Алхимик с боевым дипломом - Сыромятникова Ирина Владимировна "tinatoga" - Страница 22
- Предыдущая
- 22/86
- Следующая
— А чисто черный нельзя?
— Это ты о чем подумал?
Посадив навязчивого гида на багажник, я стал методично осматривать объекты из моего списка начиная с самых удаленных.
Столица оказалась городом большим и хаотичным, даже планировка Михандрова содержала больше логики, несмотря на всю свою старину. Какого-то общего замысла в архитектуре не просматривалось, хотя создавалось ощущение, что раз или два застройку пытались упорядочить, но потом ситуация снова выходила из-под контроля. В результате широкий проспект, раздвигающий старинные кварталы, мог с ходу упереться в слепую площадь, а тесные улочки вились по холмам, прерываясь лестницами. В массивы безыскусных коробок из саманного кирпича врезались очаги деловой активности разных эпох: дворцы, храмы, комплексы правительственных зданий, стилизованные под новизну (как правило, все из того же кирпича, но с лучшей отделкой). И далеко на востоке, словно странный сон, нависали над горизонтом титанические арки акведука. Сложное сочетание непохожести и единообразия, почти прямых углов и неожиданно возникающих преград притупляло чувство направления: мне два раза пришлось пользоваться картой, хотя обычно топографическим кретинизмом я не страдал.
Мы сгоняли к старым солеварням, превращенным теперь в оранжереи, покрутились около местной ассенизационной фабрики (никогда не привыкну к принципу использовать одну и ту же воду дважды), взглянули издали на Новый квартал, заселенный беженцами из Арангена. Подъезжать ближе я не стал — оттуда воняло, как из бродильного чана, если ответ на загадку прячется там, фиг с ней, с загадкой.
С поисками не клеилось. В основном помеченные мной адреса не представляли собой ничего интересного, собственно, я ведь и не знал конкретно, что ищу. Если место было как-то связано с театром (где теоретически могла идти пьеса о Пьеро Сохане), то вокруг не было ничего ботанического, даже растительного орнамента. Если на объекте присутствовала зелень, то невозможно было связать его с чудаковатым белым отшельником. На что я рассчитывал? Сложно сказать. Но черные по природе очень упрямы и, начав дело, не бросают его на полпути.
В середине дня пришлось сделать перерыв на четыре часа, следуя местным традициям. Я намеревался провести жаркое время в столичной библиотеке в поисках литературы по древним рукописям, но увидел в каталоге слово «техномагия» и пропал — до смерти захотелось узнать, что же это все-таки означает. В результате поиски загадочного адресата пришлось отложить. Дэнис мирно сопел в кресле (чисто человеческая способность засыпать в самых неожиданных местах), а я старательно продирался через непонятные термины, естественно, не имеющие ничего общего с алхимией. Мне не давали покоя навеянные Шорохом сны о летающих агрегатах: они были или их не было? За книгами незаметно пролетел остаток дня.
По возвращении в гостиницу меня ждал сюрприз.
Смеркалось. У подъезда околачивались ставшие уже привычными наглые личности, какие-то олухи соревновались под окнами в художественном свисте, надеясь, что зомби заинтересуется и выглянет. И не надоест им… Связываться с бандой армейских магов мне не хотелось, но, если они не угомонятся сами, придется на них настучать. Я поднялся к себе за шлепанцами и полотенцем и почти сразу понял, что в номере что-то не так. Какая наглость! В моей гостиной, в моем кресле сидел какой-то чужой человек. Макс, клыкастый и молчаливый, стоял между ним и дверью (впустить посетителя зомби впустил, а вот выпускать явно не собирался). Все, сейчас буду бить! Я зажег свет. Незваным гостем оказался Рэм Ларкес.
— Ты что, мужик, нарываешься?
Он осторожно поднялся из кресла:
— Добрый вечер, сэр. Мне необходимо с вами поговорить.
Я пытался поймать его взгляд, но он упорно смотрел куда-то в угол. Неужели это Макс его так напугал? Черного? Нереально! Тогда почему? Но потом до меня дошло: я просто не привык еще видеть эту позу со стороны. Встать боком, держать голову ниже и не смотреть в глаза — это же знаки подчинения, Ларкес вел себя со мной как со старшим. Со мной!!!
