Граница смерти - Одом Мэл - Страница 4
- Предыдущая
- 4/87
- Следующая
Он снова быстро пробежал пальцами по животу женщины, едва прикасаясь к гладкой коже. Затем он повернул голову, убедился, что она по-прежнему спит, и приподнялся на кровати, наслаждаясь эротикой момента, которая всегда покидала его после того случая, как…
Брэндстеттер прогнал воспоминание.
Он привстал над ней, опираясь на колени и одну руку. Камилла чуть выгнула спину и еле слышно застонала, упершись в матрас пятками. У Эрла закружилась голова. Ему показалось, что его тошнит от невероятного возбуждения. Наслаждение, испытываемое им, напоминало ощущение парящего полета, когда он подключался к терминалу и получал возможность отдаться на волю тяготения киберпространства, несущего его подобно листу под напором урагана.
Брэндстеттеру с трудом удалось сохранить контроль над своим организмом. Отступивший оргазм царапался в его сознании, как голодный волк. Он захрипел от чудовищного усилия – еле слышный звук раздался так глубоко в горле, что он скорее почувствовал его, чем услышал. В следующее мгновение Эрл едва не рассмеялся от ликования – напряжение исчезло, и только страх, что смех разбудит женщину, удержал его.
Ему хотелось насладиться контролем над своим телом, растянуть до бесконечности каждую секунду высшего наслаждения, утвердиться в своей власти над низменным половым инстинктом.
Рука женщины шевельнулась, скользнула по его бедру, обхватила за поясницу и прижала к своему телу требовательным движением.
– Нет! – Возглас Брэндстеттера прозвучал хрипло и отчаянно. Она нарушила все, чего ему удалось добиться. Он почувствовал, как теряет контроль над собой.
– Ну давай же, – простонала женщина. – Ты возбуждаешь меня уже двадцать минут. Сколько времени может девушка терпеть, прежде чем сойдет с ума от желания? – Камилла обняла его обеими руками и приподняла голову, чтобы куснуть грудь склонившегося над ней Брэндстеттера.
Осознание того, что она не спала почти все это время и всего лишь делала вид, что спит, погасило его желание, подобно холодной воде. Он легко вырвался из ее объятий, встал на колени и одним ударом отбросил женщину от себя.
– Нет! Ты все испортила! Все испортила!
– О чем ты говоришь, черт побери? Наконец-то у тебя что-то начало получаться. – Ее голос звучал рассерженно и пронзительно.
Брэндстеттер опустил ноги на пол, встал, снял с крючка халат и надел на себя. Он успел заметить, как женщина прикрыла обнаженную грудь краем простыни, прежде чем вышел в коридор, ведущий в гостиную.
– Свет! – скомандовал он. Домашний компьютер включил освещение в гостиной. Просторная комната была обставлена дорогой мебелью. Он не обратил внимания на видеостенку и не включил ее, так что она выглядела подобно окну в бесконечность, закрытому стеклом, прошел мимо кожаных диванов и кресел в гостиной, приобретенных после его недавнего успешного продвижения по службе и все еще пахнущих новизной, и остановился у пуленепробиваемого стекла лоджии, выходящей на центральную часть Далласа.
Небоскребы корпорации «Нагамучи Тауэре» сверкали в лунном свете. В падающем снегу их очертания казались размытыми. Глядя на три огромных здания, принадлежащих его работодателю, Брэндстеттер понял, почему месяц назад Нагамучи поселил его именно в этой квартире. Для всех смотрящих отсюда на мир вид из окна подтверждал, что в центре Вселенной находится «Нагамучи Тауэре».
Он не повернулся к разъяренно ворвавшейся в гостиную Камилле, наблюдая за ее отражением в темном стекле перед собой. Она одевалась на ходу, балансируя на одной ноге, чтобы натянуть на себя алые виниловые брюки; ее расстегнутая блузка распахнулась, обнажив подпрыгивающие груди.
– Новая работа тебя ничуть не изменила, верно? – прошипела женщина. – Ты по-прежнему тот самый паршивый Эрл Брэндстеттер из многоквартирного дома, где мы с тобой встречались. – Она надела один сапог, доходивший ей до колена. – Неудивительно, что тебе потребовалось столько времени, чтобы заманить меня к себе. А ведь я не слишком сопротивлялась, не правда ли?
