Двойная ложь - Пирсон Ридли - Страница 55
- Предыдущая
- 55/88
- Следующая
— Разве что заплатили адвокату Альвареса, чтобы тот уломал клиента пойти на мировую.
— Но мировой не получилось! — возразила она.
— Но и адвокат-то не выжил, — напомнил ей Тайлер.
Прист не нашлась, что ответить. Уже много лет Тайлер не испытывал такого невыносимого желания закурить.
— Марковиц использовал в качестве аналога проекты НАСА — программу космического шаттла. По его словам, время от времени в программе разработки челнока возникают непредвиденные барьеры, проблемы, которых никто не мог вообразить и которые для своего решения требуют вливания огромных средств. НАСА не может подоить конгресс, потому что даже в случае положительного решения пройдут месяцы, прежде чем деньги реально начнут поступать.
— И потому, — перебила Нелл, — они забирают средства из других программ. Например, из программы исследований Марса — помнишь?
— Вот-вот. Он, кстати, тоже привел этот случай в качестве примера.
— Получается, что мы, наша компания, мухлевали с бюджетом? Так, что ли?
— Во всяком случае, если верить Марковицу. Кроме того, он убежден, что решение искать средства во внутреннем бюджете принималось либо Гоином лично, либо советом директоров.
— И все же, где связь с происшествием в Генуе?
— Судя по всему, Гоин одержим идеей своего суперскоростного экспресса, так?
— «F-A-S-Т Трэк». Могу подтвердить.
— И считает, что за такими поездами будущее общественного транспорта.
— Об этом только и говорят, — кивнула Прист. — Как будто у компании больше нет других проектов.
— Марковиц утверждает, что с самого начала программа представляла собой черную дыру.
— Это все из-за рельсов.
— Поясни.
— В Европе поезда катаются по сварным рельсам, — начала она. — У нас в стране бо?льшая часть железнодорожный путей до сих пор не сварные. Что еще хуже, наши линии не имеют бокового уклона, который обеспечивал бы безопасность на больших скоростях. А переделать существующие пути, так сказать, наклонить их — без миллиардных затрат невозможно. Но у Гоина возникла идея: заменить рельсы на линиях «Метролайнер» на сварные; и разработать программу управления, которая контролировала бы положение отдельных вагонов и наклоняла их перед поворотом. Вот куда и ушли деньги. Без применения этой технологии разогнавшийся до большой скорости вагон попросту вылетит с путей. На прямых перегонах поезд снова выравнивается. Все управляется со спутников, это технология GPS — Система общего позиционирования — и для обеспечения максимальной точности требуется военное участие. Что-нибудь из того, о чем я рассказываю, тебе уже известно?
— Впервые слышу, — сказал Тайлер.
— Впрочем, до меня тоже доходят только слухи, — призналась Нелл, — поэтому за достоверность поручиться не могу. Мы говорим о технологии, как будто знаем, о чем идет речь, но в действительности в курсе только несколько человек. Они хранят все в строжайшем секрете, чтобы исключить нарушения патентных прав. Это, — добавила она, — я знаю точно, потому что наши обязанности, кроме всего прочего, включают предотвращение возможной утечки информации.
— Марковиц провел следующую аналогию, — принялся размышлять Тайлер. — Когда НАСА требовались дополнительные средства для развития программы космического челнока, они брали деньги из программы исследования Марса. Применительно к «Нозерн Юнион» пенсионный фонд исключается, потому что за ним следят профсоюзы, поэтому они грабили техобслуживание.
Нелл повернулась лицом к ветру и закрыла глаза:
— Этим, кстати, могут объясняться крушения. Техобслуживание — процесс постоянный. Двадцать четыре часа в сутки, семь дней в неделю, везде и всегда. У них огромный отдел. Огромный бюджет. Они отвечают за все, от износа рельсов и ремонта полотна до… — Прист внезапно умолкла.
— Ну?
— До переездов.
Тайлеру вдруг показалось, что ветер стал еще холоднее. На горизонте засветились яркие огни приземляющегося самолета.
— Господи, — простонала она, — теперь все становится ясно.
— Что именно?
— Стаки работал инженером-электриком, — сказала Прист.
