Хранитель Границ, — сказала она. — Сила волшебства будет с вами в полной мере.

— Благодарим вас за добрые пожелания, леди, — сказал Саймон. — Мне кажется, нам очень потребуется помощь этой Силы.

— Прилив заканчивается, Саймон, — крикнул от двери Корис, — нам пора отплывать.

— Сигнальные флаги! — Один из стоявших на носу судна, входившего в воды золотистой реки на рассвете ясного утра, кивнул на полоскавшиеся на ветру разноцветные полосы, укрепленные на шесте на первой верфи Карса.

Другой, мужчина одетый в богато украшенный плащ, склонил голову и положил руку на рукоять кинжала.

— То, что и ждали? — вопрос прозвучал настойчиво и выжидательно.

— Как и положено для тех, за кого мы себя выдаем, — улыбнулся первый.

— Теперь остается только выяснить, собирается ли Ивьян приветствовать своего тестя как дорогого гостя или саблей. Мы идем прямо в пасть змее, и она может захлопнуться прежде, чем прибудет подкрепление.

Третий тихонько рассмеялся.

— Любая змея, Ингвальд, которой вздумается сомкнуть челюсти, чтобы проглотить нас, наткнется на несколько футов хорошо отточенной стали! К тому же, от наемников ему тоже хорошего ждать не приходится — они всегда становятся на сторону того, кто им лучше заплатит. Сначала нам надо разделаться с Ивьяном, а тогда уж Карс будет наш!

Саймон-Фальк беспокоился из-за самонадеянности Кориса. Он отнюдь не умалял его достоинств военного руководителя, но ему очень не нравилось то лихорадочное возбуждение, которое снедало сенешаля на всем пути к Карсу. Команда их состояла из салкаров, которые не раз в качестве торговцев совершали этот переход и отлично знали все течения и излучины реки.

Тем временем основные силы Эсткарпа совершали пеший переход, готовясь атаковать Карс, как только поступит сигнал…

Саймон-Фальк бросил взгляд на большую плетеную сетку-корзину, на которую было наброшено легкое покрывало. Это был вклад сокольничьих в экспедицию. В клетке находился один из соколов, но не из тех черно-белых, служивших воинственным горцам разведчиками и товарищами в сражениях. Это была птица, в которой нелегко было признать союзника Эсткарпа.

Она была крупнее, чем те соколы, которые обычно сидели на луках седел сокольничьих-фальконеров, с сизо-серым оперением, переходившим в белое на голове и у хвоста. Сокольничьи, плававшие на судах салкаров, отыскали где-то за морями пять таких птиц и уже из них вывели породу новых соколов. Они были тяжелее, чем их собратья, и поэтому не могли служить в качестве боевых соколов, зато у них был гораздо сильнее развит инстинкт родного гнезда, и поэтому они были отличными посланцами-вестниками, особенно если учесть их умение постоять за себя в воздухе.

Для целей Саймона-Фалька такая птица была незаменима. Ведь он не мог бы взять с собой обычного сокола: они были известными союзниками Эсткарпа, а эта новая разновидность была на редкость красива, и поэтому птица вполне могла сойти за подарок, если учесть, что она умела охотиться.

Итак, десять человек, птица — и целый город против них. На первый взгляд, их экспедиция была безумной затеей. Но ведь когда-то их было только четверо против этих стен, и они выстояли и спасли не только свои жизни, но и многие другие. Четверо! Рука Саймона скользнула к поясу Фалька. А теперь их трое: он сам, Корис и где-то упрятанная в глубине этого города Лойз. А четвертая? Но нет, о ней сейчас не надо думать. И все же, почему она не вернулась, почему допустила, чтобы он случайно узнал от волшебницы, прибывшей в Верлейн, что ее миссия не удалась? Где она теперь? Переживет ли эту обиду? Но ведь она сама согласилась уплатить такой ценой за их брак, она сама пришла к нему! Почему же?..

— Нас встречают, милорд! — окликнул Саймона Ингвальд.

