Рыцарь Золотого Сокола - О'Бэньон Констанс - Страница 62

• Предыдущая
• 62/79
• Следующая

— Туда, где тебя никто не найдет, — промолвил он через некоторое время.

Услышав такой ответ, Джиллиана чуть не задохнулась от возмущения.

— Если это какая-нибудь новая уловка, которую вы придумали вместе со своей матушкой…

— Джиллиана, — окончательно выйдя из себя, прервал ее Райен. — Позже ты сможешь осыпать меня проклятиями и обвинять во всех смертных грехах. Но, прошу тебя, избавь меня от необходимости выслушивать все это сейчас.

Джиллиана оскорбленно замолчала, постаралась отстраниться еще дальше от него и больше уже за всю дорогу не проронила ни слова.

На подъезде к деревне они свернули с дороги и углубились в лес. Конь Райена пробирался сквозь густые заросли, невиданной вышины крапива цеплялась за рукава Джиллианы, а ветки хлестали ее по лицу. Наконец, когда она уже окончательно поняла, что не выдержит больше ни минуты, лес расступился, и они оказались на песчаной отмели, залитой багряным светом заката. Спешившись, Райен сделал несколько шагов к морю и нахмурился. Взгляд его был устремлен на паруса купеческого судна, едва видневшиеся на горизонте.

— Проклятье! — отворачиваясь, буркнул Райен. — Я не думал, что они выйдут именно сегодня, а точнее: узнать просто не успел. Черт побери, как же быть?!

Джиллиана внимательно вглядывалась в его лицо.

— Ты хочешь сказать, что собирался посадить меня на этот корабль и отпустить на все четыре стороны?

Его темные глаза сердито сверкнули.

— А ты полагала, я стал бы тебя здесь удерживать? Нет уж, спасибо! У меня и без тебя довольно хлопот, — мрачно проговорил он.

Душа Джиллианы вдруг наполнилась ликованием. Он не предавал ее! Соскользнув с седла, она подошла к нему и виновато взяла его за руку.

— Как я могла в тебе усомниться?

— Ты имела на это полное право, — горько сказал Райен и повернул к ней лицо. От призрачного закатного багрянца в его темных глазах вспыхивали золотые блики. — Все кругом словно сговорились: думают одно, говорят другое, так что невозможно понять, кто друг, а кто враг.

Она тихонько провела ладонью по его щеке.

— Я согласна снова оказаться пленницей и заново пережить тот же страх — только чтобы в конце убедиться, что ты остался верен своему слову.

На губах Райена заиграла насмешливая улыбка.

— Осторожнее, Джиллиана! Когда ты смотришь на мужчину такими глазами, он может подумать, что ты подаешь ему надежду.

Некоторое время она молчала, глядя на волны, потом обернулась к нему и тихо сказала:

— Иногда надежда — это все, что нам остается. Шагнув к ней, Райен стиснул ее в объятиях.

— Джиллиана, я не знаю, что принесет нам завтрашний день, но сегодня, сейчас — позволь мне думать, что ты принадлежишь только мне.

Она запрокинула голову, и синие глаза ее осветились нежностью.

— Я никогда не буду принадлежать никому другому.

Райен засмеялся и смахнул песчинку с ее щеки.

— Значит, я обладатель величайшего сокровища на земле.

Они долго стояли неподвижно, и глаза их говорили друг другу о любви, по которой давно тосковали их сердца. Наконец осторожно, словно спрашивая ее, можно ли, губы Райена коснулись ее губ. Когда Джиллиана ответила на его поцелуй, он приник к ней настойчиво и властно, словно уверившись в своем праве.

Неожиданно он сообразил, что они стоят на открытом месте, где их может увидеть любой случайный прохожий. Подняв Джиллиану на руки, он вставил ногу в стремя и вместе со своей драгоценной ношей взлетел в седло.

— Ты моя, — шепнул он ей.

— Твоя, сердцем и душою, — отозвалась Джиллиана. Чувство ее показалось ей вдруг таким безмерным, что, не в силах смотреть на возлюбленного, она спрятала лицо у него на груди.

Райен тронул поводья, и конь резво побежал вперед. Джиллиана любит его, теперь он ясно это видел. Пусть завтра их ждет война и разлука, но сегодня ночью любимая будет принадлежать ему.

При свете луны, которая мелькала между ветвями, она обратила к нему лицо.

— Куда мы все-таки едем? — тихо спросила Джиллиана.