— В отделе техобслуживания, — продолжил Тайлер.
— Который следит за переездами.
— Марковиц знал Стаки, потому что тот вечно жаловался в бухгалтерском отделе на то, что их деньги перебрасывают на другие участки. Марковиц должен был успокаивать его обещаниями, которые не могли быть выполнены. Правда состояла в том, что бюджет, выделенный для технического обслуживания, использовался для разработки суперпоезда.
— Обычные ремонтные работы и плановое техобслуживание, наверное, заморозили. Поэтому за переездами никто не следил.
— Вот почему после Генуи Стаки получает небывалый компенсационный пакет. Марковиц, Стаки и Милроуз должны были навсегда забыть о том, что когда-либо слышали о проблемах с финансированием техобслуживания или переброске бюджетных средств на другие направления.
Тайлер чувствовал, что в его руках бо?льшая часть, если не все, ключей к разгадке, но не понимал, что теперь делать с ними. Он по-прежнему осознавал, что необходимо познакомиться с файлами НУТБ по расследованию происшествия в Генуе. Надо узнать подробности. И вдруг у него внутри все сжалось от болезненного тошнотворного подозрения — что, если его босс Лорен Рукер каким-то образом связан с корпорацией «Нозерн Юнион»? Что, если именно его назначили для проведения расследования инцидента на железнодорожном переезде в Генуе? Не исключено, что и ему достались определенные блага. Тайлер припомнил, что Рукер сам признался, — они с О’Мейли знакомы довольно давно, служили вместе в морской пехоте. Как теперь расценивать его довольно-таки неожиданное приглашение поработать?
— Питер? — окликнула его Нелл. — Ты о чем задумался?
Тайлер ответил спокойно, хотя внутри у него все бурлило:
— Рукер предложил мне работу, потому что О’Мейли попросил его найти кого-то, кого можно пустить в расход.
Прист повернулась к нему; развевающиеся на ветру волосы, словно занавес, закрывали ее лицо.
— Если бы я вывел их на Альвареса, — принялся теоретизировать Тайлер, — они убили бы его точно так же, как Стаки — забили бы до смерти, — причем сделали бы это так, чтобы свалить все на меня. Маленькая грязная тайна умирает вместе с Альваресом, а все мои доводы звучат как отчаянные оправдания преступника.
— Ты становишься параноиком, тебе не кажется?
Тайлер подумал, что если Нелл обхватит себя руками чуть крепче, ей нечем будет дышать.
— Думаешь? Тогда почему Рукер из всех возможных претендентов выбрал именно меня?
— У тебя большой опыт по расследованию убийств, — ответила она, повторяя его собственное объяснение.
— Да? — с сарказмом переспросил Тайлер. — Только я почему-то сомневаюсь в этом.
Нелл дотронулась до его руки.
— Давай действовать постепенно. Не будем распыляться. Как думаешь, можно рассчитывать на то, что Марковиц выступит свидетелем?
— Против кого? Он не считает, что было совершено преступление. А теперь я его еще и просветил, — разочарованно добавил Тайлер. — Он ведет определенный образ жизни и вряд ли захочет его лишиться. Либо О’Мейли доберется до него, либо Марковиц исчезнет, и никто о нем никогда больше не услышит.
— И что теперь?
— Альварес — ответил Тайлер. — Пока Альварес жив, происшествие в Генуе нельзя сбрасывать со счетов. Если же О’Мейли достанет Альвареса и Марковица, все пропало.
— Ты понимаешь, о чем говоришь?
— Если мы хотим обскакать О’Мейли, — процедил Тайлер сквозь зубы, — нам надо отыскать Альвареса раньше, чем это сделает он.
Под темно-серым, как грифель, небом и не прекращающимся ни на минуту дождем Балтимор казался вымершим. Тайлеру вспомнился припев из популярной песенки: «Ain't no one in Baltimore no more». Спустя некоторое время контейнерововоз пришвартовался, и пока Прист звонила в местную компанию, чтобы заказать такси, на палубу высыпали матросы.
— Минут через десять, — сообщила она. — Какие планы?
- Предыдущая
- 55/88
- Следующая
