Морской орел - Олдридж Джеймс - Страница 24

• Предыдущая
• 24/53
• Следующая

— А лодка откуда возьмется?

— Может быть, он держит связь с англичанами. На это вся надежда.

— Никому не охота отправлять свою лодку в Египет.

— Вполне понятно.

— Остается, значит, одно — украсть лодку.

— Этого мы не сделаем, — сказал Нис.

— Пожалуй, что нет. Но тогда, рано или поздно, нас тут поймают.

— Посмотрим, что скажет этот Хаджи Михали.

— Посмотрим. Если у него действительно есть связь с англичанами. — По тону, которым были сказаны эти слова, ясно было, что Стоун не очень верит в это.

— Вы думаете, это невозможно?

— Сомнительно, — сказал Стоун.

— Неужели англичане совсем отказались от Крита?

— Очень похоже, — устало сказал Стоун.

— Это было бы глупо. На острове все против железноголовых. Как раньше были против Метаксаса.

— А что же, по-вашему, могут сделать англичане?

— Борьба все равно будет идти. Критяне ненавидят железноголовых.

— Допустим. Но что тут могут сделать англичане?

Нужно было менять галс и отойти от берега, который вдруг оказался рядом. Когда лодка выровнялась и пошла дальше, они продолжали разговор.

— Могут посылать на Крит оружие. Могут помочь населению организоваться, — сказал Нис.

Стоун демонстративно засмеялся.

— Не верите? — спросил Нис.

— Нет.

— Не понимаю, почему.

— Я сам иногда не понимаю, — сказал Стоун, чтоб кончить разговор.

— С такой политикой они проиграют войну, — внушительно сказал Нис Стоуну.

— Меня вы не уговаривайте, — сказал Стоун.

— Не думаю, чтобы англичане были так глупы. Чтобы они не понимали собственной выгоды.

— Поживем — увидим, — сказал Стоун и опять недоверчиво засмеялся.

Нис больше ничего не сказал. Лодка кренилась на правый борт. Ветер крепчал и хорошо надувал парус, похожий на крыло чайки, Стоун уже успел овладеть несложным искусством натягивания шкотов.

Этого было достаточно.

— Мы идем в Литтос. Наверно, Хаджи Михали держит связь с англичанами. Англичане не так глупы, чтобы оставить Крит на произвол судьбы.

— Дай, я буду править, — вдруг сказал сирносец.

Он спал, и неожиданный крен лодки разбудил его.

— Далеко еще до твоего Энтоса? — спросил его Нис.

Сирносец вгляделся в очертания гористого берега, темневшего сквозь утреннюю мглу.

— Еще час, — сказал он.

Он взял румпель из рук Ниса. Нис перешел на нос и там лег на мокрое дно, упершись ногами, чтобы не перекатываться при качке.

И так он уснул.

Через час сирносец разбудил его. Нис сразу почувствовал, что лодка лежит в дрейфе.

— Высаживаться будете в Энтосе? — спрашивал сирносец.

— Там есть железноголовые? — спросил Нис, приподнимаясь.

— Не знаю, — сказал сирносец. — На этом берегу еще много деревень, до которых железноголовые не добрались.

— А ты не можешь спустить нас на берег, не доезжая Энтоса?

— Могу.

— Так будет лучше, — сказал Нис.

Уже совсем рассвело. Нис посмотрел на Стоуна, который огромным калачом свернулся под банкой и крепко спал, не чувствуя даже, что ноги у него в воде.

— Я рад бы довезти вас до Литтоса, но это невозможно.

— Я понимаю, — сказал Нис. — Дороги тут, в Энтосе, есть?

— Нет.

— А в Литтосе?

— Тоже нет. Тут только морем ездят. В Литтосе плетут сети и делают вино.

— Значит, должны быть какие-то пути.

— Нет. Только морем.

Они снова развернули лодку на курс. Лодка накренилась под ветром и заскользила к узкому заливчику, одному из тех, что лежали между морем и крутыми холмами берегов.

Стоун проснулся и сел.

— Приехали? — спросил он.

— Да, — сказал ему Нис. — Мы высадимся, не доезжая деревни.

Они шли левым галсом, покуда не очутились у входа в изогнутый полумесяцем залив. Тут сирносец переменил галс и с попутным береговым ветром вошел в залив, на ходу убрав киль. Нис направил лодку к отлогому месту берега, развернулся по ветру, и корма врезалась в песчаную отмель.

