Невеста врага - О'Бэньон Констанс - Страница 68

• Предыдущая
• 68/71
• Следующая

Было облачно, когда карета выехала из ворот Айронуорта. Сидя рядом с братом, Арриан старалась не смотреть в окно, чтобы не оглядываться на замок. Она ехала в Англию, домой, и должна была радоваться тому, что покидает Шотландию. Элизабет, сидевшая напротив, уже начала сонно кивать головой.

Майкл искоса поглядывал на сестру и думал о том, что той веселой и беззаботной Арриан, которая еще недавно с радужными надеждами отправлялась в Шотландию, уже нет и никогда не будет. Хотелось наговорить ей каких-нибудь пустяков, чтобы она рассмеялась.

— Поговорим о чем-нибудь, Арриан? — наконец предложил он.

Она положила голову ему на плечо, и он обнял ее.

— В моей душе так пусто, Майкл. Мои руки тоскуют по ребенку, которого я потеряла, а сердце — по любви, которой не нашла.

— Не горюй, сестра. Боль дает нам силы, любовь учит терпению.

Она улыбнулась в ответ.

— Откуда в тебе столько мудрости? Без тебя я, наверное, не вынесла бы этих последних недель.

— Арриан, я хочу, чтобы ты стала такой, как прежде.

Арриан уткнулась лицом брату в грудь и дала наконец волю слезам, которые ей так долго приходилось сдерживать. За все время, пока она плакала, Майкл не сказал ни слова, потому что слова вряд ли могли бы помочь сестре.

В разгар августа Уоррик переезжал через ручей, бегущий по дну долины. Под ярко-голубым небом лиловел вереск, в прозрачном потоке, прямо под копытами Тайтуса, прыгала форель.

Услыхав сзади стук копыт, Уоррик обернулся: его догонял Мактавиш. Некоторое время они молча ехали рядом.

— Над морем, я смотрю, тучи, — сказал наконец Мактавиш.

— Да, погода меняется.

— Думаю, будет хороший шторм.

— Похоже, что так.

— Не пора ли тебе возвращаться домой? — спросил Мактавиш. — Хадди уже начинает волноваться.

— Я прекрасно чувствую себя в охотничьем домике. Он мне сейчас больше по душе.

— Ты совсем забросил работы в замке.

— А какой смысл продолжать?

— Черт возьми, Уоррик, с тобой невозможно разговаривать! Когда ты, наконец, поймешь, что жизнь дана, чтобы жить? Ты ничего не делаешь, ничем не интересуешься…

— Полно, Мактавиш, ты преувеличиваешь. Я охочусь, ловлю рыбу, иногда помогаю селянам выполнять грубую работу. Два раза я даже выходил с рыбаками в море.

— Уоррик, ты вождь, и ты должен вести клан за собой. Поверь, мне с этим не справиться. Людям нужен ты.

Йен Макайворс вот уже несколько дней крался за человеком, которого ненавидел лютой ненавистью. В то время как глаза его были прикованы к Уоррику, сам он оставался в тени и ждал удобного момента, чтобы нанести последний удар своему кровному врагу.

На губах Йена блуждала зловещая улыбка. Лорд Уоррик, последний из рода Гленкаринов, так и не успел произвести на свет наследника, и в случае его смерти все земли Гленкаринов отойдут английской короне.

Холодея от ненависти, он вскинул ружье, тщательно прицелился и спустил курок.

При звуке выстрела Мактавиш обернулся и успел увидеть, как Уоррик неестественно дернулся вперед и выпал из седла.

Соскочив с лошади, Мактавиш бросился к Уоррику, который лежал вниз лицом, и перевернул его на спину. Из раны на голове струилась кровь. Мактавиш попытался зажать ее носовым платком, но платок тут же пропитался кровью.

— Уоррик, сынок, скажи что-нибудь!

Ответа не последовало, лишь высоко в небе раздался крик кружащего над землей ястреба.

Заслышав неподалеку стук копыт, Мактавиш проворно вскочил на ногий. По пшеничной гриве волос он еще издали узнал Йена Макайворса, но не успел дотянуться до ружья: прозвучал второй выстрел, и он осел на землю, прижимая руку к груди.

Из последних сил он подполз к вождю, лежащему все так же неподвижно. Прежде чем впасть в забытье, он успел увидеть, что Йен Макайворс уже спешился и шел к ним.

Направив ствол в голову Уоррика, Йен остановился и пнул неподвижное тело ногой. Судя по обилию крови, лорд Уоррик был либо смертельно ранен, либо уже мертв.

