Девочка Лида - Чарская Лидия Алексеевна - Страница 75
- Предыдущая
- 75/83
- Следующая
Машутка была поражена.
Она никак не ожидала такого результата и серьезно перепугалась.
"Ну, значит, порки не миновать!" - подумала она.
Вместо прежних голубых глаз два больших темных отверстия зловеще смотрели на не в меру любознательную Машутку.
Она попробовала просунуть внутрь толстенький дрожащий пальчик, надеясь как-нибудь подцепить провалившиеся глаза куклы и снова водворить их на место, но, разумеется, ничего не вышло.
Машутка растерянно поглядела на Ваську, потом на куклу, потом опять на Ваську и вдруг громко и отчаянно разревелась. Все равно уж, если пропадать, так лучше разом, пусть слышат!
- Ах, батюшки, да никак это моя Машутка за печкой! - удивилась Ульяна. - И где ее только, прости Господи, нелегкая носит, в самый-то что ни на есть грязный и темный угол затесалась! Не я буду, коли девчонка там опять чего-нибудь не нашкодила, недаром так долго молчала!
Ульяна довольно бесцеремонно вытащила из-за печки измазанную сажей и копотью Машутку и только открыла рот, чтобы как следует отчитать грязнулю, как из рук девочки выпала на пол изувеченная кукла Иринки, не менее грязная, чем сама Машутка.
Ульяна так и ахнула.
В эту минуту она, наверное, перепугалась не менее самой Машутки.
- Ох ты доля, доля моя несчастная! - завопила в отчаянии кухарка. - Пропала моя головушка, что-то теперь нам от барыни будет?! Не дите ты мне родное, а убыток один, как есть убыток!
Машутка принялась реветь еще громче.
- Чего орешь без памяти?! - накинулась на нее Ульяна. - Я те заткну глотку, вот подожди у меня, будешь знать, как чужие игрушки таскать да портить!
И кухарка, быстро выдернув из веника несколько сухих прутьев березы, приподняла сзади рубашонку бедной кубышки и собиралась уже на этот раз серьезно и как следует отстегать ее. Но тут дверь в кухню из детской отворилась и на пороге показалась бледная, взволнованная Иринка.
- Ульяна, не трогай Машутку! - громко проговорила она. - Она не виновата, я сама дала ей Надю!
- Сама? - усомнилась кухарка, недоверчиво покачав головой. - Да полно вам, барышня, ни в жисть не поверю, что сама, да нешто возможно такую-то куклу да вдруг ей давать! Известное дело, вечная вы заступница, только балуете дрянную девчонку, выпороть ее следует, тогда бы и помнила впредь, как чужие вещи таскать.
Кухарка опять было принялась за розги.
Но Машутка со всех ног бросилась к Иринке, уцепилась за ее платье и начала жалобно всхлипывать.
Иринка заслонила собою ребенка и еще раз громко и отчетливо повторила:
- Машутка говорит правду, она не виновата, я сама дала куклу!
- Ты дала сама? - послышался вдруг строгий голос за нею, и Дарья Михайловна, незаметно вошедшая в кухню, теперь с изумлением остановилась перед девочкой.
- Да, сама! - тихонько повторила Иринка, краснея.
Дарья Михайловна положительно больше не узнавала ее.
- Ульяна! - проговорила она серьезно. - Я не позволяю бить Машутку, она маленькая и действительно ни в чем не виновата. Наказана будет одна Иринка!
Дарья Михайловна подняла с полу несчастную куклу и, полная искреннего негодования, вышла из кухни.
Иринка с виноватым видом медленно последовала за нею.
Было решено, что в наказание она не пойдет на другой день на шоколад к Субботиным.
- Можешь сидеть одна дома, если ты такая скверная девчонка! - объявила Дарья Михайловна и, очень недовольная дочерью, ушла к себе в комнату.
Иринка покорно выслушала приговор матери.
"Да, я злая, злая, я скверная!" - мысленно в отчаянии повторяла девочка, стараясь не глядеть в ту сторону, где лежала теперь искалеченная Надя.
Дарья Михайловна положила куклу на диван.
Иринка взяла свой шерстяной платок и тихонько прикрыла им куклу.
Взглянуть на нее она не решалась.