— Здесь есть еще деревни на пути к Литтосу? — спросил он сирносца, стараясь перекричать хлопанье парусов.

— Есть. Все рыбачьи деревни.

Стоун уже соскочил с кормы на мокрый песок и отошел подальше, чтобы не попасть под косые взбрызги набегающей волны.

— Адио, — сказал Нис сирносцу.

— Адио. Прими мою преданность за то, что помог выручить лодку.

— Я благодарю тебя и понимаю, — вежливо сказал Нис.

— Объясни этому младшему инглезос, что я не бегу от железноголовых. Объясни, что мне и моим надо податься на восток. Но я не бегу. По мне железноголовые и метаксисты — одно и то же. Я и там могу бороться против тех и других. Но чтобы бороться, мне нужна лодка.

— Я все скажу, — нетерпеливо отозвался Нис.

— Скажи ему, что лодка — это хлеб для рыбака и для его семьи тоже. Вот почему плохо иметь дело с семейными людьми. В борьбе с железноголовыми и метаксистами крепче всех тот, у кого нет семьи, нет нашего и моего. И нет лодки, о которой надо беспокоиться. Он поймет, как ты думаешь?

— Поймет, поймет, — сказал Нис.

Он столкнул лодку обратно в воду. Сирносец отвязал грота-фал и спустил гафель. Он готовился идти только под кливерами, потому что с гротом и с кливерами не справиться одному.

— Адио, — сказал Нис еще раз.

— Объясни ему хорошенько, и сам тоже постарайся понять.

— Хорошо.

— Адио, — сказал сирносец. Он потянул за кливер-шкоты, и кливера надулись ветром. Он вышел в море, лавируя короткими галсами.

Нис и Стоун, одни на пустынном берегу, некоторое время смотрели ему вслед. Потом Стоун сказал:

— Пулемет остался в лодке.

— Ничего, он там нужнее, — сказал Нис.

— Жаль, что этот грек не захотел идти в Египет.

— Нет, не жаль, — сказал Нис.

И они стали взбираться вверх, чтобы идти на восток, к Литтосу, где, может быть, ждал их Берк.

Только через три дня они добрались до Литтоса. Они прошли дальше, чем было нужно, и это отняло у них целый лишний день. Выяснилось это на второй день к вечеру. Нис зашел в пастушью хижину купить немного хлеба и чеснока, и пастух сказал ему. На много миль кругом Литтос был единственным местом, где были виноградники, оливковые рощи и фруктовые сады.

Нис сразу же вспомнил, что они проходили над таким местом. Они повернули назад, шли всю ночь и утро и легко нашли его опять. Спустившись в долину, они миновали несколько одиноких домиков и, наконец, очутились в деревне, расположенной там, где долина, изгибаясь, выходила к морю. Она была не так уж обширна, как расписывал пастух. Небольшая котловина, окруженная с трех сторон горами и с четвертой замкнутая морем. Единственным населенным пунктом в ней и была деревня Литтос.

Литтос тянулся вдоль ломаной линии побережья и частью вдавался в глубину плодородной маленькой долины. Наподобие буквы Т. Это было селение, сочетавшее в себе черты рыбачьего поселка и винодельческой деревни. Сады и рощи были разбросаны в беспорядке. Но всюду чувствовалось изобилие. Маслины, абрикосы, виноград и хурма росли вперемежку.

Почва здесь была такая же, как и в Мессаре, — триасовые известняки. Дома в деревне были из камня, глинобитных хижин вовсе не попадалось. Многие дома были выбелены, что на Крите редкость.

Нис и Стоун вышли к деревне узкой тропою, со стороны гор. Дорогой они видели группы крестьян, работавших в долине: они подрезали лозы, другие снимали созревшие абрикосы. Попадались навстречу мулы с корзинами, полными винограда.

Нис и Стоун не заговаривали ни с кем, пока не вошли в деревню.

Правильных улиц в Литтосе не было. Каменистые тропки вились между домами в самых неожиданных и неопределенных направлениях. Нис и Стоун, не останавливаясь, прошли эту часть деревни и вышли к побережью. Здесь все было такое, как в Сирносе, только больше, и без голубой дороги. Полоса белого камня тянулась вдоль длинного ряда домиков, обращенных на восток, отделяя их от взморья. Но к деревне не вело никаких дорог.

• Предыдущая
• 24/53
• Следующая