Истории из Бедокурии - Фаллада Ганс - Страница 5
- Предыдущая
- 5/28
- Следующая
— Блистать здесь могу только я и никто больше! — кричал он и клевал бедную курицу с такой злостью, что перья от неё так и летели.
Перепуганная курица сидела на дереве и тихонько причитала:
— Ко-ко-ко, какая же я невезучая! Я-то надеялась, что теперь, после всего, что я претерпела, всё будет хорошо, но стало ещё хуже. Ах, лучше бы я умерла!
Пролетала мимо воровка сорока, заметила, что на дереве что-то блестит, и решила, что неплохо бы это украсть. Села на ветку и попробовала оторвать у курицы золотую ногу, но, поняв, что сама не сладит, созвала других сорок — собралось их не меньше сотни. Известно ведь, что сороки очень падки на всё блестящее.
Накинулись сороки на бедную курицу, пошли щипать из неё перья — так и полетели они по ветру. А поскольку каждой хотелось заполучить золотую ногу, подняли они страшный шум и крик. Курица чуть ли не замертво свалилась с дерева — прямо под ноги могущественному чародею, который вышел из дома узнать, что за переполох поднялся.
Посмотрел чародей на перепуганную курицу — а на ней ни пёрышка нет, вся кожа в кровь проклёвана — и говорит:
— Действительно, невезучая ты. Но подожди немного, потерпи. Когда из тебя сварят живой бульон, ты станешь самой знаменитой, самой славной курицей в мире.
Взял он её на руки и принёс в дом. Ни пёрышка на ней не осталось, и собрать их было невозможно, потому что их все до единого унёс ветер. Тогда чародей отправился к искусному серебряных дел мастеру и велел сковать курице оперение из серебра. После этого она стала так сверкать, что смотреть было одно удовольствие. А золотая нога стучала так звонко, словно кудахтала целая стая кур.
Радостная и гордая невезучая курица побежала во двор показаться своим сёстрам. Те вместе с величественным, блистательным петухом примчались поглядеть, откуда такое сверкание и блеск, но едва увидели, что это невезучая курица, и смекнули, что проклевать серебряное оперение не удастся, негодующе прокудахтали:
— Ах, опять эта презренная курица! Да она же голая, на ней нет ни пёрышка! Нет, с этой бесстыдной особой мы не желаем иметь никакого дела.
А величественный петух заявил:
— Я, кажется, уже сказал, что блистать здесь могу один я! Имей в виду, я не приму от тебя ни единого дождевого червяка, до тех пор пока ты не оденешься снова в серые пёрышки!
— Но я не могу этого сделать! — горестно закричала невезучая курица, однако петух не стал её слушать и, разозлённый, ушёл.
Расплакалась курица, запричитала:
— Ах, чем дальше, тем хуже. Ко-ко-ко, какая же я невезучая!
Целыми днями теперь она сидела, забившись в угол, горевала, и ни серебряное оперение, ни золотая нога не радовали её.
Но курицу ждала беда пострашней — всё из-за злой ведьмы. Сидя в стеклянном пузырьке на письменном столе волшебника, она ежедневно видела, как тот колдует, многому научилась и стала ещё вреднее. «Только бы выбраться из пузырька, — мечтала ведьма. — Я им тогда докажу, что умею колдовать не хуже. Они у меня попляшут».
Но чародей крепко заткнул пузырёк пробкой да ещё привязал пробку к горлышку бечёвкой, так что выбраться из него не было никакой возможности. И тогда ведьма придумала одну хитрость: когда полагалось держать рот закрытым и показывать хорошую погоду, она высовывала язык, как будто идёт дождь.
Увидел волшебник высунутый язык и проворчал:
— Дождик, оказывается, будет… А я собирался в гости к тётушке, Премудрой жабе. Хорошо, что посмотрел. Придётся остаться дома, чтобы не промокнуть.
Но так как делать ему было нечего, он со скуки наколдовал огромный, во всю комнату, яблочный пудинг и три сотни мышей, которые принялись этот пудинг есть, а когда съели весь до крошки, сделались большими, толстыми и круглыми. Тогда волшебник наколдовал три десятка котов, и те кинулись ловить мышей. Всех переловив, они, сытые и довольные, разлеглись на солнышке и уснули.
Глянул волшебник на котов и удивлённо воскликнул:
— Как так? Я думал, дождик идёт, а на самом деле солнце светит! Уж не испортилась ли моя ведьма?
