Грани Нижнего Мира - Авраменко Олег Евгеньевич - Страница 12
- Предыдущая
- 12/80
- Следующая
— И что это значит? — поинтересовалась я.
— Формально ничего. При всей своей загадочности, этот меч не обладает никаким официальным статусом, хоть его и называют мечом верховного короля. У него даже нет собственного имени, никому не известна его история, никто ни разу не видел его в действии. Тем не менее, в Империи он издавна считается своего рода символом королевской власти; это единственное оружие, которое когда-либо носил при себе Мэтр. А теперь меч принадлежит вам — и могу вас заверить, что никто не посмеет оспаривать ваши права на него. Никому другому ещё не удавалось свободно держать его в руках, не говоря уже о том, чтобы достать из ножен.
Мы с мужем быстро переглянулись. Почти то же самое говорила нам о мече и Сандра. Правда, она причисляла его, наряду с короной и скипетром, к официальным регалиям Империи, тогда как Ференц Карой отрицал это. Хотя, в сущности, разница невелика. Официально или нет, но этот меч символизировал верховную власть, а мы, похоже, были единственными, кому он подчинялся…
— А что, если он уже потерял свою силу? — со слабой надеждой предположил Владислав. — По крайней мере частично. Здесь ваши люди проверяли его, обычных колдунов он по-прежнему отвергает. Но, может быть, с вами и другими высшими магами поведёт себя иначе?
— Сомневаюсь. Даже через наш контакт я чувствую, что его мощь ничуть не ослабла. Мало того, со времени ухода Мэтра он стал ещё более неприступным. Прежде любой достаточно сильный колдун мог заключить его в изолирующий кокон и унести с собой, но Винченцо Торричелли, которому я поручил забрать меч из Кэр-Магни, не смог даже подступиться к нему. — Регент хмыкнул. — Только не подумайте, что я хотел лишить вас законного наследства. Посылая Винченцо на Ланс-Оэли, я не знал о существовании второго завещания, а когда узнал, то не отнёсся к нему серьёзно, расценив это как прощальную шутку Мэтра. При всей своей рациональности, он мнил себя большим остряком, и такая выходка была полностью в его духе. Я, конечно, не собирался оспаривать королевскую волю, но вместе с тем считал, что формулировка «графство Ланс-Оэли со всем принадлежащим ему» на меч не распространяется. Только в конце октября, когда по Империи начали расползаться слухи… Полагаю, вам уже известно о них?
Мы утвердительно кивнули. О существовании этих слухов упоминала ещё Сандра, но поскольку она жила вдали от имперских земель, а вдобавок была поглощена своими собственными бедами, то не слишком интересовалась ими и имела о них лишь самое смутное представление. Зато первый же инквизитор, повстречавшийся нам на Земле, охотно поведал, что, согласно слухам, Мэтр на самом деле не вознёсся в Космос, а умер подлинной смертью, оставив людям свою частицу Вселенского Духа — последнюю в мире земном. Однако не передал её другому человеку, а вместо этого избрал своим преемником меч, который, будучи неодушевлённым предметом, мог содержать в себе Дух сколь угодно долго.
О дальнейшей судьбе меча говорили разное. По одной из версий, самой распространённой, Мэтр уже нашёл ему нового хозяина, по другой — этого хозяина должен выбрать сам меч. И претенденты на наследство не замедлили объявиться — разного рода авантюристы, религиозные фанатики и просто сумасшедшие, которые утверждали, что якобы последний из Великих являлся им во сне, и требовали подвергнуть их испытанию. Даже многие инквизиторы, искренне считая это бредом сивой кобылы, всё же были не прочь попытать счастья. Посему неудивительно, что из двух десятков человек, присутствовавших в штаб-квартире, не менее половины, включая их начальника, под тем или иным предлогом прикасались к нашему мечу, а убедившись, что он «кусается», бросали на нас взгляды полные зависти и… благоговения.
