Мальчик и Тьма - Лукьяненко Сергей Васильевич - Страница 35

• Предыдущая
• 35/51
• Следующая

И мы летели дальше, молча и бесцельно, и Крыло выпивало силы, превращая обиду и стыд в ровную глухую печаль.

Все нормально. Плевать мне на Гарет… и на остальных торговцев. Когда мы победим, я прикажу им всем убираться. Ни один не останется в мире Крылатых.

Котенок замедлил скорость и, поравнявшись с нами, спросил:

– Тебе легче, Данька?

Я промолчал.

– Тогда садимся, вам надо отдохнуть, – заявил Котенок и камнем упал вниз. Лэн с готовностью сложил Крыло и последовал его примеру. А мне не хотелось менять полет на падение, и я заскользил по спирали за светящимся оранжевым пятнышком.

Солнечный котенок и Лэн ждали меня на маленьком выступе отвесной скалы. Без Крыльев на нее попасть было невозможно, и я подумал, что тут, наверное, никогда не стоял ни один человек.

– Здесь и будем отдыхать? – поинтересовался я. Странно, когда летишь, то высоты почти не боишься. А вот здесь, над отвесной пропастью, под резкими порывами ветра, сразу начинала кружиться голова.

– Здесь. – Котенок сказал это неожиданно торжественным голосом. – Только не отдыхать. Праздновать.

Я посмотрел на Лэна. Он, похоже, понимал, о чем речь. В отличие от меня. Пришлось спросить:

– А что, есть повод?

Котенок запрыгнул мне на руки. И вдруг неожиданно ткнулся мордочкой в подбородок.

– Данька, я тебя поздравляю. С днем рождения!

Лэн протянул руку и неловко похлопал меня по плечу:

– Данька, с днем рождения…

– Да вы что, – оторопел я. – С каким днем рождения? Мне еще…

Я замолчал. А сколько, собственно говоря, времени я провел здесь?

– У Солнечных котят отличное чувство времени, – тихо произнес Котенок. – Сегодня твой день рождения, Даня. Тебе исполняется четырнадцать. Понимаю, нам было не до этого…

Сев на скалу, я свесил вниз ноги. На высоту стало как-то наплевать. Подумаешь, высота… Вот не заметить, как прошел целый месяц, – это куда круче!

Впрочем, и встретить «деньрод» в таком месте – приключение что надо. От горизонта до горизонта – горы. Колпаки снега на вершинах; реки, вьющиеся по дну ущелий; ленты тумана, стекающие по склонам. И ветер – ровный, холодный, чистый. И все это – сквозь очки-светоумножители, превратившие ночь в густой сумрак, в очень пасмурный день.

В городе торговцев или в городе Лэна мне было бы грустно встретить свой праздник. На яхте, под чужим солнцем, – тем более.

А сейчас все было почти нормально. Мне действительно четырнадцать. Я почти взрослый. И сижу рядом с друзьями на крошечном выступе скалы с Настоящим мечом на поясе.

– Спасибо, ребята, – просто сказал я.

Лэн тем временем рылся в своей сумке, выкладывая пакеты с едой. А потом чуть смущенно извлек маленькую бутылку и сказал:

– Будем пить шампанское. Котенок говорит, что это у вас принято.

Я покосился на Котенка. Кладезь знаний…

– А еще у меня есть для тебя подарок. – Голос Лэна слегка изменился. – Он такой… странный. Но ты поймешь.

Лэн выпрямился, расстегнул Крыло, и я увидел, что внутри комбинезона, напротив сердца, пришита к ткани маленькая белая пластинка. Лэн принялся отпарывать ее – очень осторожно, самым кончиком кинжала.

– Что это? У меня такой штуки нет. – Почему-то я чувствовал себя все более и более неловко.

– Это ключ Крыла. – Лэн протянул мне пластину.

Она была легкой, прохладной на ощупь, а болтавшиеся обрывки нитей росли, казалось, прямо из нее.

– Зачем? – еще ничего не понимая, спросил я.

– Если ты сломаешь ключ, мое Крыло умрет, – разъяснил Лэн спокойно. – Ключ контролирует мое Крыло.

– Зачем? – повторил я. Лэн пожал плечами. Ответил Котенок:

– Данька, так принято в их мире. И не вздумай отказываться. Это знак доверия, понимаешь?

– Ты хочешь, чтобы я взял ключ? – напрямую спросил я Лэна.

Кивнув, Лэн принялся разливать шампанское по стаканам. Откупорил он бутылку так уверенно, что я невольно вспомнил его слова – о Младших, которые в своем клубе вина не пьют…

– Лэн, я бы отдал тебе свой ключ… – начал я. Но Лэн энергично замотал головой:

– У тебя его нет, ты же Старший. Да я бы и не взял.

