Русская проза XXI века в критике. Рефлексия, оценки, методика описания - Капица Федор Сергеевич - Страница 4
- Предыдущая
- 4/79
- Следующая
О. Робски не отрицает, что в названии книги должен присутствовать коммерческий момент, отсюда и выбор слова, которым заменился русский аналог – «Casual», т. е. повседневный. Но ей ближе второе название – «Пляска головой и ногами». Воспринимая книгу как продукт и получая за нее деньги, она полагает, что если «мне хорошо платят – отлично. Появляется стимул делать это лучше и чаще». К появившимся своим последователям она относится философски и с юмором. О. Робски написала книгу о том, что считалось раньше лишь темой для заметок на страницах светской хроники, о жителях определенного дачного района под Москвой. Форма книги породила новый жанр, названный «светским реализмом» (А. Бялко, Лена Ленина, М. Трауб, А. Холина, Е. Ямпольская). Приведем пример игры, заложенной в названии книг Н. Солей: «Nечто, или Рублевский Pops art», «Ход Корбюзье, или Шерше бlя femme».
Иногда говорят о вторичных ретропроектах, когда на рынок выходят книги со сходными названиями, поскольку взаимодействие массовой и элитарной литературы – процесс двусторонний («Лед» В. Сорокина и «Чувство льда» А. Марининой). Как полагает Лиза Новикова, клоны О. Робски, Б. Акунина, Дж. Роллинг иллюстрируют игру брендов.
Одновременно с открытием новых областей литературной реальности произошло и закрытие некоторых тем или их существенная трансформация. Так, историческая тема в прежнем формате продолжала развиваться в творчестве отдельных авторов (Б. Васильева, И. Ефимова, Ю. Федорова), но не как самостоятельное направление. Завершился творческий путь ряда писателей (Дм. Балашова, Ю. Давыдова), другие авторы обращаются к истории время от времени, хотя и встречаются интересные тексты («Арлекин, или Жизнеописание Василия Кирилловича Тредиаковского» П. Алешковского, «Новогородский толмач» И. Ефимова, «Царица смуты» Л. Бородина).
Современным писателям показалось более интересным использовать историю в качестве сценической площадки для выражения своих идей (произведения Б. Акунина, Ю. Буйды, Дм. Быкова, А. Королева, П. Крусанова, В. Шарова). Некоторые вставляют отдельные исторические эпизоды, дополняя биографию героев («Вольтерианцы и вольтерианки» В. Аксенова).
Наблюдаются и попытки воссоздания современной истории (в качестве примера можно привести споры вокруг произведения А. Проханова «Господин Гексоген»). Имитация «древнего государства» встречается в утопическом формате («День опричника», «Сахарный Кремль» В. Сорокина, «Кысь» Т. Толстой»), юмористической фантастике (произведения А. Белянина) и альтернативной истории (проект Хольм Ван Зайчика).
Собственно творческий поиск, привлечение документов для сверки и уточнения концепции показались не столь значимыми. История перестала быть самоценным описанием. Да и коммерциализация литературы, необходимость быстрого выпуска книг не могли не сказаться на подходе авторов, стремящихся сделать историю фоном или средством характеристики, а не выстраивать на основе исторического сюжета пространное эпическое произведение с глубокими социальными, нравственными и философскими проблемами.
Писателям оказалось более интересным развивать своеобразную виртуальную реальность. Особых откровений на данном этапе не наблюдалось, скажем, многие фантастические произведения создавались по калькам уже имеющихся текстов мировой литературы. Происходило просто развитие отдельных направлений. Одним из ярких авторов стал В. Пелевин, зафиксировавший и ту часть общества, которая раньше не становилась предметом изображения – мир компьютерщиков, рекламщиков.
Определенная самоповторяемость вывела автора в формат ролевой игры, хотя вначале был задуман проект – на основе мифологической составляющей представить новую модель общества («Шлем общества»). Возможно, наполненный и позитивным идеалом.
