Парфюм в Андорре - Корецкий Данил Аркадьевич - Страница 4

Психолог оказался прав. Ему сделали два укола и провели сеанс облучения, с тех пор все было в порядке. Исчезло непонятное чувство, бессонница, страх перед шахтой лифта. Жизнь снова пошла своим чередом. А старую газету с написанными там разными глупостями он сжег…

На улице было тепло, даже душно, неба видно не было из-за громад домов, и только тысячи окон сверкали огнями, как большие звезды. Там, за пуленепробиваемыми стеклами, текла обычная жизнь, от которой он отрешился, как отрешились и многие другие охотники, вышедшие в эту душную ночь в свою текущую по особым законам жизнь.

Он мягко шел по улице, стараясь держаться в тени, и был непривычно легким правый карман пиджака. Ничего, он жилистый, хотя и потерял в весе семь килограммов за два месяца — это оттого, что мало ел, да и небольшие дозы облучения, которые он получает каждый день на работе, кое-что значат. Но в основном — еда. С тех пор, как запретили Охоту с оружием, он не выходил за добычей. С трудом удалось растянуть запасы до сегодняшнего дня. Если бы он знал заранее, он бы сделал запас побольше, ведь он очень хорошо стреляет…

Послышались шаги, и он бесшумно метнулся к небольшой нише в стене и плотно вжался в нее. Из-за угла показался человек — невысокий плотный мужчина, похоже тоже охотник. Когда человек поравнялся с ним, он на секунду замешкался, но потом все же прыгнул и уже в прыжке понял, что заставило его замешкаться: слишком настороженно шел этот человек, слишком напряженной была у него мощная спина…

Его руки скользнули мимо шеи человека и, казалось, попали в стальные тиски, его тело повернулось в воздухе и грохнулось о бетон, но он еще успел подумать, что чертовски силен этот человек, гораздо сильнее его, но если бы был пистолет, все было бы по-другому, и в последнюю долю секунды своего бытия понял, что из охотника превратился в добычу. 

Звонок, возвещающий об окончании работы, смолк в тот самый момент, когда Ник Андерсон перешагнул порог конторы. Обычно это ему не удавалось: в такое время коридоры напоминали сухие выходы затапливаемого муравейника, и пробраться сквозь суетливую толпу было невозможно. Но сегодня все уступали ему дорогу. Сегодня не обычный день, сегодня — день триумфа.

На улице ярко светило солнце, он надвинул шляпу-шлем пониже, почти на самые глаза. Настроение было отличным, и он решил идти пешком. Теперь он мог себе это позволить. Буйная радость захлестывала Ника каждый раз, когда он, повернувшись к зеркальной витрине магазина, видел свое отражение с броским оранжевым значком стрелка первой категории на лацкане пиджака.

Это был приятно. Экзамен он сдал только вчера и еще не привык к этому яркому квадратику, гарантирующему безопасность, пожалуй, больше, чем защитный костюм. Второй значок, висящий под левой лопаткой, предупреждал каждого, кто надумает выстрелить ему в спину, что он целится в человека, способного не оборачиваясь попасть в глаз мяукнувшей кошки.

Кроме безопасности, эти маленькие пластиковые значки гарантировали и многое другое… Продвижение по службе, например. Ник вспомнил, как реагировали коллеги на его появление в новом качестве. Поздравления с не очень искренней улыбкой и шепот за спиной: «Ну, теперь Старику крышка». А когда пришел мистер Спенсер, все затаили дыхание. Тот был управляющим десятый год, и, хотя на его пиджаке красовался такой же оранжевый значок, все знали, что он уже не выполнит нормативов первой категории. Старик держался на авторитете. Но если появляется человек, равный по рангу, он может посягнуть на авторитет… Это понимали все и, конечно же, сам мистер Спенсер.

Старик тепло поздравил Ника, пожал ему руку, но на лице в это время отражалась напряженная работа мысли. Ник знал, о чем думает шеф: прикидывает, подать ли ему в отставку самому или ждать своего конца. Правда, был и еще третий выход…

Нику совсем не понравилось, что шеф, помяв полу пиджака, как бы между прочим спросил:

— Что это у вас, Ник? Джейрон?

«Неужели Старик решится…» — подумал Андерсон и ускорил шаги.