Группа воинов со знаками отличия Ивьяна и в самом деле ожидала их на пристани. Саймон невольно сомкнул пальцы вокруг приклада самострела, но плащ, к счастью, скрыл его движение. Однако, повинуясь отрывистому приказу офицера, стоявшие на пристани сложили ладонь к ладони и высоко подняли их вверх — это было дружественное приветствие. Карс говорил им: «Добро пожаловать!»

У ворот крепости их ожидала такая же группа воинов, которые приветствовали их тем же жестом. Насколько они могли судить, проходя по улицам, все в Карсе шло как обычно, не было никаких видимых признаков беспокойства.

Однако когда их с подобающей церемонностью придворного этикета проводили в отведенные им покои, Саймон сделал знак Ингвальду и Корису отойти с ним к окну.

— Почему нас всех собрали в одном месте? — спросил он.

— Чтобы легче было обезопасить нас, — сказал Ингвальд. — И, по-видимому, их нисколько не волнует, что мы можем об этом догадаться. И потом — где Ивьян или хотя бы главнокомандующий? Нас ведь встречал младший офицер и не больше того. Быть может, они и встретили нас как гостей, но не слишком-то вежливо и любезно.

— И в этом кроется не только оскорбление Фальку, — Саймон снял шлем погибшего, и легкий ветерок, пробивавшийся в окно, разбросал буйные рыжие пряди, украшавшие голову Саймона с момента перевоплощения. — Собрать нас всех вместе — это понятно по соображениям безопасности. Ивьян не питает уж такое почтение к Фальку. Но здесь кроется что-то еще…

Он закрыл глаза, чтобы дать возможность таинственному шестому чувству сообщить ему предупреждение об опасности, которое становилось все сильнее с тех пор, как он сделал первый шаг по вражеской земле.

— Сообщение! Ты получил сообщение? — нетерпеливо спросил Корис.

Саймон открыл глаза. Нет, это было не сообщение, ничего похожего на ту горячую волну, которая когда-то схватила его тут, в Карсе и заставила, словно в трансе, идти вперед, вперед — туда, где находились тогда Джелит и Лойз. На этот раз у него возникло какое-то странное ощущение, что-то вроде предчувствия, которое возникает, когда собираешься сделать непоправимый шаг. И это предчувствие было связано не совсем с ним лично. Словно бы он собирался совершить какой-то поступок, последствия которого не понимал.

— Нет, не сообщение, — запоздало ответил он. — Что-то здесь должно произойти…

Корис поднял свой топор — он никогда не выпускал дар Вольта из рук. Только теперь, на время пребывания в Карсе, топор замаскировали фольгой и разукрасили в цвета Фалька.

— Топор шевелится, — сказал Корис. — Вольт ведет нас вперед! — Он понизил голос до шепота. — Мы сейчас в центральном блоке. — Саймон понял, что Корис мысленным взором видит план крепости. — Личные покои Ивьяна находятся в Северной башне. В верхних коридорах, наверное, не больше двух часовых в дальнем конце. — Он двинулся к двери.

— Ну, так как? — Ингвальд посмотрел на Саймона. — Будем ждать или начнем?

По плану они должны были выждать некоторое время, но тревожное ощущение у Саймона становилось все сильнее…

— Уолдис! — Один из мужчин в форме Верлейна быстро поднял голову. — На судне мы забыли мешок с птичьим кормом. Пошли за ним сейчас же, он нам очень нужен.

Саймон отдернул покрывало с клетки птицы. На него смотрели темные глаза, в которых светился разум — пусть не человеческий, но все же разум. Голова птицы была повернута к двери, она словно прислушивалась к чему-то, чего не слышало человеческое ухо. Потом кривой клюв раскрылся, и птица издала пронзительный крик тревоги. В тот же миг Саймон ощутил толчок: опасность вокруг них!

Корис уставился на дар Вольта. Тонкая фольга не смогла скрыть мерцания лезвия, оно словно горело огнем, и это было не отражение солнечного света, а пламя, что вспыхнуло внутри самого топора. И столь же внезапно этот огонь погас.

Белые перья птицы растопырились, и она крикнула во второй раз. Саймон открыл дверцу клетки, подставил руку, и птица очутилась на этом живом мостике. Она была тяжелой, но вес ее подействовал успокаивающе на Саймона. Широко взмахнув крыльями, птица перелетела на спинку стула.