Операция "Раскол" - Стивен Стюарт - Страница 23

Йозеф Святло приступил к работе. После неудавшейся попытки год назад убрать Бермана с его поста он никогда не забывал о своей ненависти к этому могущественному человеку и о стремлении погубить его. Он продолжал составлять досье на Бермана: он включил туда, в частности, сведения о том, что свояк Бермана – врач по специальности – спекулирует дефицитными лекарствами на черном рынке, делясь с ним прибылью. Однако у Святло все еще не было достаточных доказательств, на которые он мог бы опереться, чтобы разделаться с Берманом.

Через оперативного работника 10-го управления в канцелярии Бермана он узнал о передаче последнему письма от Ноэля Филда его доверенным лицом Анной Дурач. Шпионский невроз достиг своего апогея. Аппаратам тайной полиции восточноевропейских стран в прошлом достаточно было малейшего подозрения, чтобы утверждать о наличии шпионской связи между облеченным доверием коммунистом и американцем. Письмо можно было выдать за шифрованное послание. Содержавшаяся в нем просьба о представлении «советским коллегам» могла быть истолкована как прямое указание Берману приступить к вербовке русских в шпионскую сеть Филда.

В первую очередь необходимо было доказать, что Ноэль Филд является американским шпионом. Впрочем, это было не так уж трудно сделать для человека, располагающего такими возможностями, как Святло. В его распоряжении были все средства тайной полиции, включая сеть осведомителей в тюрьмах и за их пределами. Этих людей можно было тем или иным путем заставить сделать «признания» в заговорщической деятельности с участием Филда. Причем все это представлялось возможным обработать на основе глубокого понимания и знания тех моментов, которые могут сделать подобные «признания» совершенно невыносимыми для русских. Наконец-то Святло достиг того, чего он так долго добивался: появилась возможность уничтожить Бермана. Письмо могло превратиться в мощное оружие.

Лишь одно обстоятельство удерживало его от того, чтобы начать действовать немедленно. Ведь Святло являлся, помимо прочего, американским агентом. Он не мог разоблачить Филда как шпиона США, не связавшись предварительно с Вашингтоном. А вдруг Ноэль Филд в самом деле работает на ЦРУ. В этом случае новые хозяева Святло не поблагодарили бы его за то, что он полностью сорвал миссию, возложенную на Филда.

Йозеф Святло направил первое послание своим руководителям в Вашингтоне: можно причинить большой ущерб партии и ее авторитету в стране, если добиться смещения Бермана за активное сотрудничество с Ноэлем Филдом как с американским агентом; в это дело можно впутать и многих других. Послание заканчивалось словами: «Имеются ли возражения?»

И Святло принялся ждать ответа.

ГЛАВА 6. КОДИРОВАННОЕ НАЗВАНИЕ ОПЕРАЦИИ:«РАСКОЛ»

Это был уже другой Вашингтон. И над Алленом Даллесом сгустились тучи. Гарри С. Трумэн был избран президентом США еще на один срок. Тем самым были опровергнуты данные всевозможных опросов общественного мнения, а также поставлена под угрозу карьера Даллеса.

Доклад Даллеса об организации работы ЦРУ, представленный на рассмотрение президенту Трумэну, но рассчитанный на Дьюи, был аккуратно положен под сукно. Даллес не только не получил пост директора ЦРУ, как того ожидали все в Вашингтоне; он не получил никакого назначения вообще. Америка имела теперь сильного президента, питавшего отвращение к шпионажу вообще и к ЦРУ – в частности. Это обстоятельство затрудняло работу профессионалов, а подчас делало ее невозможной.

Будучи в течение года основным кандидатом на пост будущего директора ЦРУ, Даллес сумел поставить на ключевые посты в этой организации тех, кого называли впоследствии «люди Даллеса». Благодаря им он не был полностью отстранен от участия в делах ЦРУ и сохранил влияние. Оно в конце концов помогло ему получить через несколько лет директорское кресло.

А пока он сохранял «прикрытие» юриста с Уолл-стрита, оставаясь консультантом ЦРУ по вопросам организации тайных операций. Фактическое положение руководителя тайных операций ЦРУ поставило Даллеса на высшую ступень в американской разведывательной службе, но он был лишен базы, опираясь на которую можно было бы действовать. Эта неприятная ситуация скрашивалась лишь наличием «своих людей».