И он щёлкнул ногтем по пузырьку. Ведьма тихо сидела, всё так же высунув язык.
— Нет, дождь, видно, вот-вот пойдёт, — обрадовался волшебник и бросил взгляд на три десятка котов, лениво дремлющих на солнце.
«Что мне, однако, делать с этой кошачьей шайкой? — задумался волшебник. — Они так обожрались, что и пошевельнуться не могут. Ещё бы, съели три сотни мышей, а те до того съели яблочный пудинг во всю комнату». И волшебник со злости пнул одного кота: он был раздражён, потому что поверил ведьме, предсказывающей плохую погоду, и не поехал в гости. Кот даже не проснулся.
Волшебник взял голый ивовый прут, и три десятка ленивых котов подпрыгнули и превратились в три десятка серых пушистых серёжек на прутике.
— Ну вот, — удовлетворённо произнёс волшебник, — так они выглядят куда приятнее и не путаются под ногами.
И он поставил прутик в вазу с водой.
Потом он опять глянул на небо. Там вовсю сияло солнце. Он бросил взгляд на пузырёк: ведьма показывала язык.
— Эй ты! — крикнул волшебник и щёлкнул по пузырьку. — Спрячь язык, дождя нет!
Ведьма показывала язык.
«Может, он у неё зацепился за зубы», — засомневался волшебник и встряхнул пузырёк.
Ведьма всё равно показывала язык.
«Попробую перевернуть пузырёк вверх дном», — подумал волшебник.
Но и вверх ногами ведьма всё равно показывала язык.
«Вынесу её на улицу, пусть увидит, что показывает неправильную погоду», — решил волшебник и вышел с пузырьком из дому.
Но ведьма и солнцу показывала язык.
— Ах ты негодная! — вскричал взбешённый волшебник и швырнул пузырёк о стену.
— Ты у меня узнаешь, как упрямиться!
Пузырёк разбился, ведьма выскочила и, пока волшебник собирался произнести заклятие, оборотилась струйкой дыма и улетела на облаке.
— Удрала… — пробормотал ошарашенный волшебник. — Будем надеяться, что больших бед она не натворит.
Затем он вернулся в дом, обул семимильные сапоги и отправился в гости к Премудрой жабе, своей тётушке.
Ведьма недолго просидела в облаке, где, кстати сказать, страшно замёрзла, и возле дома могущественного чародея спустилась на землю. Очень ей хотелось отомстить ему за то, что он загнал её в пузырёк.
На земле она снова обрела человеческий облик и осторожно заглянула в окно, чтобы узнать, чем занимается могущественный чародей. Он раскинулся в большом кресле и крепко спал. На одном плече у него сидела курица, которая несёт золотые яйца, на другом курица, которая несёт серебряные яйца, а на голове величественный, блистательный петух. Все они крепко спали.
«А где, интересно, невезучая курица? — задумалась ведьма. — Если я у неё вырву сердце и съем, чародей не сможет её оживить. Вот это будет месть так месть!»
Пошла ведьма по двору, по саду и вдруг видит: в уголке печально сидит невезучая курица. Кинулась на неё ведьма, схватила, попыталась вырвать сердце, да серебряное оперение оказалось слишком прочным, не поддалось. И тогда ведьма оторвала курице голову. Но сама съесть её не смогла и бросила пробегавшей собаке. Та — ам! — проглотила куриную голову и побежала по своим делам.
— Теперь чародею не удастся оживить свою любимую курицу! — обрадовалась ведьма, обернулась струйкой дыма и полетела по свету искать, где бы ещё сотворить какую пакость.
А чародей крепко спал и не скоро узнал бы о злодеянии ведьмы. Но блистательному петуху, сидевшему у него на голове, приснилось, будто из земли высунулся дождевой червяк. Во сне петух подцепил его лапой и стал тянуть, однако червяк крепко сидел в земле и не вылезал. Тогда петух — во сне — принялся разрыхлять клювом землю, продолжая тянуть червяка лапой, — и тут чародей вскочил, вопя от боли. Оказывается, петух попытался вырвать у него прядь волос да ещё при этом долбил клювом в затылок.
— Ах наглецы! Невезучая курица такого себе не позволила бы, — возмутился чародей и выгнал петуха и кур из комнаты.
- Предыдущая
- 5/28
- Следующая
