Все люди — враги - Олдингтон Ричард - Страница 95
- Предыдущая
- 95/126
- Следующая
— Почему же ты ничего не сказал мне об этом? — перебила его размышления Маргарит, быстро пробежав письмо. — Почему ты не познакомил меня с ней, раз она об этом просила?
— Насколько я знал ее прежде, думал, что вы друг другу не понравитесь, хотя теперь, увидав, что она представляет собой в тысяча девятьсот двадцать седьмом году, думаю, что я, вероятно, ошибся. Но, Маргарит, ты же не станешь отрицать, что по условиям нашего союза мы не навязываем друг другу своих родственников. Мне кажется, я до сих пор соблюдал это условие более точно, чем ты. Надо признаться, что твой дядюшка не подарок.
— Незачем приплетать его сюда, — злобно сказала Маргарит. — Если бы ты послушался его совета, а не вел себя, как идиот, мы жили бы как богатые люди, а не как бедняки.
— Бедняки! — воскликнул возмущенно Тони. — Ты считаешь нас бедными? Да ведь по сравнению с девятью десятыми населения земного шара мы не только люди обеспеченные, мы богачи. Какой вздор! Но раз уж ты коснулась наших финансов, может быть, ты присядешь и позволишь рассказать тебе, как я все это устроил.
Он подвинул для нее маленькое кресло к камину, а сам уселся напротив на стуле.
— Я долго все обдумывал, — сказал Тони, не обращая внимания не неоднократные попытки Маргарит перебить его. — С самого начала наши деньги были в известной мере разделены. Но поскольку мы, по всей видимости, начинаем все больше отдаляться друг от друга, лучше нам их совсем разделить. У тебя около восьмисот фунтов личного дохода, и, вероятно, ты получишь в наследство еще около тысячи, — так что нельзя сказать, что ты такая уж бедная женщина. Мне досталось в наследство около шестисот фунтов в год, так что, если бы мы поделили деньги, у меня оказалось бы несколько меньше, чем у тебя. Но за то время, что я работал, мне удалось кое-что скопить…
— Ты копил! И ничего не говорил мне! Какой ты, Тони, хитрый и скрытный!
— И из процентов, которые я с этого получаю, — продолжал Тони, — я буду платить тебе двести фунтов в год, так что у тебя будет ровно тысяча. Кроме того, я буду платить пятьдесят пять фунтов в год, то есть половину, за найм нашей квартиры без обстановки, и, если останется какой-нибудь излишек, он пойдет в твою пользу. Конечно, мне бы и в голову не пришло снимать для себя такую квартиру, но все равно… Затем я буду платить половину жалованья прислуге, это, вероятно, тоже около пятидесяти фунтов, и, как всегда, пять фунтов в неделю на хозяйство, когда буду здесь.
— Значит, я должна буду фактически одна содержать квартиру! — сказала с возмущением Маргарит.
— Но ведь эту квартиру мы только потому и нанимаем, что ты непременно хочешь проводить большую часть года в Лондоне, — сказал Тони твердо. — Если бы ты согласилась на мое предложение, мы могли бы отказаться от этой квартиры и жить гораздо экономнее. Но не стоит об этом говорить. Я не нахожу, что поступаю несправедливо. Затем есть еще восемьсот фунтов, которые я получил за наш загородный дом.
По правде говоря, эта сумма должна бы принадлежать лично мне, так как я купил дом на свои деньги, но я положил четыреста фунтов на твой счет, и ты можешь распорядиться ими по своему усмотрению — вложить их в дело или купить себе автомобиль, о котором давно мечтаешь. Свои четыреста фунтов я оставляю себе, на всякий случай. Тебе все ясно?
— Ну да, я вижу, что ты все недурно для себя устроил, — сказала Маргарит, тщетно пытаясь к чему-либо придраться. — Но предположим, я откажусь принять твои условия?
— Разумеется, ты можешь наделать долгов от своего имени, — сказал Тони холодно, — но предупреждаю тебя заранее, что я очень скоро сумею положить этому конец. Заметь, пожалуйста, что я отдаю тебе больше трети своего дохода, то есть больше, чем ты получила бы по закону в случае развода. К тому же закон предусматривает охрану прав женщин, у которых отсутствуют личные средства, а не тех, которые имеют самостоятельный доход.
Последний аргумент, видимо, подействовал на Маргарит — несколько минут она молчала. Потом подняла на него глаза и сказала отрывисто:
— Значит, по-твоему, я дрянь, Тони? Ты ненавидишь меня?