Что значили все угрозы и жестокие слова матери по сравнению с теми укорами совести, которые внутренне испытывала сама девочка; Иринке казалось, что она совершила преступление, и она несказанно, глубоко страдала.
Всю ночь изувеченная кукла не давала покоя девочке; то ей снилось, что она лежит тут же рядом с нею и жалобно плачет, то ей казалось, что кукла сбросила с себя шерстяной платок и теперь украдкой насмешливо поглядывает на нее лазурными глазками.
Девочка в волнении бросалась к дивану, но на нем по-прежнему неподвижно лежала слепая Надя, а вместо глаз у нее были две большие черные дыры.
Иринка громко бредила и металась во сне.
Дарья Михайловна несколько раз ночью подходила к ее постели и с беспокойством щупала лоб: нет ли жару?
Теперь она уже досадовала на себя и сожалела о своей недавней строгости.
- Стоило, право, из-за куклы подымать такую кутерьму, ишь ведь как разгорячилась, бедняжка! Это все потому, верно, что я ее завтра не хотела на именины к бабушке брать!
И Дарья Михайловна решила, что непременно простит Иринку и возьмет ее с собой.
Но, к удивлению матери, Иринка, хотя и извинилась за сломанную куклу и за то, что она была такою злою и скверною девочкой, но тем не менее сама отказалась идти на именины к бабушке и объявила, что желает остаться дома.
- Ну ладно, ладно, уж полно тебе грустить-то! - уговаривала теперь девочку сама Дарья Михайловна. - Мало что было да прошло, и поминать не следует, пойдем-ка лучше со мной к бабушке, она, наверное, ждет нас.
Но девочка так настойчиво отказывалась и был у нее при этом такой мрачный, убитый вид, что Дарья Михайловна не стала более уговаривать ее и отправилась на именины одна.
До именин ли было бедной Иринке? Она знала, что сегодня из города должен был вернуться Лева, а как она покажется ему после того, что случилось, как сознается ему в своей вине?! Лева, конечно, сейчас же заметит, что у нее заплаканные глаза, но что подумает он, когда узнает, какая она злая, скверная девочка? Будет ли он еще любить ее после этого? Наверное, нет!
Иринка в сотый раз задавала себе эти вопросы и, не находя ответа, сидела бледная, с потухшими глазами в своей детской, а рядом с нею на диване лежала прикрытая шерстяным платком слепая кукла, и Иринка по-прежнему не решалась смотреть в ее сторону.
XIII
У Субботиных между тем набралось довольно много народу.
Бабушка велела накрыть на балконе. По случаю ее именин длинный обеденный стол был уставлен сегодня всевозможными тортами и печеньями, а посредине стояла большая ваза с шоколадом, и Аннушка в парадном белом переднике и белом чепчике разносила его гостям.
Милочка Назимова, как самая близкая подруга Лизы, разумеется, пришла одной из первых. Вся в белом, с пучком розовой гвоздики в волосах, она казалась сегодня особенно интересной; рядом с нею сидел Кокочка Замятин, а около него Лиза, в ярко-пунцовой блузке и с красными маками в темной косе.
Молодежь весело и оживленно болтала между собою, и с общего согласия было решено сейчас же после шоколада отправиться кататься на лодках - благо погода совсем разгулялась и дождя не предвиделось.
Самой последней пришла Дарья Михайловна. Она казалась расстроенной.
- А где же Иринка? - сейчас же заметил Лева.
- Надеюсь, она здорова? - с участием спросила в свою очередь бабушка.
- Здорова-то здорова... - нерешительно проговорила Дарья Михайловна, усаживаясь между Левой и бабушкой. - Да только...
- Да только что? - нетерпеливо перебил Лева.
- Да уж не знаю, как и сказать, право, странная она у меня со вчерашнего дня, не пойму ее.
- И вы поэтому решили оставить ее одну и не взяли к нам? - нахмурился молодой человек.
- Ну да, поэтому, то есть нет, не поэтому, я сначала было решила... Да вы не злитесь, пожалуйста, Левочка, дайте досказать по порядку!..
- Ну что ж, говорите, говорите, слушаем-с!.. - Субботин нетерпеливо барабанил по столу кончиком чайной ложечки. - Слушаем-с, слушаем-с!
- Ну так вот... - начала Дарья Михайловна. - У нас, видите ли, вчера целая драма разыгралась!
- Предыдущая
- 75/83
- Следующая
