Новый Дозор - Лукьяненко Сергей Васильевич - Страница 34

• Предыдущая
• 34/71
• Следующая

Я засмеялся.

– Ну, Арина… это все замечательно, но как я мог это сделать?

– Магнитофон? – предположила Арина.

– Магнитофон – это такое древнее устройство для записывания и воспроизведения музыки… – задумчиво сказал я. – Да-да, вспоминаю… в детстве у меня был такой, туда вставлялась кассета с лавсановой лентой, измазанной окисью железа…

– Антон! Не цепляйся к словам! Магнитофон, патефон, диктофон – не важно что! Старое поколение недооценивает технику. Но мне хватает ума это понимать. Ты – молод, ты в прошлом работал с техникой. Ты мог что-то придумать. Сейчас любой телефон способен записывать звуки. Скажи честно, информация сохранилась?

Мне кажется, тебе стоит первой проявить откровенность, – сказал я.

– Почему?

– Потому что козыри на руках у меня.

Арина кивнула. Посмотрела на пробегавшую мимо девушку-официантку, тащившую за какой-то столик еду. Девушка кивнула и, сгрузив тарелки, унеслась к стойке паба.

– Согласна, – сказала Арина. – Ладно, слушай.

– Ты уверена, что здесь стоит вести приватные разговоры? – спросил я. – Тут полно русских туристов.

– Официантка из Риги и тоже прекрасно знает русский, – ответила Арина. – Не беспокойся, нас никто не услышит.

Я не замечал ничего похожего на Сферу Отрицания или другое заклинание приватности, но Арине поверил. У ведьм, пусть даже бывших, своя магия.

– Тогда говори, – сказал я.

– Антон, главные пророчества должны исполняться. Непременно. Этого требует Сумрак… этого требует сама жизнь.

– Да ну? – удивился я. – А мне казалось, что Сумрак пытается помешать пророкам.

– Это ошибка. – Арина покачала головой. – Тебя не удивляет, что Тигр, при всем его всемогуществе, так нетороплив?

– Ну…

– Тигр – это шпоры, это плеть, подстегивающая пророка. Тигр торопит, вынуждает побыстрее произнести главное пророчество.

– Смелый вывод, – сказал я.

Официантка принесла нам свежее пиво. Выглядела она слегка растерянной – во-первых, пиво в пабах принято брать за стойкой, самим, а во-вторых, Арина не озаботилась расплатиться. Я молча протянул ей десятку.

– Я думаю, лучше начать с азов. Кто такой пророк? – спросила меня Арина. И сама же ответила: – Это не просто Иной, способный предвидеть линии вероятности и таким образом как бы «заглядывать в будущее». На таком уровне «предвидим будущее» мы все, в той или иной мере. Даже обычные люди при удачном стечении обстоятельств способны на подобные предвидения.

– Пророк – качественно иной, – сказал я. – Иной Иной, извини за каламбур.

– А вот и нет, – усмехнулась Арина. – Всего лишь количественно. Пророк просчитывает линии реальности всего мира, а не только свои или близких ему людей. Пророк сообщает, куда направится человечество, но не в виде трактата, а всего лишь одним фактом, на первый взгляд незначительным. Возьмем, допустим, одна тысяча девятьсот пятьдесят шестой год. Французский пророк Андре Ляфлер в возрасте шестидесяти двух лет излагает свое первое, главное пророчество… так уж случилось, его поздно инициировали… Пророчество совершенно безумное: «Скоро девушка Мэри укоротит юбки и мир украсят голые ножки».

Я фыркнул.

– Вот-вот, – сказала Арина. – Те, кто слышал пророчество, резонно заподозрили, что старина Андре впал в маразм и погрузился в сластолюбивые старческие грезы. Заметь – через год в космос поднялся первый спутник! А француз бормочет про какую-то Мэри, которая обрежет юбки… Но в тысяча девятьсот шестьдесят третьем году Мэри Куант, кстати, лондонерка…

– Чего?

– Жительница Лондона. Так вот, она выставила коллекцию мини-юбок. И они потрясли мир. Результаты – сексуальная революция, эмансипация, заметный рост рождаемости в Старом Свете. Так что было важнее: спутник или мини-юбка?

– Спутник, – обиделся я, хотя и сам отстаивал перед Гесером важность мини-юбок.