— Наконец-то ты у меня в руках, ублюдок! Сейчас я всажу тебе в голову еще одну пулю, и твоей никчемной жизни^придет конец.

— Не делай этого, Йен, — раздался сзади предостергающий голос.

Йен обернулся, и на лице его отразилось изумление.

— Братишка, ты что, приехал полюбоваться на кончину ненавистного врага?

— Он умер? — спросил Джейми.

— Не умер, так сейчас умрет.

— Брось ружье, Йен. Я не дам тебе совершить грязное убийство.

Лицо Йена медленно побагровело, глаза сощурились.

— Ты, кажется, встаешь на сторону какого-то жалкого Драммонда — против собственного брата?

— Ты изменился, Йен. Ты не тот брат, которым я когда-то восхищался. — Джейми медленно поднял свое ружье и направил его Йену в грудь. — Я не позволю тебе его убить.

Йен ухмыльнулся:

— Разве ты мужчина, Джейми? Около своей дражайшей супруги ты давно превратился в слизняка, у тебя попросту духу не хватит спустить курок.

— Брось ружье и отойди от лорда Уоррика! Если ты этого не сделаешь, то — клянусь, Йен! — я выстрелю.

В стороне замаячили лица нескольких селян, которые слышали выстрелы и явились узнать, в чем дело. Они с видимым беспокойством поглядывали на бесчувственное тело вождя на земле и прислушивались к разговору двух братьев. Несколько человек побежали в деревню за оружием, но, пока они не вернулись, остальные могли лишь издали наблюдать за происходящим.

— Как ты меня нашел? — оттягивая время, спросил Йен.

— Еще когда ты уезжал из Давиншема, я догадался, куда ты направляешься. Все это время я следил за тобой, но надеялся, что ты передумаешь.

Ствол ружья пополз к виску Уоррика.

— Не дури, Джейми. Вот твой брат, а вот твой злейший враг. Я знаю, кого из нас ты выберешь.

В ту секунду, когда Йен взвел курок, прогремел выстрел.

Отбросив ружье, Джейми соскочил с седла и кинулся вперед.

— O проклятье! — Джейми упал на колени и поднял Йена на руки. — Зачем ты заставил меня это сделать? Я же сказал тебе, что не дам убить лорда Уоррика.

Взгляд Йена, направленный в потемневшее небо, начал затуманиваться.

— Джейми… — Он медленно облизнул сухие губы. — Джейми, вождь Драммондов умер? Видишь, как вышло… Вождь Макайворсов и вождь Драммондов — в один день…

— Прости меня, — сказал Джейми, не в силах оторвать взгляда от лужи крови на земле. Краем глаза он заметил, что подошедшие люди поднимают безжизненное тело лорда Уоррика.

Мактавиш уже пришел в себя и поднялся на ноги.

— Твой брат не выживет, — раздался его голос у Джейми над плечом.

— Я знаю.

Йен смотрел перед собой невидящими глазами.

— Почему так потемнело, Джейми? Это что, гроза?

Сердце Джейми сжалось от глухой тоски. Глаза его брата расширились и застыли, голова свесилась набок. Он умер.

Когда Джейми стал поднимать отяжелевшее тело, Мактавиш наклонился ему помочь. Вдвоем они подняли Йена в седло и привязали, чтобы он не упал.

— Я должен был это сделать, — сказал Джейми, обернувшись к Мактавишу.

— Я знаю. Ты поступил правильно. Мы все это видели и подтвердим, что у тебя не было выбора.

С тяжелым сердцем Джейми забрался в седло, и Мактавиш подал ему поводья второй лошади.

— Мактавиш, ты тоже ранен.

— Прострелено плечо, это не опасно. Поезжай домой, сынок. Если лорд Уоррик умрет, даже я не поручусь за твою жизнь, пока ты на земле Драммондов.

Джейми кивнул и, не оглядываясь, поскакал прочь.

Отмыв от крови лицо Уоррика, Барра, к своему облегчению, увидела, что рана неопасная. Пуля лишь оцарапала лобную кость, а от удара Уоррик потерял сознание. Она наложила повязку и улыбнулась, когда он застонал и открыл глаза.

— Что случилось? — тряхнув головой, спросил он и попытался встать, но голова закружилась, и он снова откинулся на подушку.

— Ничего страшного, милорд, обычная царапина. У Мактавиша и то рана серьезнее. — Барра уже склонилась над широкой грудью старика. — Сейчас будем удалять пулю.

• Предыдущая
• 68/71
• Следующая