Васек Трубачев и его товарищи - Осеева Валентина Александровна - Страница 44
- Предыдущая
- 44/177
- Следующая
Ребята направились к школе.
Валя Степанова шла по краю дороги, срывала ромашки и о чём-то расспрашивала колхозных пионеров. Лида Зорина, подпрыгивая, убежала вперёд. Мальчики старались держаться солидно: Одинцов с кем-то спорил, что-то горячо доказывая, а Петька Русаков с любопытством оглядывал жёлтое поле подсолнухов и тихонько толкал Мазина:
– Подсолнухов-то, подсолнухов! Вот где полакомимся!
– Ладно уж, – ворчал на него Мазин. – Что за характер у тебя, Петька! Ведь в гости приехали. Сдерживайся всё-таки.
Трубачёв и Булгаков разговаривали с Игнатом.
– Вот где будете жить! – гордо сказал Игнат, снимая с головы свою кубанку. – Смотрите – это наша школа!
В середине села, на высоком пригорке, неподвижно стоят строгие, прямые тополя. Под ними краснеет черепичная крыша новой, выкрашенной в голубую краску школы.
На собрании колхозников решено было покрасить школу весёлым цветом, чтоб «дитя до ней бигло краще, як до дому». И теперь школа была видна далеко с дороги.
«Як дивчина на празднике», – шутили колхозники и, объясняя кому-нибудь дорогу, говорили:
«Як дойдёте до школы…»
Или:
«Як минуете школу…»
Сторожем при школе поставили деда Михайла. Там он и жил со своим внуком Генкой в маленькой белой мазанке.
Этим летом привезли в школу столы и парты. Из района ждали новых учителей. А прошлые зимы ребята из колхоза «Червоны зирки» бегали учиться в соседнее село Ярыжки, к учительнице Марине Ивановне.
– В Ярыжках школа четырёхклассная, а это семилетка, понятно? И участок нам отвели при школе. Будем свой сад сажать, – объяснял Игнат.
Дед Михайло отворил ворота. Ребята с шумом вбежали на широкое, гостеприимное крыльцо школы. В классах было светло и прохладно, пахло краской и свежим тёсом, на полу лежало душистое сено.
– Ребята, занимайте себе класс! Чур, это наш! Смотрите – пятый! Это наш! – кричали девочки.
Мальчики осматривали сложенные в углу парты. Игнат, присев на корточки, прижимал ладонь к крашеному полу и с гордостью говорил:
– Вот краска! Только недавно покрасили, а ничуть не прилипает! И блестит, как зеркало!
– Живо, живо, ребята! Нас хозяева с обедом ждут. Потом всё разглядим, – торопил Митя.
Наскоро умывшись и пригладив волосы, ребята вернулись во двор председателя колхоза. Под тенью деревьев уже был поставлен длинный стол, покрытый чистым, выбеленным холстом. Чашки с синими ободками, расписные глиняные миски и тугие букеты цветов украшали стол. От чугуна с красным украинским борщом поднимался душистый пар. Из-под вышитых полотенец виднелись румяные перепички и паляныци; на варениках, величиною с добрый кулак, таял сахарный песок. Хлопотливые пчёлы кружились над кушаньями. Под столом, сладко зевая в ожидании пиршества, улеглись сбежавшиеся отовсюду псы. Они шевелили холст, высовывали из-под стола чёрные носы, беспокойно принюхивались к запахам. Колхозные ребятишки отгоняли их длинными ветками:
– А куды! А куды!
Ребята шумно и весело размещались за столом вперемешку с колхозными пионерами.
– Сюда, сюда, Василь! Около меня садись! – тянул Трубачёва Игнат. – Садись, садись!
Сева Малютин очутился рядом с барабанщиком.
– Девочки, девочки! Идите к нам! – звали Лида и Валя новых подружек.
– Да вы ж гости… мы после…
– Нет, вместе, вместе!
Федька Гузь таращил серые глаза на Мазина и, согнув в локте руку, показывал ему свои мускулы:
– А ну, потрогай! Бачишь? Як камень!
Мазин крепко сжимал Федькины мускулы.
– Стой, стой! Ух, и сила ж в тебе! – искренне восхищался Федька.
Баба Ивга весело и радушно угощала ребят:
– Ешьте, ешьте, мои голубята! Ешьте на доброе здоровьичко!
Сергей Николаевич и Митя сидели на другом конце стола и оживлённо беседовали с председателем. Татьяна налила им мёду. Сергей Николаевич встал, поднял кружку и что-то сказал. Ребята в шуме не расслышали его слов, но громко захлопали. Тогда Степан Ильич вышел из-за стола, пригладил усы и тоже поднял свою кружку:
– А ну, выпьем за московских пионеров! Чтоб росли да поднимались, як дубы могучи, як соколы вольны, комсомолу на подмогу, нам на радость! – Степан Ильич засмеялся. – Вот какую я вам речь сказал! А теперь вы отвечайте… Налейте-ка им медку, мамо!