Он продолжал смотреть в окно, изо всех сил сдерживая кипящую в нем ярость.
– И зачем только я пришла сюда? – Она натянула второй сапог и застегнула на нем молнию. – Могла бы выбрать из дюжины других парней настоящего мужчину вместо тебя.
Брэндстеттер стремительно повернулся к ней, зная, что на его лице отражается ярость.
– Ты пришла сюда, сука, потому что хотела вкусить хорошей жизни. Ты хотела увидеть, как выглядят эти квартиры, хотела понять, как чувствует себя человек, смотрящий сверху вниз на весь город, вместо того чтобы оставаться в своей грязной трущобе, где человеку перерезают горло за несколько монет. Только не говори, что оказала мне услугу, потому что такая мысль даже не могла появиться в твоей маленькой пустой голове.
Идя к выходу, застегивая блузку, с бюстгальтером, переброшенным через плечо, она смеялась над ним:
– У тебя с этим большая проблема, но мне наплевать. Сейчас я выйду отсюда и найду себе мужчину, пусть и без всей той роскоши, что у тебя в квартире, но способного дать мне то, чего я хочу. Это будет настоящий мужчина, способный сделать женщину счастливой. Понятно? – Она с торжествующей улыбкой чувственно качнула бедрами, словно исполняя на сцене танец живота; затем дверь с шипением закрылась за ней.
Брэндстеттер выдохнул воздух из легких и разжал кулаки. Он все-таки удержался от искушения выплеснуть на женщину скопившуюся ярость. Правда, он еще никогда не делал этого и сомневался, что сумеет. Ярость была точно такой же страстью, как и похоть, и Брэндстеттер не был уверен, что и здесь не потерпит неудачи. Если дело обстояло именно так, ему не хотелось бы убедиться в справедливости своих опасений.
Он снова повернулся к окну, глядя на свое отражение и сдерживая желание опять сжать кулаки. Теперь он мог позволить себе больше не терпеть оскорблений Камиллы. Гарантией этого служило его положение в корпорации Нагамучи. Теперь он принадлежал к могущественной элите, а не был каким-то занюханным программистом, зарабатывающим крохи в американской фирме.
Брэндстеттер был крупный мужчина, и его отражение заполняло почти все оконное стекло. Даже босиком его рост превышал шесть футов четыре дюйма. Глаза зеленые, как у ящерицы, – он сам с неудовольствием признавал это и все-таки отказался от косметической хирургии, бесплатной для всех служащих корпорации и способной легко придать его глазам любой другой цвет. Совершенно лысый человек с гневом смотрел на него со стекла. На висках поблескивали крошечные хромированные пуговки – гнезда, куда вставлялись троды компьютерных контактов. Узкая полоска коротко подстриженных рыжих волос окаймляла голову. Еще одна хирургическая операция могла исправить и этот природный недостаток, но Брэндстеттер отказался. Он знал, что и после операции его внутренняя сущность не изменится. Изнурительными упражнениями он довел до совершенства все физические достоинства своего тела, и теперь оно казалось словно отлитым из бронзы. Атлетическое сложение привлекало к нему внимание множества женщин, похожих на Камиллу Эстеван, но он всегда предпочитал держаться подальше от них. Улыбка, кивок – и он поворачивался к ним спиной.
Его тело было покрыто потом. Брэндстеттер сбросил халат и встал перед окном обнаженный, глядя на город. Он с силой ударил кулаком по пуленепробиваемому стеклу и проклял тот момент, когда поддался на зов плоти и привел сюда женщину. Она была первой, и он догадывался, что теперь Камилла знает это. Брэндстеттер был намного больше и сильнее ее, он мог бы принудить ее сдаться, и это не было бы изнасилованием, потому что Эрл ясно понимал, какое наслаждение она получила бы.
Он отвернулся от окна и бесшумными шагами прошел к своему рабочему месту.
– Свет, – произнес он. Компьютер включил освещение. – Питание на терминал. – Знакомое жужжание наполнило комнату.
Опустившись в кресло перед терминалом со сложнейшими микросхемами внутри, изготовленным лично для него по специальному заказу фирмой «Тендрай», Брэндстеттер вставил троды компьютера в гнезда у себя на висках и сразу почувствовал, как его подхватила и понесла ледяная темнота киберпространства.
- Предыдущая
- 4/87
- Следующая
