Преодоление христианства - Авдеев Владимир Борисович - Страница 14

• Предыдущая
• 14/58
• Следующая

Такая вот была атмосфера «нисхождения духа Святого».

Когда в россии большевики только рвались к власти, то братья-революционеры вступали в разные партии с явным намерением помочь друг другу в надежде, что чья-то партия обязательно одержит верх.

Современный католический богослов Ганс Кюнг, руководствуясь фактическим материалом, назвал евангелистов — «ангажированными свидетелями», которые с самого начала и до конца стремились изображать Иисуса в свете его воскресения как Мессию, Христа, Господа, Сына Божия. Другой, теперь уже протестантский теолог Х. Концельман позволил себе еще большее откровение: «Церковь фактически живет лишь тем, что результаты исследований о жизни Иисуса в ней малоизвестны».

Библеист В. Брандт заявил, что «даже самая история о страданиях Иисуса была сочинена при помощи ветхозаветных и мифологических элементов».

Подчеркиваем, что эти речи исходят от самих идеологов христианского лагеря.

Выдающийся гуманист Альберт Швейцер высказывался приблизительно в том же духе:

«Нет ничего более негативного, чем итоги исследований о жизни Иисуса. Иисус из Назарета, выступивший как Мессия, проповедовавший нравственность Царствия Божьего, основавший на Земле Царство Небесное и умерший, чтобы освятить свою деятельность, никогда не существовал. Это образ, который отброшен рационализмом, воскрешен либерализмом, а современной теологией переделывается при помощи „исторической науки“. Исторического фундамента христианства, как его возводила рационалистическая, либеральная и современная теология, больше не существует».

Анри Барбюс по этому же поводу еще короче: «Прошел бедный человек, в котором впоследствии встретилась надобность. Когда появился Иисус, еще не существовал Христос, когда появился Христос, уже не было на свете Иисуса. Иисус Христос никогда не существовал».

Отечественная историческая наука также внесла свою лепту в демонтаж образа. Так, И. Крывелев писал: «Это было настолько исторически неизбежно, что если бы Иисус не существовал, его бы выдумали в этот момент. Но выдумывать не нужно было, потому что уже существовал некто, галилеянин, который никогда и не знал о той роли, какую заставят его играть».

Так же как и в случае с Ветхим Заветом, изобретателей Нового отличает поразительное отсутствие какой бы тони было элементарной фантазии, а неразвитость эвристического начала создателей священных писаний просто устрашает. Следы плагиата без труда читаются где угодно. Ведь евангельское откровение Христа аккуратно переписано с арийского пророка Заратустры — этого пионера визионерской религиозной практики, который жил за 1500 лет до галилейского подражателя. Целая ветвь в мировой библеистике занимается выяснением заимствований из других религий (Т. Планге, Л. Жаколио, А. Донини). Судите сами.

По учению брахманов, создавших свое учение за три тысячи лет до чудес Христа, второе лицо божественной троицы (Брахма, Вишну, Шива) воплотилось в человеческом образе Кришны, в дальнейшем получившего от своих учеников имя Иезеуса или Иисну, Джисну. В христианском учении тоже воплотилось в человеческом образе именно второе лицо Троицы — Бог-сын, получив имя и прозвище, близкое к брахманским. Кришна звучит похоже на Хрисну, а Христос похоже на Кристос. Оба явились в мир для его спасения. Оба рождены девой, рождение того и другого ознаменовалось чудесами, в обоих случаях первыми пришли поклониться пастухи. Повторяются: преследование злым царем (Канса и Ирод), избиение младенцев, спасение божественных новорожденных ангелом, основные факты деятельности спасителей. Оба собирают вокруг себя группу учеников, творят чудеса исцеления больных и воскрешения мертвых, изгоняют бесов из одержимых, умирают в результате козней и злобы жрецов, причем их смерть сопровождается траурными знамениями природы; оба возносятся после исполнения своей миссии на небеса.

Выражаясь техническим языком патентоведения, можно смело утверждать, что в случае с христианским плагиатом жизнь Кришны послужила прототипом, а Будды — аналогом, ибо примитивизм интеллектуального продукта евангелистов, не имевших никакого образования, вызывает искренние соболезнования.

