Рыцарь Золотого Сокола - О'Бэньон Констанс - Страница 73

• Предыдущая
• 73/79
• Следующая

— Я к вашим услугам, Ваше Величество, и готов помочь, если только это в моих силах, — с готовностью сказал кардинал.

— Полагаю, вам известно, что случилось с моей дочерью.

— Да. Сэр Эдвард мне все рассказал.

— Я хотела бы знать, что скажут мои подданные, если… — Во взгляде ее отразились невыносимые страдания. — Могу, ли я просить их подняться на войну против Фалькон-Бруина?

Кардинал сел в соседнее кресло, словно ему вдруг стало тяжело стоять, и Джиллиана снова отметила про себя, что он уже старик. Он молчал очень долго, и она решила, что сейчас он начнет корить ее за недостойные мысли и разговоры о войне.

Наконец он поднял на нее глаза.

— Вы королева. Если вы прикажете идти на войну, рыцари выполнят ваш приказ без единого слова.

— Но имею ли я на это право?

— Вы одна имеете право объявлять войну неприятелю.

— Моя дочь в опасности. Мне страшно было оставлять ее в руках королевы Мелесант, но иного выхода тогда не было. Эта женщина не в своем уме и способна на любую жестокость. Ее необходимо остановить. Кроме того, у меня есть долг перед теми, кто из-за меня попал в неволю, и я не успокоюсь, пока не освобожу их.

— Значит, войны не миновать?

— У меня есть один… план, но если он не сработает, мне придется просить моих подданных взяться за оружие. Я понимаю, что любому из них война может стоить жизни. Если бы вы знали, как я этого не хочу!

Он покачал головой.

— Каждому правителю приходится принимать решения, которые будут стоить кому-то жизни, — сказал он и выжидательно посмотрел на королеву.

— Война требует денег.

— Талшамар — богатое королевство. Деньги отовсюду стекаются в нашу казну, которая и без того уже переполнена.

Ей так нужен был хоть сколько-нибудь определенный ответ кардинала, он же отделывался уклончивыми фразами. Почему?

— Как вы полагаете, ваше преосвященство, сможем ли мы победить в войне против Фалькон-Бруина?

— Наше преимущество состоит в том, что у нас гораздо больше кораблей.

— Но зато их солдаты побывали во многих сражениях, а Талшамар не воевал ни с кем с тех давних пор, когда в страну вторглись англичане.

— Наше войско хорошо обучено. По моему глубокому убеждению, его можно выставить против любого врага.

— И все-таки я снова задаю вам тот же вопрос: имею ли я право объявлять войну?

— Лучше спросите об этом у ваших подданных — хотя бы у сегодняшних гостей. — Опершись дрожащей рукой на подлокотник кресла, он с усилием встал. — Угодно ли вам задать им этот вопрос?

Она согласилась, что это вполне уместно, и они вместе направились в Большую залу, куда вновь переместилось веселье.

Перед входом кардинал приостановился и сказал, обращаясь к Джиллиане:

— Позвольте дать вам только один совет, Ваше Величество. Не спрашивайте, что вам делать, лучше прямо скажите о своем решении. Возможно, ответ покажется вам неожиданным. Не забывайте маленькая принцесса — ваша наследница и их будущая королева.

— Все же не собираюсь ли я потребовать от своих людей слишком много? Ведь они меня даже не знают.

Он негромко рассмеялся.

— Не знают? Все эти годы они имели возможность следить за вашими успехами и очень живо всем интересовались. Правда, им не сообщали, в каком именно монастыре вы находитесь, но раз в году, в день вашего рождения, они собирались у ворот замка и ждали новостей о вас. Они требовали, чтобы я подробно рассказывал им обо всем, начиная от тех времен, когда вы только-только научились ездить верхом, до того, как вы покинули монастырь и вышли за принца Райена.

И все это время она считала себя одинокой! В эту минуту люди, которыми ей выпало править, показались ей ближе и роднее, чем прежде.

— Я даже не догадывалась, что кто-то думает обо мне, — задумчиво сказала она и шагнула в залу.