— Нет, нет, — возмущенно запротестовал Тони. — Я тебя совсем не ненавижу, но не могу скрывать ни от себя, ни от тебя, что мы постепенно отходим друг от друга все дальше и дальше, в особенности в последний год. По-видимому, с твоей стороны было вполне естественно предположить, что я нашел себе другую женщину, но уверяю тебя — это не так. А если я кого-нибудь найду, — шутливо добавил он, — сейчас же сообщу тебе.
— Тогда что же ты имеешь против меня? Почему ты хочешь жить врозь?
— Я ничего не имею против тебя, кроме того, что ты это ты, а я это я. И потом у нас с тобой такие разные запросы, что мы не можем удовлетворить их, живя вместе. Если я все время буду жить по-твоему, то буду чувствовать себя угнетенным. Ты будешь чувствовать себя такой же несчастной, если постараешься жить по-моему.
— Если ты так относишься ко мне, зачем же ты на мне женился?
— Этот вопрос, Маргарит, всегда могут задать люди, попавшие в неприятное положение, подобно нашему. Они его обычно и задают. Разве я не мог бы с таким же успехом спросить тебя об этом? И не лучше ли каждому из нас спокойно и мирно идти своим путем, вместо того чтобы приносить себя кому-то в жертву, как это часто случается при замужестве.
В конце концов у нас нет детей и нам не приходится с этим считаться.
— Нет, — сказала с горечью Маргарит, — от этого ты постарался себя обезопасить.
— И ты тоже, — мягко ответил он. — Мы неизбежно пришли бы к тому же самому, и тогда нам в самом деле было бы очень тяжело продолжать жить в фиктивном браке ради детей, тем более что такие дети всегда бывают несчастливы. Кроме того, ты была согласна со мной, что мы не можем взять на себя ответственность иметь детей в условиях общества, которое явно обречено на гибель. Еще одна война, и все полетит к черту.
— А может быть, войны и не будет.
— В той или иной форме, даже, если это будет война людей против их собственных машин, она неизбежна.
Они немного помолчали, потом Тони сказал:
— Возможно, мы были оба неправы, а может быть, я был неправ. Наверное, бездетный брак всегда ошибка. Я не знаю. Но после войны я определенно не хотел иметь детей. Мне приходят на ум многие» может быть «. Может быть, наш брак никогда не был настоящим браком и такие люди, как я, искалеченные войной, уже неспособны жить с женщиной. Может быть, в нашем случае мы просто жертвы сексуальных предрассудков, и нам следовало сойтись и быть любовниками, когда мы были вместе в Париже, а затем разойтись. Может быть, что-то оставшееся тогда незавершенным в наших отношениях заставило нас искать новой встречи и привело к тому, что мы заключили контракт на всю жизнь, вместо того чтобы удовольствоваться трехмесячной идиллией.
— Ты очень откровенно доказываешь мне сейчас, что тебе вовсе не следовало на мне жениться.
— Нет, нет. У меня нет никого, по крайней мере среди живых, на ком бы я хотел жениться. Но все это ужасно грустно, так грустно!
И ему в самом деле было грустно, потому что он ясно сознавал, что действительно расстается с Маргарит. Хотя он и вернется к ней и они будут встречаться и жить вместе в Лондоне по нескольку месяцев в году, он знал, и оба они это знали, что брак их был полной неудачей, и он, во всяком случае, откровенно в этом признавался.
Тони был так поглощен своими мыслями, что до него едва дошло несколько язвительное замечание Маргарит:
— Может быть, тебе тяжело, потому что твоя совесть подсказывает, что ты поступаешь дурно.
— Нет, — сказал Тони, уловивший только слова» поступаешь дурно «. — Я знаю, что это не так. Насколько я могу заглянуть в самого себя, я вижу, что поступаю правильно. И в то же время — это может показаться смешным, даже суеверным, — я чувствую, как меня что-то толкает, какая-то громадная непреодолимая сила.
— Хорошо, — сказала Маргарит, не обращая внимания на его последние слова, — я готова поверить тебе, что ты едешь не для встречи с другой женщиной. Но, мне кажется, я имею право просить тебя объяснить, — почему ты так внезапно возненавидел меня, моих друзей и мой» образ жизни «, как ты выражаешься.
- Предыдущая
- 95/126
- Следующая