На улицах было спокойно. Лишь изредка раздавались выстрелы, вспыхивали перестрелки, но патрульные вертолеты недвижно висели над перекрестками — значит, все было по правилами: граждане свободной страны устраивали свои дела, соблюдая закон.

Ник чувствовал себя настолько уверенно, что позволил телу расслабиться, и даже чуть отпустил руку, лежащую на рукоятке пистолета. Он строил планы.

«Если Старик завтра не уйдет сам, придется ему помочь. Это будет нетрудно, и Спенсер должен это понимать. Ведь сам-то он застрелил своего предшественника за два дня до того, как получил первую категорию. Он наглый, этот Старик… Пожалуй, он может решиться…»

Ник отогнал назойливую мысль и продолжал приятные размышления.

«Итак, со Стариком ясно. А что потом? Добраться до президента фирмы? Впрочем, это уже слишком, — одернул себя Ник. — У мистера Адамса высшая категория, и он в отличной форме».

Визг тормозов прервал течение его мыслей. Полицейские быстро затолкали в машину какого-то старика, и автомобиль умчался. Все произошло мгновенно, но Андерсон успел заметить, что на старике был обычный, НЕ ЗАЩИТНЫЙ, полотняный костюм, который не смог бы защитить даже от удара ножом. У Ника был такой, он иногда надевал его дома, чтобы отдохнуть от грубого прикосновения пластика, но выйти в нем на улицу…

«Сумасшедший, — подумал Ник. — Самый обычный сумасшедший. Что-то их многовато развелось, это уже третий случай за неделю. Видно, они не приспособлены к жизни и свихиваются от страха, потому что не знают, с какого конца браться за пистолет. Конечно, таким нечего делать среди нормальных людей. Недаром полиция хватает любого, кто выйдет в таком виде на улицу. Кто-то говорил, что их отсылают в специальный район, там у них свой сумасшедший город, где все не как у людей…»

Андерсон поравнялся с универмагом «Бодихад». Здесь продавали защитные костюмы.

«Зайти, что ли?» — подумал Ник и, вспомнив вопрос мистера Спенсера, толкнул стеклянную дверь.

Здесь его знали. Толстый продавец, имя которого Ник не запомнил, выскочил навстречу.

— Добро пожаловать, у нас как раз есть кое-что для вас. Правда, теперь вам опасаться нечего, — кивок на значок, улыбка, многозначительное подмигивание, которое должно означать: «Молодец, парень, давай дальше так же», — но все-таки… Синтеклирон — абсолютно новая ткань. Месяца два будете спокойны, ни одна оружейная фирма не успеет до этого срока выдать новинку, которая справится с ней. — Он выплевывал слова, как автомат пули.

Андерсон примерял костюм, а толстяк не умолкал:

— Если хотите, я надену пиджак, а вы выстрелите мне в живот, не останется даже синяка, вот увидите…

Ник внимательно посмотрел на него, вспомнил глаза мистера Спенсера, когда тот спросил: «Что это у вас, Ник? Джейрон?», и расплатился. Толстяк бормотал что-то еще, но он, не слушая его, вышел на улицу.

Прохожие почтительно уступали дорогу, кто-то шепнул за спиной: «Такой молодой, и уже первая категория…»

Андерсон самодовольно улыбнулся. Можно считать, что главного он достиг. Может быть, удастся добраться и до высшей категории, но это очень уж сложно. Вот разве его сын… Мальчонка уже вошел во вкус — целые дни проводит в тренировочной комнате. Через пару лет можно будет дать ему настоящее оружие…

В конце квартала находился оружейный магазин, в который Ник заглядывал каждый день, возвращаясь с работы. Еще издали он увидел большое объявление в витрине и ускорил шаги.

«Опять рекламируют новинку. Интересно, что можно придумать нового в рекламном деле? Ведь вряд ли удастся переплюнуть фирму Кольта. Ее последний образец два дня лежал в контейнере с жидким кислородом, а потом сразу же был пущен в дело и действовал безотказно».

Ник быстро пробежал глазами текст объявления: «Внимание! Через десять дней в продажу поступит новая модель 12-миллиметрового пистолета „стар-26Е“. Автоматический предохранитель гарантирует полную безопасность обращения. Прилагается глушитель и ночной прицел. Цена комплекта 42 доллара».