Обвенчанные дважды - О'Бэньон Констанс - Страница 22

• Предыдущая
• 22/68
• Следующая

— Он говорит, что сможет, миледи. Сначала нам придется снять с господина одежду.

Со страхом Мэллори увидела, как доктор открывает свой саквояж и раскладывает инструменты — грязные и некоторые даже ржавые. Она быстро встала между ним и лордом Майклом.

— Сафат, скажи, что мы не нуждаемся в его услугах. Я хочу, чтобы он немедленно ушел. Слуга выглядел озадаченным.

— Но миледи, это — опытный врач, он может помочь вашему другу!

— Есть ли в Каире английские врачи?

— Я не знаю ни одного, миледи.

Мэллори взглянула на доктора, стоявшего с сердитой физиономией. Ее взгляд упал на его руки — под ногтями человечка чернела грязь.

— Переведи ему, что я справлюсь сама, — твердо заявила Мэллори. — Пусть только скажет, что мне нужно делать.

Несколько секунд двое мужчин спорили по-арабски, и под конец доктор удалился, в возмущении бросая через плечо гневные фразы в адрес англичанки.

Пропустив проклятия доктора мимо ушей, Мэллори обратилась к слуге:

— Сафат, я хочу, чтобы вы вызвали доктора, который лечит англичан. Где, к примеру, врач, услугами которого пользовались мои родители?

Египтянин на мгновение задумался.

— Этот врач — человек военный, до его части нужно добираться несколько часов.

Мэллори стало охватывать отчаяние.

— Можете ли вы с Иной помочь мне?

— Из меня не очень хороший лекарь, миледи, а моя жена не смеет лечить мужчину.

В ужасе Мэллори поняла, что только она одна может как-то помочь лорду Майклу. Девушка мельком взглянула на него, чувствуя себя не в своей тарелке, но затем, собравшись с силами, решительно вздернула подбородок.

Первым делом нужно было остановить кровотечение.

— Принесите кипяток и чистые бинты. Мне также понадобится острый нож. Быстрее!

Сафат опрометью бросился из комнаты выполнять ее приказание, а Мэллори тем временем, чувствуя, как подкатывает тошнота, закатала рукава платья. Она точно не знала, что нужно делать, но была уверена: это все равно будет лучше того, что мог бы натворить арабский доктор со своими кошмарными инструментами.

Вскоре вернулся Сафат, неся аптечку ее отца. Он пристально наблюдал, как девушка острым ножом разрезала рубашку лорда Майкла.

Мэллори передернуло, когда она увидела кровь, медленно вытекавшую из раны. Первым делом она тщательно промыла ее. Рана была глубокой, но Мэллори надеялась, что накладывать швы не понадобится. Затем она положила на рану тампон и крепко прибинтовала его. Не зная, что еще сделать, девушка села на кровать рядом с раненым и стала следить за повязкой, меняя ее, как только та пропитывалась кровью. Наконец кровотечение прекратилось, и довольная Мэллори прикрыла спину Майкла простыней. Повернувшись к Сафату, который по-прежнему стоял возле нее, она усталым голосом сказала:

— Больше я ничего не могу для него сделать. Будем надеяться, что этого достаточно.

— Все в руках Аллаха, — серьезно ответил слуга. — Не хочет ли миледи, чтобы я посидел с раненым англичанином?

— Нет, Сафат, отправляйтесь-ка лучше спать, — сказала Мэллори, убирая со лба упавший локон. — Я буду возле него всю ночь на случай, если ему что-нибудь понадобится.

Она была готова сделать все, лишь бы он остался жив.

Майкл очнулся в незнакомой комнате, недоумевая, почему он лежит на животе. Он попробовал двинуться, но острая боль пронзила все тело, и он вновь уронил голову на подушку. Майкл облизнул пересохшие губы и попытался вспомнить, что с ним случилось, затем, протерев глаза, осмотрелся — комната была ему явно незнакома.

Повернув голову, он увидел, что рядом с ним сидит какая-то женщина, однако в глазах его все еще плавал туман, и он не сумел как следует разглядеть ее. Поскольку она не заговорила с ним, Майкл понял, что она спит.

Он попытался лечь поудобнее, но боль была слишком острой. Раненый застонал и закрыл глаза, пока она не утихла. Что же с ним случилось? У Майкла кружилась голова, а плечо горело точно в огне. Он по-прежнему лежал с закрытыми глазами и вдруг почувствовал, как на его лоб легла прохладная рука и женский голос, обращаясь к нему, стал что-то ласково говорить.

