Неугомонный эльф - Романова Галина Львовна - Страница 14

От мыслей о сестре потянулись ниточки далее – к другим ее историям. Молодой Наместник был неглуп и догадывался, что тут может таиться подсказка, как и что делать.

Резко выпрямившись, Фейлинор зашагал прочь по коридору. Асатор тенью следовал за ним.

Далеко они не ушли, миновав две двери, Наместник решительно распахнул третью.

Это была классная комната, где еще девочкой Фейнирель постигала науки. Став взрослой, она здесь же под присмотром Видящей писала свои «сказки». Ими был занят большой, до потолка, стеллаж. И несколько больших листов с рисунками валялись на письменном столе, окне и двух из четырех кресел, расставленных вокруг в беспорядке. Словно одержимый какой-то идеей, Наместник стал перебирать эти листы.

Иногда его сестра рисовала – если чувствовала, что словами не может передать явившиеся к ней образы. Чудовища самого невероятного вида, причудливо переплетающиеся линии, скелеты людей, эльфов и животных. Черно-белые, иной раз небрежные и неряшливые, а иногда пугающе четкие, с гротескным преувеличением отдельных частей… Их было несколько десятков, если не сотни. Один за другим Фейлинор отбрасывал их в сторону, едва взглянув. Асатор ему не мешал – стоял рядом, молча ожидая приказаний.

Копаясь в листах, исчерченных рукой Феи, Фейлинор и сам не слишком понимал, что ищет. И лишь когда чуть ли не на самом дне одной из стопок на глаза попался один из рисунков, он все понял.

Черно-белая картинка поражала своей четкостью – когда на Фейнирель «находило», молодая женщина рисовала просто великолепно. В скалах только что отгремела битва рыцаря с драконом, завершившаяся в пользу зверя. Упав на колени, безутешно рыдающая принцесса обнимала бесчувственное тело рыцаря – дракон перекусил его пополам, и страшная рана была выписана со всеми подробностями. Просто удивительно, как девушка, никогда не бывавшая в бою и даже на скотобойне, смогла с такой точностью передать малейшие детали. Голова дракона-убийцы, напротив, была намечена всего несколькими штрихами – нарисовав главное, художница утратила к картине интерес и забросила рисунок, над которым трудилась больше недели.

Всмотревшись в рисунок, Наместник понял, о чем или, вернее, о ком он думал подсознательно все это время, и поднял глаза на стоявшего рядом Асатора.

– Ты знаешь, что произошло почти пятьдесят лет назад? Незадолго до свадьбы леди Фейнирель?

Рыцарь кивнул:

– Я слышал об этом. Госпожу якобы похитили…

– А потом она вернулась. И твердила о воине, который ее спас.

– О воине, который ее якобы спас, – осторожно промолвил Асатор. – Его никто не видел. Ну или почти никто. Лорд Тиамар как-то обмолвился, что…

– Что некто оказал ему услугу по спасению невесты.

– Он хотел пригласить его во дворец, чтобы воздать по заслугам, – произнес рыцарь.

– Но до дворца тот так и не добрался, – подхватил Фейлинор.

– И тогда вы, милорд, решили, что этот странный спаситель – всего-навсего плод расстроенного воображения вашей сестры.

– И долгое время единственным доказательством его существования были слова лорда Тиамара, что он якобы отдал ему свой колет…

– Что означало фактически посвящение этого спасителя в Серебряные Стрелы[6], – закончил его мысль Асатор. – Как ваш заместитель, он имел на это право, но больше его никто не видел…

– И решили, что его не существует, – произнес Наместник.

Он посмотрел на стоявшего перед ним рыцаря. Асатор молча выдержал его взгляд. Наместник и его телохранитель понимали друг друга без слов.

Они не расставались с тех пор, как увидели друг друга впервые. Молчаливый, ни с кем не сошедшийся в столице и не заведший близких друзей и тем более семьи, Асатор был безгранично предан Фейлинору. Они не разлучались дольше чем на несколько часов, маленькая комнатка рыцаря находилась в покоях Наместника. Все настолько привыкли к тому, что рядом с ним постоянно маячит тень телохранителя, что не обращали на того никакого внимания. И Фейлинор не раз и не два ловил себя на мысли, что лучшего брата он не мог бы и желать. Серебряному Острову долго не приходилось воевать всерьез, но Наместник знал, что в случае настоящей опасности он может доверить рыцарю свою жизнь. Более того, он бы с радостью отдал Асатору руку своей сестры – если бы Фейнирель уже не была замужем за другим, и если бы между этими двумя хоть раз промелькнула искра взаимного чувства.