Тут-то я и понял, почему взрослых черных так развозит от парочки невинных жестов. Батюшки! Меня уважают!!! За это можно было простить не все, но многое. И физиономия его уже не казалась такой противной — могут же быть у человека странности.
— Ну ладно, — пробурчал я без прежнего напора, — колись, что тебе от меня надо?
Он тяжело вздохнул:
— Мне приказано вас завербовать.
— Куда?
— В агенты безопасности.
— Не выйдет.
— Ну что вам стоит! — принялся канючить он. — Никто не узнает, это нигде не будет отражено.
— Тогда зачем? Просто скажи, что было, и дело с концом.
— Министру нужен отчет о состоянии дел в восточных кантонах из независимого источника.
— А я-то тут при чем?
— Вы ведь направляетесь в Гилад, а это как раз там.
Ну-ка, ну-ка…
— Мне не сказали, куда я поеду.
По его лицу прошла странная судорога, я так понял — он попытался дернуть бровью.
— Фелистер ждет сообщения от штаба НЗАМИПС в Арангене, что они готовы вас принять. Поскольку прямой связи с ними нет, это может занять время.
!!! Это сколько же я буду туда добираться? Срок-то у договора не ограничен, а экзамены — в августе.
— Ускоришь?
— Постараюсь.
Вообще-то иметь знакомства в столице очень полезно, а отношения подчинения черных действуют надежней, чем человеческая дружба. При минимуме усилий Ларкес против меня не пойдет (характер в таком возрасте менять поздно) и будет у меня свой человек в министерстве…
— Можно подумать, как тебе помочь, — смягчился я. — Сильно пристали?
— Я не занимался агентурной работой, — опять дернулся Ларкес, — я аналитик. Они там думают, что раз координатор, то все делал сам.
Я прикинул плюсы и минусы затеи, возню с писаниной, полезность Ларкеса как такового и вынес заключение:
— За просто так не согласен.
— Сколько? — вздохнул бывший координатор.
— Деньги пофиг! Отработаешь натурой.
Ларкес задумчиво пошлепал губами (надо понимать, что он так хмурится):
— С этого места — подробней.
— Моего дядю убили, да и меня пытались убить. В Краухарде такого не прощают! Есть в столице один человечек, он должен что-то знать по этому делу. Поможешь найти, будет тебе отчет по Арангену.
— Конкретней, что произошло?
Обычному человеку я бы не рассказал, и даже белому — поостерегся, но младший черный — другое дело. Иерархия — это святое, под старших у нас копать не принято, наверное, потому, что дуэли колдунов слишком часто заканчиваются смертью — излишне хитрожопые быстро вымерли. Вот если его Сила возрастет… Но Ларкесу такое не грозило.
— Можно посмотреть на объект? — деловито поинтересовался бывший координатор, выслушав мой рассказ о роковой посылке.
Я вынул из тайника книгу, он осмотрел ее, полистал, изучил защитные заклятия. Его лицо приобрело деловое, сосредоточенное выражение, и, что характерно, местоположение тайных знаков он находил гораздо быстрее, чем я.
— Почему его убили, я и так скажу, — пошлепал губами Ларкес. — Это список со «Слова о Короле», очень старый. Я бы даже не исключил, что перед нами оригинал.
— Продолжай.
Он вздохнул, то ли удивляясь, то ли насмешничая (несоответствие признаков эмоций напрягало):
— Это самая древняя рукопись в мире, точной датировке не поддается. Предки считали, что в «Слове о Короле» содержится вся правда о происхождении потусторонних сил, так сказать, записки демиурга. Согласно той же легенде, если «Слово» будет прочитано белым, то мир окажется в страшной опасности, но это сомнительно — рукопись совершенно непереводима. Существовало несколько старых списков, но знатоки уверены, что для прочтения пригоден только оригинал.
Тут мне живо припомнилось поведение Шороха — он ведь не может читать, только воспроизвести воспоминания, связанные с конкретным предметом.
— Лет двадцать назад рукопись была объявлена национальным достоянием, но правительственным агентам не удалось выяснить, у кого конкретно она находится. Учитывая назначенную выкупную стоимость, на «Слово» началась настоящая охота, появилась масса фальшивых списков, потом к поискам подключились Искусники, и полилась кровь.
- Предыдущая
- 22/86
- Следующая