Колдовской Мир (сборник) - Нортон Андрэ - Страница 88

— Не знаю. А надо делать то, в чем уверен! Будем надеяться на успех!

Мы расстались, но наши сердца были по-прежнему вместе. Расстояние лишь чуть-чуть ослабило нашу связь, заставив нас прикладывать новые усилия. Я знал, когда он отправился к Лормту. Затем он сообщил мне, что мы должны на время прервать контакт, так как он обнаружил, что с Лормтом связаны какие-то ухищрения Силы, а это опасно. Потом — на несколько месяцев — тишина.

На границе было по-прежнему неспокойно, и несмотря на то, что я был совсем молод, мне доверили небольшой отряд. Нас объединяла постоянная опасность, мы были друзьями. Но я знал, что другое единение сильнее, и если я потеряю Кемока или Каттею, то потеряю все. Я не позволял себе расслабляться и продолжал работать над собой. Я ждал… и казалось, что ждать придется намного дольше, чем я способен выдержать.

Мы исхудали и озлобились, став похожими на ализонских собак, которых специально натаскивали для охоты на людей, и носились по долинам и горам, каждую ночь удивляясь тому, что все еще сидим в седле, а утром, после короткого сна, снова приветствуем рассвет живыми и невредимыми. Объединись Ализон и Карстен в борьбе против нас, Эсткарпу придет конец, его растопчут и проглотят. Но, похоже, Пагар не желает праздновать победу вместе с Фасилианом из Ализона — у него, видимо, были свои причины действовать в одиночку. Возможно, мы даже не догадывались о том, на что способна Сила. Но мы знали наверняка, что колдуньи во главе с Верховной Властительницей способны управлять по-своему некоторыми людьми. На тот случай, если Сила потеряет свою мощь и влияние на события, в критический момент потребуются люди, которых колдуньи смогут использовать в своих целях.

В конце второго лета, после того, как Кемок покинул нас, они задумали предпринять решающий шаг. На все посты были разосланы сообщения, а затем поползли слухи. Мы должны были отступить, спуститься с гор и сгруппироваться в долинах Эсткарпа, забрав с собой с тех земель, что так долго защищали, всех представителей Древней расы, носящих на своей груди гербы Эсткарпа. Для сторонних глаз все это было просто безумием, но слухи сделали свое дело — мы якобы устраиваем ловушку, да такую, что наш мир никогда не видывал; будто колдуньи, встревоженные постоянным истощением наших сил в этой войне, задумали сконцентрировать всю свою мощь и либо преподнести Пагару урок, который ему не забыть вовеки, либо похоронить всех нас на поле битвы. Нам было приказано отступить так незаметно и быстро, чтобы противник не сразу обнаружил, что в горах никого нет и все дороги открыты. И мы исчезли, отряд за отрядом, группа за группой, под надежным прикрытием. Потребовалось чуть больше недели для того, чтобы вся Древняя раса собралась в долинах.

Сначала люди Пагара насторожились. Слишком уж часто они попадались в наши ловушки и засады. Но вскоре они начали просачиваться через горы. Флот салкаров выстроился в той бухте, где в море впадала река Эс, некоторые из кораблей встали на якорь даже около пустынного Горма, где никто не жил после того, как оттуда изгнали колдеров, другие — в самом устье реки. Был пущен слух, будто в случае провала всей операции остатки Древней расы поднимутся на борт этих кораблей для того, чтобы скрыться за морем. Не было сомнений в том, что все эти сплетни предназначались для ушей шпионов Ализона и Карстена, которые, вероятно, были среди нас. Иначе все это действительно походило на безумие, а в Совете не было глупцов. Возможно, поверив в наши замыслы, армия противника поспешила в горы, и вскоре все там кишело воинами Карстена.