– Но это неправда, – промолвил Наместник, прекрасно понимая, что его собеседник сам догадается обо всем. – Я его видел.

– Когда?

– Ты не помнишь? Несколько недель назад, в Цитадели, на церемонии представления нового наследника Наместника Аметистового.

Рыцарь склонил голову набок, безмолвно прося объяснений.

– Ты не мог его не заметить – тот странный эльф, который стоял за спиной лорда Карадора Аметистового. Невероятно высокого роста и мощного сложения. С белой кожей и темными волосами.

– Высокий, как Наместник Данкор Коралловый? – уточнил Асатор.

– Да, но намного массивнее. И ты заметил, как он был одет?

– На нем был мундир Серебряных Стрел.

– Мундир тысячника Серебряных Стрел!

– Который выглядел так, словно эти полвека его носили не снимая… Вы уверены, что это – он? Ведь вы так и не видели его лица…

– Это – наш шанс. – Наместник встал, и листы бумаги с шуршанием упали на пол.

– Вы считаете, что ее кошмары могут как-то быть связаны с…

– Я не думаю – я знаю. Нам нужна помощь, и этот… этот некто мог бы нам ее оказать.

– Если это тот, о ком вы думаете, а не случайное совпадение, – осторожно произнес Асатор.

– А вот это, – Фейлинор положил руки ему на плечи, – выяснишь ты.

Рыцарь не произнес ни слова, лишь выразительно шевельнул бровями.

– Ты отправишься по его следам, – заговорил Наместник. – Он прибыл вместе с лордами Аметистовыми. Это наш шанс. Отправляйся на Аметистовый Остров, разузнай об этом странном эльфе как можно больше. Иди по его следам, постарайся его отыскать и, если это он, убеди приехать сюда.

– Я отправлюсь один?

– Да. Ибо если я ошибаюсь, то… не стоит никому знать.

Асатор не прибавил более ни слова, лишь отступил на шаг, последний раз испытующе взглянул в глаза своего лорда и, круто повернувшись, отправился собирать вещи.

– Наконец-то мы дома!

Пришпорив скакуна, Келлегор вырвался вперед. Долгие недели пути остались позади. И хотя путешествуя по Аметистовому Острову, они ночевали в замках, передвигаясь по дорогам, все очень устали. Хотелось отдохнуть, расслабиться – и поведать оставшемуся дома лорда Калливару о том, что произошло в Цитадели. Самому подростку еще хотелось увидеть мать. Леди Каллирель была больна, зимой она начала чахнуть, и он очень беспокоился о ее здоровье. Родной отец его, человек Даральд Паннорский, тоже был очень стар – жить ему оставалось всего года два. Совсем скоро Келлегор должен был остаться один на свете, и он боялся одиночества. Дедушка, дядя и сестра – это, конечно, хорошо. Но ничто не заменит родителей.

Обогнав кавалькаду всадников, он, галопом промчавшись по усыпанной цветными камешками аллее, первым ворвался в распахнутые ворота замка Наместника, стоявшего в центре поместья-столицы, и спешился одним прыжком, бросив коня.

Лорд Калливар, которому только что доложили о возвращении внука, уже спускался по ступенькам. Выражение его лица было трудно описать – казалось, он был чем-то настолько ошеломлен, что еще не знает, как себя вести, и тщетно старается притворяться, что ничего не случилось.

– Милорд, – прыгая через две ступеньки, к нему подлетел Келлегор, – что, она…

Не так давно получивший звание некроманта, подросток все еще боялся произносить слово «умерла». Посох выпал из его руки, превращаясь в змею. Лорд Калливар неосознанно отступил на шаг – не то чтобы он боялся рептилий, просто когда такая тварь шевелится у твоих ног, поневоле почувствуешь себя неуютно.