Как и в случае с Буддой, зачатие непорочное. Рождение происходит тоже в пещере, оно также возвещается звездой, приводящей к божественному трех волхвов или царей для поклонения. Есть и пастухи, и голос с неба, и небесное воинство. Правда, рождение Будды обставлено более шикарными подробностями и пышными легендами, чем рождение Христа: ликует вся природа, сам новорожденный разражается целой речью, в которой обещает уничтожить дьявола и его воинство, осчастливить все народы, цари и князья предлагают свои великолепные дворцы для проживания божественного младенца и т. д. Естественно, что для того, чтобы раскрасить по-своему даже готовые заимствования, нужно хоть какое-то воображение, но ученикам Христа оно не было присуще и в самых элементарных формах, ведь похожи, в том числе, имена участников повествований. Так, в роли Симеона-богоприимца, фигурирующего в евангелиях, выступает старец Асита. В отличие, правда, от евангельского и брахманского рассказов, царь Бимбасара, которому сообщают о рождении Будды, не соглашается подвергнуть его преследованиям, а, наоборот, становится его последователем. Однако мания преследования, которой одержимы почти все основные персонажи Ветхого и Нового Заветов, без труда объясняет это непринципиальное отличие. Но дальше все снова идет успокаивающе гладко: приношение младенца в храм, история о том, как мальчик в двенадцатилетнем возрасте задержался в храме и был потерян родителями, пост и искушение в пустыне, крещение, весь аскетический, безбрачный образ жизни, бездомность. Любимого ученика Будды звали Анандой, у Иисуса — Иоанном, предателей же в обоих случаях звали Иудой и Девадой соответственно.

Во всей этой истории непонятным оказывается лишь одно: почему на востоке Средиземного моря ждали целых пятьсот лет, а не позаимствовали этот божественный сюжет у Индии сразу? Очевидно, на интеллектуальное воровство тоже необходимы воображение и умственное чутье, но их-то как раз и не было на берегах Мертвого моря.

Ничего, кроме гомерического смеха, не может вызывать сопоставление отдельных частей мифа о сыне Божьем. Так, изображение первого распятия появилось в V веке, а день рождения Христа изобрели лишь в VI веке, аккуратно, опять же, переписав его с дня рождения иранского Бога Митры. А если вспомнить, что в первом христианском сочинении «Откровение Иоанна» (60-е года I века н. э.) о Христе еще не упоминается вовсе, а его пришествие еще только ожидается, но апостол Павел, один из его ревностных последователей, говорит, что Учитель уже был распят и вознесся, то становится ясно, что заказчики мифа о Христе не сумели даже правдоподобно свести воедино разрозненные части.

Что касается чудес, якобы сотворенных Христом, то они все до единого позаимствованы из разных мифологических традиций. Так, намного раньше воду в вино превращал греческий Бог Дионис, ходить по воде умел Посейдон, а возвращать жизнь мертвым — Асклепий. Переписывая все чудеса подряд, сочинители увлеклись настолько, что пропустили в окончательную редакцию и чудо о переселении бесов в стадо свиней, в то время как разводить свиней в Иудее по религиозным соображениям не могли.

В современном цивилизованном мире очень хорошо отработана практика судов над нарушителями авторского права. Любопытно было бы узнать хотя бы приблизительный размер суммы, на которую нужно оштрафовать все христианство вместе взятое, а уж внутри него пусть сами разбираются, кто кому должен и кто виноват. А впрочем, ладно, нищих и юродивых во Христе итак слишком много.

Неспособность к творческому мышлению у христианских идеологов явно обозначена даже в названии их священных книг, что заставляет думать уже о генотипической обусловленности. Судите сами. Что такое Библия? На латыни это значит всего лишь «книга», и из названия ее никак не видно, что книга эта непременно священная, а тем более, что это «Книга книг», как уверяют наиболее ярые фанаты. Книга как книга, одна из многих, может быть, даже просто поварская. В Ветхом и Новом Заветах огромное количество грязи вылито в адрес Великой Блудницы — Рима, и вдруг христиане называют свою священную книгу словом из языка ненавистного агрессора. Что это очередной хитрый умысел или очередное узколобое недомыслие?

• Предыдущая
• 14/58
• Следующая