Арина рассмеялась:

– Все было важно. Спутник тоже пророчили. Но космос и впрямь ожидаемое и значительное событие, а отрезанные двадцать сантиметров ткани не предвидел никто. И оценить их значение смогли только через многие годы. Вот так и работает пророк – предвидит великие потрясения и оповещает о них через малые события.

– Тогда, быть может, ты знаешь, чем знаменит умерший во младенчестве австралиец…

– Алистер Максвелл? Знаю. Смерть мальчика расстроила брак его родителей. В конце семидесятых годов у его матери родился второй ребенок, от другого мужчины. Мальчик живет ничем не примечательной жизнью… но в возрасте пятнадцати лет он вытащил из воды тонущую девочку. Ситуация не выглядела критической, он даже сам не понял, что реально спас чью-то жизнь. Но теперь эта девочка – одна из самых сильных волшебниц Австралийского Дневного Дозора. Ей прочат большую карьеру. Но если бы младенец не умер…

– Понятно, – сказал я. – Прямо по анекдоту.

– Какому? – заинтересовалась Арина.

– Ну, мужик один умер и спрашивает у Бога – в чем был смысл его жизни? А Бог отвечает – помнишь, в семьдесят втором году ты ехал в поезде и в вагоне-ресторане передал попутчику солонку? Так вот…

Арина засмеялась.

– Да-да. Именно так порой и бывает. Все странные пророчества, если ими досконально заняться, получают свое объяснение.

– И ты занималась.

– Да. Это важно.

– Хорошо, пророчества важны, – кивнул я. – С этим никто и не спорит. Но разве пророк создает будущее? Разве от того, услышат его или нет, зависит, каким станет мир? Я слышал разные версии.

– Если честно, то я не знаю, – неохотно призналась Арина. – Быть может, пророчество, выкрикнутое в дупло старого вяза, все равно сработало. А быть может, и нет…

– Дуба, – сказал я. – Эразм доверил свое пророчество дубу. Вязы он не очень любит.

– Ах, какой разборчивый друид… – рассмеялась Арина. – Дубы, значит, ему милее… Не знаю, Антон, работает пророчество без слушателей или нет. Это сродни вопросу, был ли слышен звук падения дерева, упавшего в глухом лесу. Скорее всего нет, на этом сходится большинство исследователей. Но вот что совершенно точно – пророчество можно изменить.

– Вот это номер, – насмешливо сказал я. – Все уверены, что пророчества – истина в последней инстанции, что они неизменны в отличие от предсказаний. И только ты знаешь правду.

– Только я, – совершенно спокойно ответила Арина. – Потому что я уже меняла пророчества.

– А вот отсюда поподробнее, – попросил я. Подумал секунду и встал. – И знаешь… пойдем-ка в другое место.

– Пригласишь к себе в гостиницу? – усмехнулась Арина.

– Не думаю, что это стоит делать. Сядем в парке.

– Его вот-вот закроют на ночь, – ответила Арина. – Впрочем… нам-то какая разница?

Пить пиво на детской площадке – это старинная советская традиция. А куда еще могла податься молодежь, желающая выпить… ну, допустим, пива? На рестораны денег нет, пабов и баров в СССР не существовало, в крошечных квартирках – мама, папа, бабушка, брат с сестрой и родственник из деревни, приехавший в город за колбасой… не разгуляешься. Вот и сидели на детских скамеечках и карусельках великовозрастные дети, еще недавно ковырявшиеся в песочницах, а теперь распивающие пиво в родных дворах…

СССР почил с миром, но квартиры не стали больше, а молодежь – обеспеченнее. Детские площадки, там где они сохранились, по-прежнему принимали в дневную смену малышей, а в вечернюю – старшеклассников и студентов. Те компании, что поглупее, шумели, мусорили, включали громкую музыку и задирались к прохожим, за что их гоняли бдительные старушки, которым нет большей радости, чем позвонить в милицию. Те, что поумнее, сидели тихо, алкоголь припрятывали, с прохожими вежливо здоровались, мусор за собой убирали. Я в такой компании тоже сиживал.

Ну, во всяком случае, мне кажется, что наша компания была вежливой и никого не напрягала. У жильцов окрестных домов, вполне вероятно, могло быть совсем иное мнение.

Но вот чего я никогда не мог представить – ни будучи юным оболтусом, ни став Светлым Иным, так это того, что буду сидеть поздним вечером в Лондоне, в Кенсингтонском саду, на детской площадке имени принцессы Дианы и пить пиво с древней ведьмой!

• Предыдущая
• 34/71
• Следующая