— Разумеется, — продолжал Ференц Карой, — вся эта болтовня о передаче частицы Духа мечу не заслуживает внимания, Дух не может вселиться в неодушевлённый предмет. Но та внезапность, с которой возникли слухи, и быстрота, с которой они распространились, не могли не насторожить меня. Это походило на тщательно продуманную и хорошо организованную кампанию. В свете новых обстоятельств, завещание Мэтра относительно Ланс-Оэли уже не казалось мне шуткой — ведь меч по-прежнему находился там и, судя по неудачной попытке Винченцо Торричелли забрать его, упорно не хотел покидать Кэр-Магни, словно настаивая на своей принадлежности к прочему наследству. Это вынудило меня тщательно проанализировать все поступки Мэтра накануне его ухода, и в результате я вспомнил о вас, Инна. Тогда я ещё никак не связывал вас с остальными событиями, но постепенно эта связь стала всё чётче вырисовываться, а после известий с Агриса я окончательно убедился, что вы с Владиславом и есть те самые наследники, о которых сказано в главном завещании Мэтра.
Регент перевёл дыхание и доверительным тоном сообщил:
— Последние три месяца были самыми тяжёлыми в моей жизни. Напрасно я оправдывался и объяснял, что ничего не знал о действиях Мэтра и не был посвящён в его планы. Никто не верил мне, даже мои ближайшие соратники считали, что я наломал дров, а теперь хочу умыть руки, пытаюсь снять с себя ответственность за допущенные ошибки. На меня посыпались обвинения в том, что я не уследил за вами, позволил вам бежать с Ланс-Оэли и впутаться в смертельную переделку. Те же, кто подозревает меня в чрезмерных властных амбициях, пошли ещё дальше и высказали предположение, что это была не просто халатность с моей стороны, а злонамеренное действие с целью устранить вас со своего пути к престолу. Не знаю, чем бы всё закончилось, если бы вы действительно погибли… К счастью, вы вернулись целые и невредимые. Надеюсь, что теперь страсти улягутся, и меня, по крайней мере, перестанут обвинять в «злонамеренных действиях».
„Вот так-то, Инна,“ — мысленно произнёс Владислав. — „Сандра была права.“
Я с трудом подавила горький вздох. Слова регента о престоле похоронили наши последние надежды на то, что Сандра ошиблась в своих догадках насчёт целей Мэтра. Но особенно мне не понравилось, что Ференц Карой упомянул об этом как бы между прочим, словно речь шла о чём-то давно решённом и не подлежащем дальнейшему обсуждению.
— Вы считаете, что Мэтр затеял всё это, чтобы возвести нас на престол? — спросила я.
— Сам я так не считаю, — ответил регент. — Зато так считают другие. И, надо признать, имеют для этого веские основания. Со времени образования Священной Империи ею правил Мэтр — Великий. Но он ушёл, на свете не осталось других Великих, и людям представляется совершенно естественным, что теперь во главе самого могущественного государства Граней должен встать высший маг. А ещё лучше, чтобы правителей было двое — муж и жена, король и королева. Уже по этой причине вы, Инна, как единственная женщина среди высших магов, и Владислав, как ваш муж, являетесь главными претендентами на трон.
— Но ведь народ нас совсем не знает, — попыталась возразить я. — Для него мы чужаки.
— Не больше, чем другие высшие маги, за исключением меня. Из всей нашей компании один только я являюсь своим для граждан Империи, а остальные — такие же чужаки, как и вы. Они живут в далёких краях и правят своими собственными королевствами, которые, хоть и не враждуют с Империей, всё же соперничают с нею за сферы влияния. В этом смысле они ещё бoльшие чужаки, чем вы, поскольку вы просто чужаки, тогда как они — чужаки-соперники… Ну, за исключением разве что Торстена Ильмарссона. В своё время он был одним из магистров Инквизиции, но сто лет назад вернулся на свой родной Торнин, где основал колдовскую школу для детей с промежуточным даром и с тех пор ею руководит. Однако Ильмарссон очень стар, он на восемь десятилетий старше меня — а я тоже далеко не молод. Империи же нужны молодые и энергичные правители, способные обеспечить стабильность верховной власти и, что немаловажно, её преемственность. Вы оба высшие маги, а потому есть неплохой шанс, что хотя бы один из ваших детей в полной мере унаследует вашу силу.
— Тем не менее, — заметил Владислав, — сами вы не думаете, что Мэтр хотел сделать нас королём и королевой.
- Предыдущая
- 12/80
- Следующая
