Гибкий график катастроф - Георгиева Инна Александровна - Страница 4

• Предыдущая
• 4/103
• Следующая

— Ну… — пробормотала неуверенно. — А что мне остается? Надо — значит, надо.

— Та-ак… — протянула Поля, и я почти услышала, как она мысленно считает до десяти, пытаясь успокоиться. — Я, конечно, понимаю: ты — святая, и все такое, но давай поразмышляем вместе. Кто такой Александр? Нужны ли ему деньги? А раз не нужны, то какого, на хрен, дьявола он оставляет тебя на праздник одну?!

Я поскребла в затылке: когда Полина ставила вопрос таким образом, я почему-то начинала ей верить. Шурика ведь точно нельзя было назвать главным кормильцем семьи. И я, конечно, знала, как трепетно он относится к своей группе, но почему они должны выступать именно на этот праздник?! Разве рок-концерты вяжутся с цветами и сердечками?

И все же какая-то часть меня не хотела воевать. Особенно с Шуриком. Потому, вздохнув, я неуверенно предположила:

— Но, Полина, мы же ничего не знаем. Иногда бывают такие обстоятельства…

— Значит, так! — рыкнула мой тренер. — Ты идешь на встречу с Юлианом! Если твой нынешний парень не ценит свою девушку, пускай это делает кто-нибудь другой!

— Ты, правда, считаешь, что это — хорошая идея?

— Блестящая, Ева!

Можно было и не спрашивать. Разве Полина хоть когда-то сомневалась в собственных словах?

— Шурик будет в ярости…

— О, я на это и рассчитываю! — зловеще захохотали из трубки.

Я скосила глаза:

— Поля, с тобой все нормально?

— Конечно! Но если ты уже спросила о том, что может испортить мне настроение, то ответь, подруга: ты помнишь, что у нас сегодня занятие? Жду тебя вовремя. Еще раз опоздаешь — заставлю бегать вокруг стадиона, как в армии. И не обольщайся: на своих двоих!

— Я один раз вовремя не приехала! — обиженно пробурчала я. — И то по вине пробок.

— Значит, сегодня тебе стоит выехать пораньше! — отрезала Поля и отключилась. Я тяжко вздохнула. Иногда подруга и правда напоминала какого-то отставного офицера. Майора Пейна, например, или сержанта Зима из «Звездного десанта»…

Думая о своем, я бросила «нокию» на кровать (перина аж прогнулась под тяжестью древнего мобильника), вышла из комнаты и не сразу сообразила, что такое большое и хмурое преграждает путь. А когда все же сообразила, бежать было уже некуда.

— Так, значит, ты пойдешь на свидание с Юлием? — мрачно уточнил Алекс, опираясь плечом о стену и придерживая дверь моей спальни, не позволяя мне рвануть от него по коридору.

— Юлианом, — поправила на автомате. — И это не свидание, а встреча старых друзей.

— И зачем она тебе нужна? — совсем неласково проурчал заклинатель.

Я пожала плечами:

— Ну все равно же вечер будет свободный…

— То есть ты проведешь День святого Валентина с другим парнем, просто чтобы дома не сидеть?!

Я нахмурилась: нет, нормально вообще?! Сам отморозился, а теперь еще пытается сделать меня виноватой!

— Ну ты же работаешь?! — гневно скрестила руки на груди. — Так какая у меня альтернатива?!

У Шурика дернулась венка на шее.

— Так, значит? — процедил сквозь стиснутые зубы. — Ну, хорошо!

— Хорошо? — не поняла я.

— Хорошо! — рявкнул он в ответ.

— Ах хорошо?!! — разъяренно сузила глаза я.

— Да!!! — гаркнул он так, что стекла в комнате задребезжали. — Хорошо!!!

И захлопнул дверь комнаты у меня перед носом. Пыхтя праведным гневом, я схватила телефон и набрала Полину.

— Мы поругались! — крикнула в трубку. На том конце провода на мгновение задумались, потом философски хмыкнули:

— Нет, подруга, а ты на что рассчитывала? Что согласишься пойти на свиданку с другим парнем, а Шурик поможет тебе выбрать платье и благословит на дорожку? А потом вы, все втроем, сядете на диване и начнете распевать «кумбайя»?!

Я чуть телефон из рук не выронила:

— Но ты же сама посоветовала мне согласиться!

— Правильно! — воскликнула Полина. — Чтобы добиться именно этой реакции. Шурик показал, что ты ему небезразлична. Разве это не прекрасно?

