Рыцарь Золотого Сокола - О'Бэньон Констанс - Страница 69

• Предыдущая
• 69/79
• Следующая

Кассандра сжала ладонями виски Джиллианы и заглянула ей в глаза.

— Джиллиана, — прошептала она. — Ты не должна думать о себе. Думай о людях Талшамара и Фалькон-Бруина. Только ты можешь им помочь. Никто, кроме тебя, не остановит мою мать.

От этих слов взгляд Джиллианы словно бы немного прояснился и движения стали осмысленней.

— Я попробую. Помогите мне встать.

Нетта с Кассандрой быстро облачили ее в широкое монашеское платье и повязали голову платом, скрывающим щеки и подбородок. Протянув руку, Джиллиана тронула Кассандру за плечо.

— Спасибо тебе за все, Кассандра. Но что сделает с тобой твоя мать? Это чудовище в женском обличье.

— Не думай об этом. Сейчас у моей матери новый любовник, и она занята только им. Мы с Неттой постараемся как можно дольше не вызывать ничьих подозрений. Если все пройдет хорошо, обман раскроется, когда твой корабль успеет уже отплыть далеко от острова.

Джиллиана шагнула к своей служанке и взяла ее за руку.

— Как тяжело расставаться с тобой. Ты была со мной в самые тяжелые минуты.

Сэр Эдвард заботливо подхватил ее под руку.

— Ваше Величество, мы должны спешить. Если еще немного промедлим, весь план может рухнуть. Вы должны пройти мимо караульного без моей помощи, чтобы он ничего не заподозрил. Сможете?

Джиллиана поглубже вздохнула и сделала неуверенный шаг.

— Смогу.

Сэр Эдвард обернулся к Кассандре.

— Я не знаю ни одной девушки, которая могла бы сравниться с вами, принцесса Кассандра. Жаль, что нам не довелось познакомиться ближе.

Она грустно улыбнулась. Увидятся ли они снова? Надежды на это почти не было. А сейчас у нее не осталось времени даже на то, чтобы сказать ему, как она восхищена его мужеством. — Я лягу в постель и укроюсь с головой, чтобы караульный подумал, что я — Джиллиана, а вы отправляйтесь, и — удачи вам.

Сэр Эдвард постучал в дверь и стал ждать, когда отодвинется засов.

— Наклоните голову ниже, — шепнул он Джиллиане, — и сложите руки, как для молитвы.

Она вышла вслед за ним, думая только о том, как бы у нее не подкосились ноги.

Проходя мимо караульного, сэр Эдвард на секунду задержался.

— Мир с тобою, сын мой, — неторопливо произнес он и проследовал дальше.

Когда они шли по коридору, Джиллиана только и ждала, что обман вот-вот раскроется и стражники кинутся догонять их. Лишь когда они добрались до лестницы, она вздохнула чуть свободнее. Но, сделав несколько шагов вниз по ступеням, она чуть не упала, и сэру Эдварду пришлось поддержать ее под руку.

— Наклоните голову еще ниже, — прошептал он ей в самое ухо, потом стал увещевать ее весьма громко, чтобы слышали все, кто мог оказаться поблизости — Не горюйте так о королеве Джиллиане, сестра Мария. Тот мир, куда она уходит, гораздо лучше нашего.

Наконец все препятствия на пути к свободе были преодолены, и они оказались за стенами замка.

От непривычно резкого и холодного порыва ветра у Джиллианы перехватило дыхание, и она с трудом устояла. Увидев в стороне от ворот двух ослов, на которых им с сэром Эдвардом предстояло передвигаться, она внутренне сжалась. Он помог ей взобраться на одного осла, сам же неловко взгромоздился на другого.

Подняв голову, Джиллиана, несмотря на сильную слабость, едва не рассмеялась: длинные ноги сэра Эдварда свисали чуть не до земли, что выглядело чрезвычайно забавно.

— Ничего не поделаешь, скромному священнику не пристало разъезжать на белом коне, — справедливо заметил он.

С утра шел снег, но теперь небо прояснилось. Ослик Джиллианы неспешно протрусил через деревню, и никто не обратил внимания на монашку, ехавшую на нем с низко опущенной головой. Дело обыкновенное.