По воле случая мой отряд оказался в нескольких милях от Эстфорда, где мы разбили лагерь и выставили пикетчиков. Лошади были неспокойны, и, проходя мимо них, стараясь понять причину их беспокойства, я тоже ощутил, что над нами сгущается какая-то сила, что все в природе начинает смещаться, терять равновесие. Словно все вокруг, земля и то, что на ней находится — люди и звери — оказалось под воздействием какой-то внутренней энергии… И вдруг меня осенило. Вся жизнь в Эсткарпе словно собиралась вокруг некой сердцевины… и готовилась…

Я старался успокоить лошадей силой своей воли, и теперь убедился, что нас вбирают в себя… Гнетущую тишину не нарушало ни пение птиц, ни дуновение ветерка; жара становилась невыносимой. Некая мертвая тишина ожидания. Все чувства обострились, и меня вдруг пронзила мысль. Киллан — Эстфорд — немедленно! И эта мысль была такой же сильной, как зов о помощи Каттеи несколько лет тому назад. Я отвязал неоседланную лошадь, которую держал за гриву, вскочил на нее и помчался во весь опор в замок, который служил нам домом. Позади что-то кричали мне вслед, но я не оглянулся. Я направил послание:

Кемок — что случилось?

Скорее! — прозвучал приказ.

Чувство потери жизненной энергии во всем, что я видел вокруг, охватило, меня. Настораживало то, что природа не издавала ни малейшего звука, казалось, мир замер.

Впереди появилась сторожевая башня замка, но флага над ней не было. Я не увидел ни часовых, ни каких-либо признаков жизни у стен. Наконец я добрался до ворот, открытых как раз настолько, что мог въехать всадник.

Кемок ждал меня там, где мы когда-то увидели умирающую Ангарт. Но он не был раздавлен Силой, он был жив. Причем его жизненная сила кипела и передавалась мне, словно оказавшись вдруг один на один с врагом, я услышал воинственный клич товарища по оружию. Нам не требовались слова. Мы — как передать это чувство? — словно слились в один сильный поток.

— Вовремя… — он пошел к дому.

Я спрыгнул с лошади, и она сама направилась в конюшню, словно за конюхом. Я снова оказался под сводами замка Эстфорда. Теперь это было пустынное место, исчезли те мелочи, что свойственны ежедневному быту. Я знал, что леди Лойз живет в Южном Форте вместе с Корисом. Я еще раз огляделся вокруг, словно искал что-нибудь родное среди вещей. У большого стола стояла скамья, на нее Кемок выложил галеты и фрукты. Но я не чувствовал голода.

— Потребовалось много времени, — громко сказал брат. — Подобрать ключ к такому замку не так-то легко.

Я не стал спрашивать его, достиг ли он успеха: глаза его блестели от радости.

— Сегодня ночью колдуньи выступают против Карстена, — Кемок ерзал на скамье, словно не мог сидеть спокойно. — А через три дня, — он посмотрел на меня, — Каттея должна принять колдовскую Клятву!

У меня перехватило дыхание. Либо мы вырвем сестру из их пут, либо навсегда потеряем ее, и она станет одной из них.

— У тебя есть план. — Я не спрашивал. Он пожал плечами.

— И, по-моему, преотличный. Мы вызволим ее из Места Власти и отправимся на восток!

Так все просто на словах, но на деле… все обернется по-другому. Забрать ее из Места Власти равносильно тому, чтобы пробраться незамеченными в Карс и выкрасть Пагара.

Кемок улыбнулся, прочитав мои мысли. Он показал мне свою руку — грубый шрам рассекал ее, и когда он попытался согнуть пальцы, то два из них остались неподвижны.

— Вот мой ключ к Лормту. К тому же мне пригодилось то, что находится здесь. — Он постучал негнущимися пальцами по лбу, на который ниспадали непослушные черные кудри — все мы унаследовали их от своих родителей. — Мне удалось узнать в Лормте то, что держалось в тайне ото всех. Они даже не представляют, какое направление мы выберем для побега. Ведь Место Власти…

Я горько усмехнулся.

— Да? А что ты скажешь о стражах, расставленных вокруг него? Попади мы самовольно в их владения, нас ничто не спасет. И говорят, это не обычные люди, против которых можно идти с оружием в руках.

— В чем-то ты действительно прав, брат. Стражи может быть и не люди, и это так. Но и мы не безоружны. А завтра они могут потерять былую силу. Знаешь ли ты, что произойдет под покровом темной ночи?

— Совет выступит против…

— Да, но каким образом? Говорю тебе, они используют всю Силу, которая накапливалась несколько поколений. Они обратятся к востоку!