Использование мифов и фольклора (в первую очередь жанра сказки) способствовало обогащению литературного текста за счет более четкой структурированности произведений. Доминанта отдельных приемов (гипербол, сравнений, цветовых определений) позволили говорить о начале формирования авторского стиля.
Очевидно, что более глубокие изменения коснулись приемов изображения. Появилась условная реальность, построенная на мифах и снах. Она требовала расшифровки подтекста, более углубленного прописывания внутреннего мира героя, введение мистического начала.
Отмеченные особенности, естественно, потребовали и более активного героя. В 90-е годы началось возвращение молодежной прозы, появились произведения К. Букши, А. Геласимова, Л. Горалик, А. Гостевой, И. Денежкиной, О. Зондберга, С. Шаргунова.
В начале XXI века круг авторов стал резко расширяться за счет привлечения тех, кто сумел проявить себя в интернет-формате (К. Букша, Л. Горалик, С. Кузнецова, А. Левкин, А. Экслер). Сегодня эта литература имеет свои особенности, и о ней нужно говорить специально. Не случайно появились разнообразные сериальные проекты: «Поколение Y», «Soft Wave».
Сделаем только несколько замечаний. Особых открытий здесь пока не наблюдается, хотя авторы отмечались престижными премиями, что должно было бы стимулировать их дальнейшую деятельность. Действительно, они попытались показать жизнь отечественной молодежи, вывести в качестве героя своего сверстника, наполнить текст современной лексикой. Как заметил С. Шаргунов, стали говорить о новых, запретных темах: «они напишут как поколение, для которого запретное (любовная сцена, матерный окрик, шприц) отнюдь не означает нечто эпатирующее и топорное, не отблеск преисподней несет на себе, а отражение ясного обычного дня». Но использованные авторами приемы остались традиционными, таких громких открытий, как, скажем, в начале XX века, когда практически произошла смена приемов описания и нарратива, не произошло.
В области формы кроме исторического романа получают распространение семейная сага, политический роман. Большее развитие получил рассказ, поскольку нарративность, рассказывание истории доминируют. Можно считать, что 2008 г. стал и поворотом к малой форме.
Подобная тенденция вовсе не случайна, современная проза в целом склоняется к небольшому формату, чаще всего сборнику рассказов, состоящему из собственно рассказов, анекдотических историй, баек. Некоторые подобные произведения рассказываются только в кругу близких друзей. Отсюда и стилевое наполнение современных текстов, они стали больше напоминать запись разговоров. Причем речь идет именно о внешнем выражении, минимальная авторская философия не позволяет проникать внутрь, он остается рассказчиком, даже не летописцем. Некоторые критики считают, что отдельные романы, в частности, тексты А. Иличевского, З. Прилепина, О. Славниковой, даже складываются из подобных историй.
Одновременно отметим склонность к документальному повествованию. Она выражается в появлении разных форм мемуаров, как профессиональных авторов (писателей), так и разнообразных деятелей, поскольку позволяет читателю отождествить себя с героем. Даже аналитические книги по бизнесу создаются в формате личного признания о собственных достижениях, ошибках и преодолении трудностей. В 2008 г. А. Ермак выпустил своеобразный дайджест «Команда, которую создал я» (руководство по созданию рекламного агентства), где соединяет приемы романа воспитания, исповеди, женского романа.
Данная тенденция проявилась и в Интернете. Одним из разновидностей сетевой литературы можно считать блоги, своеобразный on-line дневник, который многие исследователи относят к сетевой журналистике. Разнообразие блоговских дневников свидетельствует о том, что форма личного соучастия в процессе чтения позволяет отчасти объяснить, что происходит, или подвергнуть анализу описываемые события. Тем не менее отдельных авторов можно считать литературным явлением, они удостаиваются публикаций в сетевых журналах. Возможно, с целью установления критериев отбора в США учредили литературную премию для блоггеров, назвав ее по аналогии с известной Букеровской премий Блукеровской. Косвенную поддержку развитию блоггеров оказывают и мобильные операторы, снабжая телефоны устройствами, позволяющими напрямую связываться с нужным блогом.
- Предыдущая
- 4/79
- Следующая