Мэллори с тревогой смотрела на Майкла. У него был жар, и это беспокоило ее даже больше, чем сама рана. Она откинулась на спинку стула, не отрывая глаз от его лица. Он и впрямь был мужественным человеком, но многого в нем она не понимала. Кто мог сотворить с ним такое? И почему он пришел за помощью именно к ней?

Протянув руку, она дотронулась до его щеки, как вдруг Майкл крепко схватил ее ладонь и глухим голосом спросил:

— Кто вы?

— Леди Мэллори, — ответила она, в свою очередь, сжимая его руку. — Вы пришли ко мне, помните? Здесь вам ничто не грозит, вы в безопасности.

— Леди Мэллори… Да, нужно идти к ней… Я больше никого не знаю в Каире. Но я так слаб, я не дойду…

Отпустив ее ладонь, раненый откинулся на подушку. Мэллори немедленно положила на его лоб холодный компресс — он по-прежнему весь горел. Чтобы хоть немного сбить жар, Майкла нужно было постоянно обтирать влажным полотенцем. Поначалу Мэллори хотела попросить Сафата о помощи, но затем отказалась от этой мысли — слуга доказал, что от него мало проку.

С тяжелым вздохом девушка откинула простыню. Поначалу она старалась не смотреть на распростертое на постели тело Майкла, но затем поняла, что, если действительно хочет помочь ему, сейчас не время для застенчивости.

Подержав полотенце в холодной воде, она обтерла лицо лорда Майкла, затем аккуратно протерла его плечи, стараясь не намочить повязку. Проводя полотенцем по обнаженной коже молодого человека, она испытывала странное чувство: Мэллори даже не подозревала, что вид такого сильного, но сейчас беспомощного мужского тела вызовет в ней такой прилив нежности и сострадания. Затем девушка вновь намочила полотенце и положила его на лоб раненому.

Оказав лорду Майклу посильную помощь, Мэллори отступила назад и с болью посмотрела на неподвижно лежащую фигуру. Он был так красив! На мгновение девушке показалось, что он принадлежит ей.

Внезапно его глаза широко открылись, и она встретилась с лучистым взглядом зеленых глаз.

— Я найду его, мама… Даже если мне придется умереть, я все равно привезу тебе отца. — Он застонал и закрыл глаза, но его мучительный бред продолжался. — Темно, я ничего не вижу. Никто не поможет мне. Отец… Ты не мертв… Ты не можешь умереть. Кто-то выскочил из темноты. Как больно! Я не могу умереть, пока я не найду тебя, отец! Должен найти… Леди Мэллори, прежде, чем я умру… Она передаст матери…

Слезы жалости покатились по щекам Мэллори. Теперь она начинала понимать, почему он приехал в Египет — что-то приключилось с его отцом. Она дотронулась до щеки раненого и мягко проговорила:

— Вы поправитесь, милорд. И вы еще найдете своего отца.

— Я умер, — простонал Майкл. — Я провалился… Провалился…

— Нет, вы живы. Вы обязательно найдете отца, и я не позволю вам умереть!

В течение всей ночи он то погружался в беспокойный сон, то просыпался, пытаясь вскочить с кровати. Мэллори удавалось его удерживать только потому, что он был слишком слаб.

Она еще дважды обтирала его тело, и перед рассветом лихорадка оставила Майкла, позволив ему наконец забыться спокойным сном. Измученная Мэллори откинула голову на спинку стула и немедленно заснула сама.

Через высокую стену, окружавшую особняк, неслышно перелез человек и бесшумно приземлился в саду. Спрыгнув, мужчина поправил повязку, скрывавшую один его глаз, и стал красться по направлению к единственному горевшему в саду огоньку. Молча распластавшись вдоль стены флигеля, незнакомец двинулся к окну, чтобы заглянуть в комнату. Англичанин должен умереть, но сейчас он лежал на кровати, и рядом с ним находилась женщина, за которой им было приказано следить.

Он долго смотрел на нее, пожирая глазами ее редкую красоту. Без сомнения, она принадлежала этому англичанину. Ему никогда раньше не приходилось видеть женщину с волосами цвета восхода солнца в пустыне.

• Предыдущая
• 22/68
• Следующая