— Может, и прекрасно, конечно, — поскребла в затылке я. — Но что мне-то теперь делать? Юлик, между прочим, мне и даром не нужен. Я с Алексом помириться хочу! А он, гад…

Готесса тяжко вздохнула:

— Ладно, не расстраивайся. Помиритесь еще.

— Ага, как же, — скривилась я. — Ты не видела его две минуты назад. У Ктулху лицо попроще было!

— Ой, Ева, не выдумывай! — хмыкнула подруга. — Вы грызетесь через день, и ничего. К тому же открою маленький секрет: в каждой ссоре самое главное — последнее слово. Вот у вас оно каким было?

— «Хорошо», — мрачно ответила я.

— Отлично! — радостно воскликнула готесса. — Видишь? Все совсем не так плохо!

— Мм… — Я недобро покосилась в сторону коридора. — А то, что он мне потом дверь сломал, это ни о чем не говорит?

Нимфа была пятилетней гнедой кобылкой, которую я уже несколько лет пыталась укротить. Высокая, тонконогая, изящная: она была словно создана для конкура и самых сложных препятствий. Похоже, я оказалась одним из них. Нет, пока мы обе стояли на земле, Нимфа была самой добротой и послушанием. Она даже ходила за мною шаг в шаг, уткнувшись бархатным носом в плечо. Видимо, усыпляла бдительность. Потому что стоило мне забраться в седло: все! Кобылу становилось не узнать. Она начинала козлить по поводу и без, осаживаться на круп, в особо плачевных случаях — падать на бок. О том, что я сменила уже третью пару краг, потому что она вечно терлась боками о бортик манежа, я вообще молчу. Мы с Полиной перепробовали все: я была ласкова, как мама для мамонтенка, строга, как профессор Макгонагал к гриффиндорцам, аккуратна, как ежик в брачный период, — ничего не помогало. В результате Поля сдалась и решила брать настойчивостью. Почему-то моей: сама она прыгала на спокойном жеребчике, любила его безумно и демонстративно, обычно в моем присутствии, клялась, что никогда не променяет на другую лошадь.

В общем, убедить тренера, что мне очень дороги кости и я вполне могу обойтись без Кубка Большого Приза, которым она пыталась меня соблазнить, не удавалось. Приходилось крепиться и в очередной раз забираться в седло к Нимфе, которая была очень перспективной для спорта кобылкой и, как божилась Полина, где-то в глубине души вовсе не такой заразой, какой хотела казаться. Я не слишком верила, что когда-то смогу в этом убедиться, но и признавать собственное поражение не хотелось. Война, шедшая с переменным успехом, грозила затянуться…

— Опусти колено вниз! — орала Полина, сложив ладони рупором. — Выпрями спину! Руки вперед! Плечи назад! Шею не тяни!

Скажу честно: мне было бы куда удобнее ехать на Нимфе, упав ей на спину, обхватив за шею и крепко зажмурившись. Особенно сегодня: кобылка была в ударе, и три из пяти препятствий мы уже снесли, но стремительно приближались к абсолютному рекорду.

Неудивительно, что сползла я с нее мокрая до нитки. Дрожащими руками стянула шлем, молча вытерла лицо полотенцем и протянула кобыле сахар: дань за то, что разрешила слезть самостоятельно. Частенько наши занятия заканчивались моим эффектным полетом, к счастью, пока без травм. То ли я хорошо группировалась, то ли Нимфа удачно целилась, но кроме нервного потрясения, я никак не пострадала.

— У меня для тебя новость, — внезапно перебила Полина мой страдальческий поток мыслей. — На следующем занятии поездишь на моем Шторме.

— Серьезно?! — ахнула я, перебрасывая полотенце через плечо. Меня допустили к мистеру Совершенство? Любопытно, за какие заслуги? Помнится, жизнь Полине я в последнее время не спасала.

И она тут же это подтвердила:

— Не обольщайся, это ровно на один раз.

— Нимфу подковать хочешь? — тут же успокоилась я.

— Нет! — оскалилась тренер. — Хочу посадить на нее новую жертву.

Если честно, у меня едва бутылочка с водой из рук не выпала.

— Поля, — кашлянув, начала я, — просто для информации: предумышленное убийство в нашей стране тянет на пятнадцать лет строгого режима.

— Надеюсь, до этого не дойдет, — отмахнулась подруга.

• Предыдущая
• 4/103
• Следующая