Баба Ивга налила ребятам мёду. Ребята встали, смутились:
– Трубачёв, выступи! Выступи!
– Одинцов, Булгаков, что же вы? – зашептали девочки. – Отвечайте же!
– Митя! – пискнул кто-то.
Сергей Николаевич улыбнулся. Митя кивал ребятам:
– Ну, отвечайте! Что же вы? Трубачёв!
У Васька загорелись уши. Он взмахнул кружкой, мёд плеснулся на голову Мазина. Мазин вытер ладонью мокрые волосы и сердито сказал:
– Да говори, что ли, а то обливаешь только людей!
Общий хохот заглушил его слова.
Трубачёв тоже засмеялся и уже без смущения громко сказал:
– Обещаем вам вырасти хорошими людьми, хорошо учиться, помогать взрослым и… – Он запнулся и горячо закончил: – Спасибо вам за всё!
Все захлопали, зашумели.
Степан Ильич вдруг взглянул на небо и заспешил:
– Как бы туча не набежала… Ну, дорогие гости, пейте, ешьте, веселитесь! А мы пошли. Время горячее – сенокос идёт. Ещё успеем и повидаться и наговориться… Угощайте ребят, мамо, а мы с Татьяной на луг пойдём…
Веселье продолжалось ещё долго.
С песнями и шутками до самой школы провожали своих гостей сельские пионеры.
Глава 2
На новоселье
Утром, плотно позавтракав, девочки принялись устраиваться на новоселье.
– Ребята, разгружайте коридор! Мы своё уже всё убрали.
Тащите мешки! – командовала Лида Зорина, заправляя под косынку мокрые косички. Они с Нюрой Синицыной уже успели сбегать на речку и выкупаться.
– А, хитрюшки! Вы уже выкупались, а нас работать заставляете! – кричали, бегая по двору, мальчики. – Мы тоже хотим купаться!
Лёня Белкин схватил ведро и, зачерпнув кружкой воду, погнался за товарищами:
– Кто хочет купаться? Подставляй голову!
– Мазину жарко!
– Нет, Одинцову! Петьке!
Белкин наскочил с ведром на Мазина. Оба упали, вода пролилась, ведро с грохотом покатилось по ступенькам.
На шум выскочила Нюра Синицына:
– Бессовестные! Что вы делаете? Нам новое ведро дали, а вы его по ступенькам катаете!
Она подняла ведро и стала разглядывать его на свет.
Белкин, хромая, поднялся на ноги:
– Тебе ведро жалко, а человека не жалко!
– Хватит баловаться! Пошли в класс порядок наводить! – крикнул Саша Булгаков.
В классе лежало не убранное с ночи сено. Петька Русаков уже сгрёб его в кучу и развалился наверху.
Мазин с размаху шлёпнулся ему на спину:
– Мала куча! Мала куча!
Ребята навалились друг на друга. Сено полетело во все стороны. Лёня Белкин стал на четвереньки и с целой копной на спине вылез в коридор.
– Вам что, сено на один раз дали, что ли? – напали на ребят девочки.
– Убирайтесь отсюда сейчас же! – размахивая полотенцем, кричала Лида Зорина.
– Как не стыдно! Ведь этим коров кормят, а вы ногами топчете!
– Уходите отсюда!
– А вы не командуйте здесь! Какие командирши приехали!
– Повязали себе косыночки и воображают!
– Ребята, Сергей Николаевич идёт! – крикнул Одинцов.
– Собирайте сено!
– Ага, испугались! Вот вам будет сейчас! – поддразнили их девочки.
Сергей Николаевич вошёл в класс.
– Что тут у вас происходит?
– Да ничего… Работаем, Сергей Николаевич! – скромно отозвался Мазин, как ни в чём не бывало собирая в охапку сено.
– Ой, работают! – всплеснула руками Синицына.
– Что, попадает вам от девочек? – усмехнулся Сергей Николаевич и, подойдя к куче сена, с удовольствием уселся на неё. – Хорошо! Люблю я на сене поваляться! Удивительно пахучие здесь травы! Мне всю ночь снился мёд. Интересно, от каких это цветов пахнет мёдом?.. А ну-ка попробуем разобраться в этом гербарии! – Он положил на колени пучок сухой травы и осторожно отделил сморщенный сиреневый цветок. – Вот это, например…
- Предыдущая
- 44/177
- Следующая