Понадобилось некоторое время, чтобы собравшиеся заметили возвращение королевы и умолкли. Выйдя на середину залы, она заговорила:

— Я приняла решение, которое касается каждого талшамарца, будь то мужчина, женщина или дитя. Как вам известно, королева Мелесант держит в плену мою дочь. Я попытаюсь освободить ее без применения оружия, использовав для этого все доступные мне средства, но если это не удастся, то ради ее освобождения я вынуждена буду объявить войну.

Не успела она договорить, как в зале раздались приветственные возгласы мужчин, а женщины стали оживленно переговариваться.

— Вернем домой маленькую принцессу! — громко крикнул кто-то при всеобщем одобрении.

— Негоже, чтобы чужеземцы держали в плену наших людей. Мы будем сражаться за них до победного конца!..

Когда Джиллиана встретилась взглядом со старым кардиналом, он улыбнулся.

— Я прошу моих баронов явиться ко мне завтра утром для составления плана действий, — сказала она. — И передайте тем, кого нет сегодня, что на завтра назначен королевский совет.

Она уже собиралась удалиться, когда ее взгляд случайно упал на сэра Эдварда, стоявшего в стороне от всех. Почему-то он показался Джиллиане удрученным, и она вдруг поняла, что его не слишком высокое звание не позволит ему даже присутствовать на совете. Между тем сэр Эдвард, несмотря на свою молодость, не раз доказывал ей свою преданность и отвагу. Она безоговорочно могла доверять ему. Более того, именно такого человека она желала бы видеть во главе своего войска.

— Сэр Эдвард, — сказала Джиллиана. — За вашу беззаветную преданность и храбрость я жалую вам титул барона с намерением в дальнейшем поручить вам верховное командование всем талшамарским войском. Прошу всех присутствующих приветствовать моего барона, лорда Маркема.

В первую минуту сэр Эдвард, видимо, не мог поверить, что ему оказана такая честь, но, когда знатные талшамарцы окружили его и начали осыпать поздравлениями, в его глазах появился горделивый блеск.

После этого Джиллиана вместе с кардиналом Фейлшемом снова удалилась в свой кабинет, чтобы заняться следующим вопросом.

Решение, которое предстояло сейчас принять, было для нее мучительно, но, видимо, неизбежно. В кабинете она долго стояла у окна — вероятно, так же, как когда-то королева Фелисиана, — глядя в черноту безлунной ночи.

Наконец она подошла к столу и обратилась к кардиналу:

— Я решила принять один закон — конечно, он будет иметь далеко идущие последствия, но я надеюсь с его помощью нанести поражение Мелесант и освободить свою дочь, не применяя оружия.

— Боюсь, Ваше Величество, что ничто, кроме военной силы, не заставит Мелесант отказаться от своих честолюбивых планов.

— Я подпишу указ, запрещающий правление женщин в Талшамаре. Ни одна королева после меня не сможет взойти на престол.

Кардинал глядел на нее в беспредельном изумлении.

— Но сознаете ли вы все последствия такого шага? Ведь, лишая себя наследницы, вы снова подвергаете опасности собственную жизнь! Король Франции непременно этим воспользуется.

— Да, я знаю, и все же это единственное, что может обеспечить безопасность моей дочери, — твердо произнесла Джиллиана.

— Когда я должен отправляться? — спросил кардинал.

— Вы? — Она удивленно вскинула на него глаза.

— Разумеется. Коль скоро у нас нет должности посланника на Фалькон-Бруине, то передать документ королеве Мелесант должен тот, кто лучше всех подходит для этой миссии, — то есть я, — слегка поклонившись, сказал его преосвященство.

Джиллиана внимательно взглянула на него. Впалые щеки, сгорбленные плечи… На сердце у нее стало тревожно. Не исчерпает ли окончательно его силы столь ревностное исполнение долга.

— Вы уже столько сделали для Талшамара. Я собиралась освободить вас хотя бы от части забот, а не взваливать на вас новые.

— Да, я старею и, разумеется, предпочел бы доживать свой век без тревог и волнений. Но я служил вашей матери и намерен служить вам до тех пор, пока у вас будет надобность в моих услугах.

Джиллиана опустилась перед ним на колени, и старческая рука коснулась ее головы.

• Предыдущая
• 73/79
• Следующая