Сегодня, мама! - Лукьяненко Сергей Васильевич - Страница 18

• Предыдущая
• 18/37
• Следующая

– Детеныши, вам вовсе не нужно самим ходить. Мы вас закроем в скафандрах, взвалим на спины, отнесем в катер и поедем. Можете, если хотите, забраться в один скафандр, веселее будет.

– Ну уж нет! – возмутился Стас. – Фашисты!!! Мы что вам – котята беспомощные?

«Фашисты» на сфинксов впечатления не произвели. Но вот сравнение с котятами подействовало. Посовещавшись с Шурлой, Мегла заявил:

– Придумывайте выход сами, если считаете себя взрослыми.

Мы со Стасом послушно задумались. Через минуту Стас спросил меня:

– Ну?

– Чего?

– Придумал?

Я молчал.

– Костя, а я придумал! Поставь Кубатая на свое место! Что бы он сделал?

– Ножом махал, – буркнул я.

– Тогда я поставлю его на свое место, – заявил обидевшийся Стас и погрузился в размышления. Через пять минут, когда сфинксы начали проявлять признаки нетерпения, Стас заорал:

– Придумал! Мегла, у вас веревки есть?

– Есть… кажется.

– Тащи!

Растерянный Мегла удалился за веревками. Через пару минут он вернулся с целым ворохом веревок двух сортов – гладеньких нейлоновых и каких-то размочаленных, колючих, грязно-серых. Стас немедленно сгреб себе нейлоновые и стал перетягивать ими скафандр. Выглядело это забавно, но должно было сработать. Я взял разлохмаченные колючие веревки и принялся обвязывать ими свой. Наблюдавший за нами Мегла неуверенно мяукнул и спросил:

– Совет надо?

– Обойдемся! – гордо отрезал Стас.

Когда наш труд по увязке скафандров был закончен, мы вновь забрались в них. Красота! Голова отлично доставала до шлема, а пальцы на руках – до перчаток. И ходить мы могли сами, пусть даже и неуклюже.

– Совета точно не надо? – вновь спросил Мегла Стаса.

Тот сделал вид, что не услышал. И мы вслед за сфинксами вышли в шлюз космического корабля.

…Снаружи, наверное, было жарко. В скафандрах мы этого не чувствовали, зато заметили, как трудно идти. Словно сквозь воду. Это оттого, что воздух был очень плотным.

Антиграв, на котором прилетели Шурла и Мегла, стоял совсем рядом с космическим кораблем. Мы добрели до него, слегка покачиваясь от резких порывов ветра.

– Нормально? – промяукал Шурла, приблизив ко мне голову. Я кивнул и посмотрел на Стаса.

У него дела были похуже. Красивые нейлоновые веревки, которыми он связал свой скафандр, расплылись, превратившись в какие-то белесые скользкие сопли. Стас подергался, пытаясь сохранить равновесие, и упал.

– Стас! – испуганно заорал я.

– Чего? – обиженно откликнулся он, пытаясь подняться в своем раздувшемся скафандре.

– Глупый детеныш, – печально сказал Мегла. – Сразу видно, что он младший. И совета ему не нужно. Мы же говорили – снаружи высокое давление и температура. Ты правильно сделал, старший, что взял себе асбестовые веревки.

Всхлипывающего от обиды Стаса погрузили на антиграв. Я сел рядом и попробовал его утешить, но ничего не выходило.

Антиграв оказался не герметичным – просто большая платформа с двумя креслами для нас и всякими приборами, заставляющими ее парить в воздухе. Сфинксы улеглись рядом с нами, Шидла взялся за управление, и мы тронулись. Стас, обреченный на неподвижность, лежал тихо, лишь время от времени спрашивал меня, что происходит вокруг.

– Да ничего интересного, одни камни, – успокаивал я его, с разинутым ртом наблюдая за знаменитыми летающими домами сфинксов. Дома были похожи на большие кастрюли, увешанные разноцветными огоньками, но все равно это выглядело занятно.

– Я пить хочу, – нудел Стас. – Тут апельсиновый сок, в трубочке…

– А ты откуда знаешь? – полюбопытствовал я, глотая прохладный сок.

– Он мне на голову каплет! – снова заревел Стас.

– Надо было быть умнее, – оборвал я его. – Ишь ты, самый умный! Кубатай на моем месте… – передразнил я Стаса. – Кубатай бы никогда так не поступил. И плакать бы не стал.