Йозеф Святло оставался, конечно, собственным детищем Даллеса. Даллес настаивал на том, что Святло является слишком ценной находкой, чтобы рисковать им в повседневных операциях. Даллес считал, что Святло следует, если понадобится, законсервировать хоть на 20 лет, до тех пор, пока не потребуется его участие в достаточно крупной операции. Но не все в ЦРУ соглашались с ним. Даллес же больше не обладал достаточным политическим весом, чтобы противостоять этим возражениям.

Постоянное недоверие, царившее тогда и существующее ныне в отношениях между ЦРУ и британской Интеллидженс сервис, также затрудняло работу. Наряду с другими факторами, приведшими в конце концов к тому, что Святло стал одним из самых крупных разведчиков нашего времени, данное обстоятельство (глубокое подозрение, с которым разведки союзников относились друг к другу) также сыграло свою роль.

Адмирал Хиллинкётер настаивал на том, что если США должны иметь, как это и предлагал Аллен Даллес, под влиянием которого находился и Совет национальной безопасности, тайную разведывательную службу, то последняя должна быть основана как можно быстрее. Беда состояла в том, что, конечно, ни стремление военно-морских сил, ни американская деловитость не могли быстро создать оперативную службу. Для этого обычно требуются годы. Поэтому адмирал Хиллинкётер сделал вывод о том, что дальнейшее соперничество между Англией и США в области разведки является дорогим, неэффективным, иногда опасным и всегда бессмысленным. Он предложил, чтобы обе страны объединили свои усилия. С целью реализации своего предложения Хиллинкётер вылетел в Лондон для переговоров с сэром Стюартом Мензисом. Он предложил, чтобы США приняли от Интеллидженс сервис ее агентурную сеть в Восточной Европе, в которой Англия, как об этом заявил министр иностранных дел Эрнест Бевин, ныне менее заинтересована. Взамен Англия получит свободу действий на Ближнем Востоке и сотрудничество с США на Дальнем Востоке.

Преимущества, которые получили бы американцы в этом случае, были очевидными. Они смогли бы использовать уже готовую английскую сеть и одновременно приобрести исключительный контроль над районом, который, по-видимому, станет полем битвы в новой войне с участием США. Англичане не нуждались в том, чтобы их долго убеждали. Они рассматривали Ближний Восток как свою вотчину и с растущим беспокойством наблюдали за тем, как американцы начинают закрепляться в районе Средиземноморья. В результате между главами двух разведок была заключена сделка. Однако она никогда не была осуществлена на практике.

Хотя Мензис согласился передать Хиллинкётеру английскую сеть в Восточной Европе, это было осуществлено лишь в ограниченных масштабах. Точно так же, хотя Хиллинкётер согласился отдать англичанам Средиземноморье, государственный департамент, независимо от того, знал он или не знал о соглашении, не одобрил бы этого. Одновременно с лондонскими переговорами происходили переговоры между государственным департаментом, ближневосточным отделом ЦРУ и правительством об увеличении ассигнований на организацию наблюдения за всем этим районом, особенно за англичанами.

До сегодняшнего дня некоторые работники ЦРУ негодуют, что Интеллидженс сервис не выполнила своих обещаний в Восточной Европе. Они утверждают, что из-за бессмысленного нежелания англичан пойти на уступки напрасно погибло много людей. Но, конечно, для английского руководства было невозможно передать американцам (к которым они, в определенной степени оправданно, относились скептически как к профессионалам) кучу агентов, доверивших им свою жизнь и имевших право рассчитывать на сохранение в полной тайне своих имен секретной службой Его Величества.

Настоящие профессионалы в ЦРУ быстро поняли, что агенты, переданные англичанами, в лучшем случае мало на что способны, а в худшем – настолько расконспирированы, что установление связи с ними поставило бы под угрозу жизнь любого американца. В результате ЦРУ оказалось в сложном положении: оно имело политическое соглашение и санкцию политического руководства на развертывание подрывной деятельности за «железным занавесом», но оно не располагало никакими возможностями осуществить это, не рискуя поставить в крайне затруднительное положение правительство США.