Так… Я посмотрел на Котенка, некультурно обнюхивающего свертки с едой, потом протянул руку с ключом и тронул Лэна за плечо:

– Лэн, один вопрос…

Тот старательно распределял остатки шампанского на три стакана. Интересно, он что, и на Котенка разливает?

– Ты должен был отдать мне ключ сразу? Как только стал моим Младшим?

Лэн, не поднимая глаз, кивнул.

– Тогда почему делаешь это сейчас? Что изменилось?

– Это уже второй вопрос…

– Лэн!

Он наконец-то посмотрел мне в глаза:

– Данька, со мной что-то не в порядке. После башни. Я… ну… сны странные снятся. Словно я с тобой дерусь, словно я… – Лэн на миг запнулся, – Летящий. Понимаешь? Пусть ключ будет у тебя.

– Глупости! – заорал я, стараясь казаться уверенным. – Мне много всякой чуши снится. Словно я в космосе летаю, воюю там… Или… ну, это я не при Котенке расскажу, он маленький.

Лэн послушно улыбнулся:

– Я понимаю, Данька. Только пусть ключ будет у тебя? Это мой подарок.

Спорить дальше было глупо. Я повертел пластинку и осторожно положил ее во внутренний карман Крыла. Был там такой карман, проложенный тонкими металлическими пластинками, так что сломаться ключ не мог. И по размеру подходил идеально… слишком хорошо подходил, чтобы это было случайностью.

– У меня тоже есть подарок, – неожиданно заявил Котенок. – Но он еще более странный. Так что вначале пейте свой лимонад.

Мы с Лэном покорно взяли стаканы. Котенок, как ни удивительно, тоже подошел к своему и подозрительно понюхал шампанское. Я невольно улыбнулся. Видела бы меня сейчас мама! Как я пью спиртное, полулежа на краю обрыва, вместе с говорящим котенком…

Шампанское было совсем не сладким, то ли дело то, что я пробовал дома. Но пить его было приятно. Котенок, морщась, вылакал четверть стакана и принялся за колбасу. Мы с Лэном тоже набросились на еду. В голове зашумело.

– Данька, мой подарок – на словах, – насытившись, объявил Котенок. – Ты теперь старше, и я могу тебе кое-что сказать.

– Валяй, – согласился я, пытаясь нарезать мечом кусок сыра. Мне хотелось сделать это именно мечом, а он все время соскальзывал, снимая с сыра лишь мелкую дурацкую стружку.

– Сейчас мы полетим в какой-нибудь город Крылатых и станем их уговаривать пойти на войну с Летящими.

– А то мы не воюем, – фыркнул Лэн.

– Не воюете. Данька не даст соврать, в его мире бывают настоящие войны.

– Точно, – согласился я. Мне было очень приятно, что Котенок ссылается на мое мнение.

– Война – это когда весь народ, все люди встают на бой с врагом, – продолжал Котенок. – Когда на весы все силы бросают, когда люди готовы или победить, или умереть.

– У нас никто умирать не хочет. – Лицо Лэна стало хмурым.

– А чтобы Солнце светило, хотите? – неожиданно резко воскликнул Котенок. – Да, не вы его продали, но платить придется вам! Или будете еще тыщу лет размножаться для Летящих и торговцев, или рискнете! Им же только этого и хочется – такой вот «войны»! Летящим нужны молодые глупые ребята, и не тебе объяснять, для чего. А торговцам нужен товар – ваши бойцы и оружие Летящих. Они не виноваты, это их мораль. Но раз уж ты человек, Крылатый, так вставай на сторону Света!

Лэн молчал.

– Можешь допить мой стакан, – вдруг утих Солнечный котенок. – И не сердись на меня. Просто я не люблю врать и придумывать полумеры… Лэн, мальчик, если хочешь видеть солнце и звезды, не бояться за себя и своих друзей, – Котенок сделал паузу, – то нам придется начинать настоящую войну.

Лэн плеснул себе и мне из стакана Котенка и виновато сказал:

– Да я же не спорю. Я просто не хочу войны. Я не знаю, как там, в Данькином мире, воюют…

– У нас так воюют, что Летящие бы со страху померли, – встрял я. Мне уже давно хотелось что-нибудь рассказать, но я никак не успевал вступить в разговор. – Так воюют, что вся земля горит! Такими бомбами, что Черный огонь по сравнению с ними – тьфу!

• Предыдущая
• 35/51
• Следующая