Стас примолк. Из вмонтированного в шлем передатчика я слышал лишь мягкое цоканье капель. Потом цоканье стало звонче.

– Что, голову повернул? – спросил я.

– А ты откуда знаешь? – повторил мой вопрос брат.

– Телепатия, – сурово объяснил я.

Стас помолчал, потом скорбно прошептал:

– Когда же он кончится, сок этот?

Я покосился на маленькое табло внутри своего шлема и ответил:

– В термосе почти два литра.

Сидящий рядом со мной Шурла беззвучно рассмеялся. Похоже, хитрые сфинксы как-то прослушивали наш разговор. Потом, видно, сжалившись, Шурла сказал:

– Через пару часов сделаем остановку у Храма Матери-Кошки. Там найдутся асбестовые веревки. Починим скафандр младшего детеныша.

Антиграв остановился рядом с огромным зданием куполообразной формы. Вначале мне показалось, что оно стоит на грунте, но потом я разглядел зазор. Это огромное сооружение тоже парило, хотя и очень низко.

– Храм Великой Матери-Кошки, – с благоговейным трепетом прошептал мне Шидла.

– А что там внутри? – поинтересовался из своего заточения Стас.

– Великие Матери-Кошки!

– А! – догадался Стас. – Значит, там земные условия?

– Разумеется, – отрезал Шидла.

– Там и передохнем, – обрадовался Стас. – С кошками поиграем.

– Не советую, – сообщил Шидла ледяным тоном. – За такое кощунство придется лишить тебя жизни. Даже снаружи до него не дотрагивайся, а то мы будем вынуждены ампутировать дерзновенную руку.

Тут даже Стас напугался.

– Я не буду, – пообещал он. И всхлипнул: – Мне сок на голову капает…

– Рядом с Храмом есть служебные помещения, – смилостивился Шидла. – Там тоже земные условия. Туда и пойдем.

И мы направились к служебным помещениям – маленьким зданьицам, парящим вокруг Храма. Впереди шли мы с Шурлой, за нами Шидла и Мегла несли Стаса. Стас от скуки рассказывал сам себе анекдоты в вольном переводе на древнеегипетский.

– Мы передохнем в медицинском пункте, – сообщил мне Шурла. – Я здесь стажируюсь. Если хорошо себя проявлю, мне позволят лечить Великих Матерей.

– А если плохо?

– Прикрепят к земному посольству.

Мы вошли в шлюз, и через пару минут сфинксы разрешили нам снять скафандры. Воздух был ничего, пригодный, только сильно вонял горелым камнем. Пошептавшись, сфинксы заявили:

– То, что вы допущены в эти помещения, – огромная милость. Будьте скромны и вежливы. И проявляйте уважение к Великим Матерям, если они здесь окажутся.

– Мы обещаем, – пискнул Стас, размазывая по голове липкий сок. А душ здесь есть?

– Есть, – мрачно ответил Шурла. И мы пошли по длинным извилистым коридорам медицинского пункта. Из-за нескольких дверей отчетливо слышалось мяуканье, не такое, как у сфинксов, а потише, кошачье. Мы со Стасом навострили уши, но сфинксы делали вид, что ничего не замечают.

Наконец мы добрались до комнаты, на которой висела табличка с надписью: «Для отдыха медбратьев». Стас глянул на нее и с удивлением спросил:

– А почему у вас надписи на всеземном?

– Это венерианский, – отрезал сфинкс.

– Какой же это… – начал Стас.

– Оставь, – устало попросил я. – А то язык ампутируют.

Стас сразу притих.

Помещение для отдыха оказалось большой комнатой с низкими кушетками. На двух лежали сфинксы и, громко прихлебывая, пили из блюдечек горячий чай. При нашем появлении они остолбенели.

– Привет, братья, – бросил им Шурла.

Те безмолвствовали.

– Человеческие детеныши отдохнут здесь пару часов, – сказал Шурла. – Приготовьтесь провести полную дезинфекцию помещения.

– Кощунство, – прошептал один из сфинксов.

– Сохраняй выдержку, брат Чадла, – строго сказал Шидла. – Это важно для всех нас.

Бормоча что-то, возмущенные сфинксы вышли. Я лишь услышал, как Чадла приговаривал: «Ад, ад на Венере. Люди рядом с Храмом!»

– Почему вы нас так не любите? – возмутился Стас, садясь на кушетку и наливая себе чай в чистое блюдечко.

• Предыдущая
• 18/37
• Следующая