Свет и Тьма - Щепетнов Евгений Владимирович - Страница 47
- Предыдущая
- 47/77
- Следующая
– А как включить амулет? Ну этот, отводящий? И насколько долго он действует?
– Около часа. Так что, Нед, у тебя будет час, чтобы войти и все сделать. И уйти. И еще – радиус круга, в котором тебя не видят, равен тридцати шагам. Все, кто находятся дальше, – тебя увидят, как если бы и не было никакого заклинания! Впрочем, ты же знаешь. Все забываю…
– А наделать несколько амулетов? И пусть включает их. Почему нельзя несколько?
– Не знаю, – честно признался Имар. – Магия такая штука, что ее до сих пор не понимает никто. Мы глупые звери, которые знают: надо сделать вот так и эдак, и получится то-то и то-то. Не больше того. Все заклинания, что мы знаем, получены опытным путем, экспериментаторами-магами. И кстати, магическая наука давно уже топчется на месте. Никто не хочет заниматься экспериментами, никто не хочет разрабатывать новые заклинания.
– Почему, дед? – жадно спросил Иса. – Почему не хотят? Это же так интересно!
– И опасно. В результате исследований ты можешь получить непредсказуемый эффект. Более того, экспериментаторство запрещено в больших городах. Хочешь экспериментировать – иди в безлюдное место, живи где-нибудь в пещере и действуй на свой страх и риск.
– А почему так? Почему загнали в пустыню?
– Последний экспериментатор, после которого маги и приняли такое решение, уничтожил целый город. Дазил. Там жили сорок тысяч человек. От него осталась только воронка, залитая водой. Озеро Дазил.
– Уфф! Вот это да! Знатное, видать, было заклинание, – выдохнула Амела, блестя глазами. – Стоп! А как узнали, что это он сделал? Если одна воронка осталась?
– После действия какого-то сильного заклинания в воздухе над этим местом некоторое время витают остатки ауры того, кто колдовал. При достаточном умении, знаниях, силе магии можно усилить эти остатки и вычислить – кто колдовал. Магическая аура строго индивидуальна и не повторяется ни у кого. Подделать ее возможно, но трудно. По крайней мере я о таких случаях не слышал, хотя слухи о подобном доходили. Ауру можно скрыть, зажать – если умеешь. Но изменить – практически невозможно. Ну и вычислили, кто это все натворил. После этого случая и запретили делать опыты в населенных пунктах. И теперь подумай: ты, зная, что эти опыты смертельно опасны, должен отправиться в безлюдное место, лишившись комфорта, общения с людьми. Пойдешь ты на это? Без уверенности, что точно получишь желаемый результат, просидев в пещере несколько лет.
– А тогда смысл какой в этом? Ну нашел он новое заклинание, и что? Зачем ему это? – спросил Харалд, полируя клинок своего меча. – Да на кой заклинание после таких мук? Кому оно нужно? Чтобы имя осталось в памяти?
– И это неплохо, – вмешался Сенерад. – Позволишь, Имар? Я объясню. Так вот, во?первых, имя экспериментатора останется в веках. А во?вторых, и самое главное – за новое, дельное заклинание агара магов отвалит ему столько денег, что он будет жить безбедно до конца своей жизни! Я слышал, сколько давали за новое заклинание – суммы начинались от ста тысяч золотых! Стоит игра сожженного масла фонаря, как думаете?
– А что значит «дельное»? А если маги решат, что оно не дельное?
– Дельное – или боевое, или лечебное, или воздействующее на природные явления. То же самое заклинание иллюзий – есть очень, очень забавные заклинания. Хотите покажу? Сейчас вспомню… я любил им поражать девушек. Вроде ничего особенного, но они просто тают и плюхаются в постель, как подрубленные…
Амела возмущенно фыркнула, а парни радостно захохотали, отложив мечи, которые меланхолично правили, сидя на диване.
Нед улыбался – он знал. Имар тоже знал, о чем речь, только укоризненно помотал головой.
Сенерад стал выпевать заклинание, делая сложные пассы руками, и вдруг комната преобразилась: вверху возникло звездное небо, а в мягком свете, идущем непонятно откуда, появились множество сверкающих бабочек – они были огромными, больше двух ладоней величиной.