— В одно тайное место, которого я не показывал еще никому.

Она ткнулась губами в его щеку.

— Вези меня куда угодно, я хочу только быть с тобой.

Лицо его вдруг по-особенному посерьезнело.

— Ты знаешь, что завтра я должен отправить тебя с острова?

— Нет. Я не хочу от тебя уезжать.

— На Фалькон-Бруине начнется война, тебе нельзя здесь оставаться.

Она нахмурилась, угадывая, что он сейчас чувствует.

— Ты пойдешь против своей матери?

— Это мой долг, — сурово ответил он.

— Да, ты должен это сделать, — сказала она понимающе.

Он притянул ее ближе к себе.

— Завтра я постараюсь найти корабль, который увезет тебя в Талшамар.

— Я не боюсь сражений. Позволь мне остаться рядом с тобой.

Сердце Райена наполнилось гордостью за нее. В ней были верность и бесстрашие, каких он не ожидал никогда найти в женщине.

— Ты должна думать о ребенке, — напомнил он. — Что бы ни случилось, обещай мне поступать так, как будет лучше для тебя и нашего ребенка.

Она закрыла глаза и прислонила голову к его плечу.

— Обещаю.

Когда его губы словно нечаянно коснулись ее шеи, потом двинулись вверх, потом поиграли с мочкой ее уха и скользнули к губам, Джиллиана позабыла обо всем на свете. Рука Райена лежала на ее груди — и ей казалось, что она должна быть именно там. Любовь, которую она лишь сейчас перестала скрывать от самой себя, желала немедленно воплотиться в нежные объятия.

Нагнувшись, Райен обжег ее горячим поцелуем. Только сейчас Джиллиана заметила, что они давно остановились. Спрыгнув на землю, Райен взял Джиллиану на руки и пошел вперед по тропинке.

Ночь была поистине прекрасная. При свете полной луны все было видно, как днем. Мириады звезд мерцали в черном бархатном небе, и тысячи светлячков носились в струях легкого ветерка. Незнакомая ночная птица огласила воздух загадочным криком, где-то неподалеку шумела вода.

Райен остановился и снова приник к манящим губам Джиллианы.

— Мы уже добрались? — с замиранием сердца спросила она.

Он бережно опустил ее, но она даже не успела коснуться земли: перехватив руки, он тут же снова крепко прижал ее к себе.

— Да, мы на месте и здесь останемся, — шепнули губы около ее губ.

Джиллиана повернула голову и долго как завороженная смотрела на быструю речку, серебрившуюся под луной.

— Красиво… как в сказке.

Он снова повернул ее лицо к себе.

— А ты — добрая фея в сказке. Это наша волшебная ночь.

Встретившись, их губы слились в поцелуе, и они медленно опустились на благоуханный ковер из лугового клевера.

— Я люблю тебя, Джиллиана, — сказал Райен, держа ее бережно, как держат самый нежный цветок.

— Я люблю тебя, — отозвалась она.

Глаза его королевы светили ему из темноты. Он тихонько провел большим пальцем от ее виска к подбородку.

— Возможно, что сегодня мы в последний раз с тобой вместе — ты это понимаешь?

Джиллиана печально кивнула. Пальцы Райена нырнули в мягкий шелк ее волос, и он притянул ее голову к себе.

— Я постараюсь, чтобы ты никогда не забыла эту ночь. Я же навсегда запомню тебя такой, как сейчас. Знаешь, в глазах у тебя горят звезды, а волосы мерцают в лунном свете так загадочно…

Джиллиана обхватила ладонями его лицо — но тут непрошеные слезы хлынули из ее глаз.

— Райен, каждую ночь в своей жизни, ложась спать в одиночестве, я буду вспоминать тебя и эту минуту.

— Иные живут вместе всю жизнь, но вовсе не знают любви. Нам повезло куда больше нам суждено пробыть вместе совсем недолго, но любить друг друга всю жизнь.

И были тихие слова, и нежные ласки, и поцелуи, от которых все быстрее бились сердца влюбленных. Медленно, словно желая продлить драгоценные мгновения, Райен снял с нее платье, и Джиллиана так же медленно освободила его от одежд.

Наконец они поднялись на ноги во всем великолепии своей наготы. Райен протянул к ней руки, и в тот же миг, сама не зная как, она оказалась в его объятиях.

• Предыдущая
• 62/79
• Следующая