Чудо - Паласио Р. Дж. - Страница 25

• Предыдущая
• 25/48
• Следующая

— Не разрешит, — буркнул я.

— А ты спроси.

— Не хочу.

— Мисс Рубин? — Джулиан поднял руку.

Мисс Рубин перестала стирать с доски и обернулась.

— Джулиан, нет! — прокричал я шепотом.

— Что такое, мальчики? — спросила она нетерпеливо.

— А мы же можем поменяться напарниками? У нас с Джеком есть идея для Научной ярмарки, и мы хотим поработать над ней вместе… — И смотрит не нее такими невинными глазами.

— Хорошо, думаю, это возможно… — начала она.

— Нет-нет, все в порядке, мисс Рубин, — выкрикнул я и рванул к двери. — До свидания!

Джулиан побежал за мной.

— Ты с дуба рухнул? — сказал он, догнав меня на лестнице. — Мы могли бы быть напарниками. Не стоит тебе нянчиться с этим уродцем, если ты сам не хочешь прослыть, ну, знаешь…

И вот тогда я его ударил. Прямо в челюсть.

Некоторые вещи просто нельзя объяснить. Ты даже и не пытаешься. Не знаешь, откуда начать. Только откроешь рот, и все фразы сплетутся в громадный запутанный клубок. Любое произнесенное слово будет враньем.

— Джек, ты совершил очень, очень серьезный проступок, — говорил мистер Попкинс.

Я сидел у него в кабинете: съежился на стуле и глядел на рисунок тыквы на стене.

— За такое обычно исключают, Джек! Я знаю, ты хороший парень, и хочу, чтобы ты продолжал учиться в нашей школе, но ты должен объясниться.

— Это так на тебя непохоже, Джек, — говорила мама. Она примчалась с работы, как только ей позвонили. Она явно не понимала, что произошло: то сердилась, то удивлялась.

— Я думала, вы с Джулианом дружите, — сказал мистер Попкинс.

— Мы не дружим, — отрезал я.

— Но бить в челюсть, Джек? — Мама повысила голос. — О чем ты думал? — Она посмотрела на мистера Попкинса. — Раньше он никогда ни с кем не дрался. Он не такой.

— Джек, ты разбил Джулиану губу до крови, — вздохнул мистер Попкинс. — И вышиб ему зуб, ты в курсе?

— Всего-то молочный, — пробормотал я.

— Джек! — Мама покачала головой.

— А что, так сказала медсестра Молли!

— Да какая разница! — закричала мама.

— Мне нужно знать, почему ты это сделал, — сказал мистер Попкинс.

— Только хуже будет.

— Рассказывай, Джек.

Я пожал плечами, но не издал ни звука. Просто не мог. Если признаться, что Джулиан назвал Августа уродцем, мистер Попкинс вызовет Джулиана, и Джулиан в красках ему распишет, как я открещивался от дружбы с Августом, и об этом узнают все.

— Джек! — окликнула меня мама.

И тут я заплакал.

— Простите…

Мистер Попкинс поднял брови и кивнул, но ничего не сказал. Вместо этого он подышал на руки, как будто замерз. А потом все-таки произнес:

— Джек, ну что тут скажешь. Ты ударил человека. А у нас есть строгое правило: за любую драку — автоматическое исключение. И ты даже не пытаешься объяснить, что произошло.

После этих слов я совсем раскис и, как только мама меня обняла, заревел в голос.

— Э-э-э… — Мистер Попкинс снял очки и принялся их протирать. — Давайте вот что сделаем. В любом случае со следующей недели у нас зимние каникулы. Джек, как насчет того, чтобы посидеть дома оставшиеся дни, а после каникул вернуться? Начнешь новую жизнь. Так сказать, с чистого листа.

Я хлюпнул носом.

— Что, меня исключат?

— Ну, — пожал он плечами, — технически да, но только на пару дней. И вот тебе мой совет. В эти дни поразмышляй о том, что случилось. И если захочешь написать мне письмо с объяснениями, а также письмо Джулиану с извинениями, то мы даже не будем заносить этот случай в твое личное дело. Договорились? А теперь отправляйся домой и поговори с мамой и папой, и, возможно, к утру ты уже во всем разберешься.

— Так он и сделает, мистер Попкинс, — закивала мама. — Спасибо!

Мистер Попкинс встал и подошел к двери.

— Все будет хорошо. Я знаю, что ты добрый малый, Джек. И я знаю, что иногда добрые люди делают глупости. — Он открыл дверь.

Мама пожала ему руку.

— Большое спасибо!

— Пожалуйста. — Он нагнулся и что-то сказал ей: так тихо, что я не разобрал.

— Знаю, спасибо, — вздохнула мама.

— Итак, приятель, — сказал он, кладя обе руки мне на плечи. — Подумай о своем поступке. И как следует отдохни на каникулах. Счастливой Хануки! Веселого Рождества! Счастливой Кванзы!

Я утер нос рукавом и потащился к двери. Мама потрепала меня по плечу.

— Скажи спасибо мистеру Попкинсу!

— Спасибо, мистер Попкинс, — промычал я, но посмотреть на него не смог.

А потом вышел из кабинета.

Бывают же такие совпадения: когда мы вернулись домой и мама проверила почтовый ящик, в нем лежали рождественские открытки от семьи Джулиана и от семьи Августа. На открытке Джулиана красовался Джулиан собственной персоной, в галстуке, будто в оперу намылился. На открытке Августа была изображена симпатичная старая псина, наряженная в оленьи рога, красный нос и красные сапожки. Над головой собаки висел пузырь, как в комиксах: «Хо-хо-хо!» На обороте открытки было написано:

— Классная открытка, а? — Я повернулся к маме, которая по пути домой ни слова не вымолвила. Подозреваю, она просто не знала, что сказать.

— Наверное, это их собака, — добавил я.

— Ты расскажешь, что с тобой творится, Джек? — Отвлечь маму не удалось.

— Спорим, у них каждый год собака на открытке, — сказал я.

Она внимательно рассмотрела фотографию. Потом пожала плечами и вернула открытку мне.

— Нам очень повезло, Джек. У нас есть столько всего, а мы принимаем это как само собой разумеющееся…

— Знаю, — перебил я. Я прекрасно понимал, о чем она, и ей не надо было договаривать. — Я слышал, что мама Джулиана вырезала Августа из фотографии нашего класса. В фотошопе. И переслала этот снимок некоторым родителям.

— Какой кошмар, — вздохнула мама. — Люди… не всегда такие прекрасные, как хотелось бы.

— Я знаю.

— Ты поэтому ударил Джулиана?

— Нет.

И я ей рассказал, почему ударил Джулиана. И про то, что Август теперь со мной не дружит. И про Хэллоуин.

• Предыдущая
• 25/48
• Следующая