От слабости у нее несколько раз начинала кружиться голова, и, чтобы удержаться, она крепче натягивала поводья. Вот они уже добрались до берега и миновали несколько рыбацких лодок, которые из-за шторма стояли на приколе.

Когда наконец они обогнули береговой утес и навстречу им вышли какие-то люди, сэр Эдвард быстро спешился и подхватил Джиллиану на руки.

— Можете отдохнуть, Ваше Величество, мы уже почти в безопасности.

Джиллиана прильнула щекой к его плечу. Ей хотелось плакать, но не было сил даже на слезы. Отгоняя от себя мысли о дочери и об узниках, оставшихся в замке, она думала сейчас лишь о своей верной служанке если с Неттой что-то случится, она никогда себе этого не простит. А отважная Кассандра, которая ради нее пошла на такой риск! Чем она, Джиллиана, заслужила такие жертвы своих ближних? Из памяти неожиданно выплыли последние слова Райена «Помни меня». Как будто она могла о нем забыть. Она еще вернется на Фалькон-Бруин за своей дочерью, и пусть тогда Мелесант не ждет от нее пощады.

Тем временем Джиллиану закутали в теплые меха и усадили в лодку. Несколько крепких гребцов тотчас взялись за весла, и лодка стремительно понеслась к кораблю, который в отдалении покачивался на волнах.

Едва королева ступила на борт, как паруса развернулись и наполнились ветром. При виде талшамарского флага на верхушке мачты сердце Джиллианы забилось сильнее.

Неужели она и правда свободна? Заметив, что она покачнулась от слабости, сэр Эдвард снова подхватил ее на руки.

— Ваша каюта находится внизу, Ваше Величество. — Он улыбнулся. — Вот вы и плывете домой.

Прижимаясь к нему щекой, она думала о том, что любит его — да, любит сэра Эдварда, но не как мужчину, а как своего верноподданного, которому ради нее пришлось перенести немало трудностей и лишений.

— Да, — слабо отозвалась она. — Главное теперь — вернуться в Талшамар. Там я что-нибудь придумаю, чтобы вызволить из плена мою дочь и рыцарей.

— Мы обязательно освободим их, — горячо пообещал сэр Эдвард. — Мы вернемся на Фалькон-Бруин с таким войском, что враги затрепещут от страха.

На руках он отнес ее в каюту, уложил на койку и укрыл мехами.

— К сожалению, на корабле нет женщины, которая могла бы вам прислуживать, но я все время буду находиться поблизости, и если вам что-то понадобится, просто позовите меня.

Джиллиана устало закрыла глаза. У нее не было сил даже на то, чтобы поблагодарить преданного рыцаря, ради нее рисковавшего жизнью.

Тем временем на палубе кипела работа: матросы отвязывали паруса, рулевой разворачивал судно по ветру. Буря усиливалась. Казалось, что небеса нарочно разверзлись, чтобы обрушить на маленькое судно потоки дождя со снегом, продлевая злоключения королевы. Порывы ледяного ветра едва не сбивали моряков с ног.

И все же сердца талшамарцев ликовали: их королева наконец-то плыла домой, на землю своих предков. Они доставят ее во что бы то ни стало.

Почти целую неделю Джиллиане было очень плохо, она не вставала с постели и мечтала лишь о том, чтобы ей дали спокойно умереть. Но забота матросов о своей королеве была так трогательна, что мало-помалу тоска ее начала отступать, и она заставила себя есть, чтобы скорее восстановить силы.

Уже в начале второй недели плавания на ее щеках снова заиграл румянец и, к радости и удивлению всех матросов, она сумела наконец подняться на палубу.

Здесь, наверху, сэр Эдвард передал ей письмо от кардинала Фейлшема: его преосвященство старался подготовить Джиллиану к тому, что ее ожидало по прибытии. Узнав, что королева направляется на родину, писал он, многие подданные обезумели от радости и празднуют ее возвращение уже сейчас прямо на улицах. Что же касается ее горестей, то кардинал призывал усердно молиться и не терять веры в Господа.

Прочитав письмо, Джиллиана задумалась: как она будет приветствовать своих подданных, когда сердце ее разрывается от горя?

• Предыдущая
• 69/79
• Следующая