Внезапно наблюдатели увидели – это не бабочки! Это люди – мужчины и женщины, с радужными крыльями за спиной! Маленькие люди начали танец прямо в воздухе, порхая и свиваясь в тесных объятьях. Музыка завораживала, она была тихой, но проникала в самое сердце, вызывая… вызывая прилив крови туда, куда надо. И Нед с тоской вспомнил Санду, ее тело… ее объятия, ее бархатную кожу… а пары все кружились, и, если присмотреться, было видно, что существа обнажены, и они не просто танцуют, а…
– Хватит! – в наваждение ворвался голос Имара. – Поглазели, и будет! Слишком молоды еще, чтобы смотреть такие безобразия.
Старик парой слов уничтожил иллюзию, и в комнате снова воцарился вечерний полумрак, отступающий у масляных фонарей.
– А ты сильный маг, дружище Сенерад, – с уважением заметил Имар. – Я не помню такой качественной и умелой иллюзии «Бабочек». И такой длительной.
– Что есть, то есть, – кивнул Сенерад. – В принципе, я мог бы занять достойное место в агаре магов, но… судьба распорядилась иначе. Погнался за деньгами, за легкими деньгами, запутался в интригах, и вот результат. Больше десяти лет в заштатной деревушке в качестве сельского лекаря. Ну ничего, вот займет Нед подобающее его искусству место, а я буду рядом. В новой агаре демонологов. Буду его советником. Он же не забудет старого лекаря, не даст ему умереть с голоду, правда, Нед?
– Хм… не забуду, само собой, – слегка растерянно ответил Нед, все еще находясь под влиянием прекрасной иллюзии. Одно дело ЗНАТЬ, что это такое, смотреть воспоминания Юрагора, а другое – видеть все наяву, своими глазами. И это было прекрасно! И возбуждающе…
– Вот это да! Ничего себе! – загомонили ребята. – Ясно, почему девки сразу валятся в постель! Букашка, у тебя не возникло желание – сразу…
– Эй, эй! – грозно рявкнул Имар, его глаза лучились смехом. – Соблюдайте приличия! При девушке, при взрослых! Ну-ка, прекратите!
– А мы че?.. А мы ниче, – пожал плечами Иса и ехидно спросил: – Чего замерла-то, как истукан? Выбираешь себе постельного партнера? Ой! Дура! Чего дерешься?! А?а! Дед, дед! Она на меня напала! Насекомое, оторвешь ухо… а?а! Ухо! Ухо! Дурра, оно распухнет теперь! Ну злостная букаха, ну гадина!
– А не надо было ее задирать, – усмехнулся Имар, глядя, как Амела мучает Ису. – Ну хватит, отстань от него. А ты думай, что говоришь. А то еще и я добавлю. Все, успокоились. Спасибо скажите господину Сенераду за то, что он продемонстрировал свое великолепное умение. Это заклинание называется «Бабочки», и кто его придумал – неизвестно. Пришло из глубины веков. Служит одним из средств, увеличивающих потенцию мужчин. Впрочем, на женщин оно действует тоже… неплохо.
– Неплохо, – ехидно заметил Сенерад и радостно засмеялся, ухая, как лесная птица. Ему вторил Имар – видно, что-то вспомнил из своей юности.
А у Неда из памяти выплыли картинки более прозаичные – развлечения Северного испаса, обычно групповые, под это заклинание. И не всегда эти развлечения оказывались бескровными. Иногда Нед начинал думать о том, что все-таки не зря Северный испас перестал существовать. Была в этом некая природная справедливость. Общество, основанное на Зле, не должно жить. Южный испас, при всей его похожести, был скорее не организацией Зла, а некой коммерческой организацией, ставящей перед собой цель – власть и деньги. И этим он ничем не отличался от своих легальных аналогов. У Северного, как и у других уничтоженных испасов, прослеживалась идеологическая составляющая – культ богини по имени Смерть, поставленный во главу идеологии, и, как следствие, – иррациональная жестокость. Жестокости и в Южном хватало, но она все-таки была другой. Конечно, возможно, за сотни лет Южный испас просто выродился в коммерческую организацию убийц и подпольных интриганов, но скорее всего основы этой идеологии были заложены именно тогда, в то время, когда Южный совершил Великое Предательство, оставшись единственным испасом.
– Все. Успокоились! Давайте теперь определимся с планом на завтра, – скомандовал Имар. – Предлагаю начать операцию в полночь. Пока мы дойдем до дворца, будет около двух часов ночи – самое глухое время. Поднимемся и…
- Предыдущая
- 47/77
- Следующая
