Обаяние зла (СИ) - "Джонни Псих" - Страница 44
- Предыдущая
- 44/72
- Следующая
Однажды Валентина не вышла на связь. И на следующий день тоже. Джонни всерьёз забеспокоился и написал ей смс. Валентина рассказала ему о том, что у неё сломался компьютер. И о том, как она расстроена,- ведь компьютер едва ли не единственная радость в её одинокой жизни – в него она пишет своё творчество. Теперь же, по словам Валентины, ей стало ещё тяжелее, как в чисто практическом смысле, так и на душе. К тому же, у неё была маленькая зарплата, и она не могла позволить себе компьютерного «мальчика по вызову» – из тех, что обдерут несчастную одинокую женщину, как липку, пользуясь отсутствием у неё технических знаний и тем, что ей неоткуда ждать помощи в такой ситуации.
Тогда, в телефонном разговоре с Валентиной, Джонни не стал задавать больше вопросов. Он просто поинтересовался: когда? В назначенный день приехал со своими железками и заменил системную плату; после чего убедился, что Windows грузится и вообще всё работает. Даже поставил антивирус, получил на него обновления/определения угроз и вычистил с компьютера Валентины вредоносные программы.
В тот день они даже не поговорили толком. Валентина пребывала в ужасно подавленном состоянии по поводу своей несчастной безответной любви, а потому была совершенно не способна к связному осмысленному разговору о чём-либо ещё. Она лишь накормила Джонни какими-то вкусными кондитерскими изделиями. А когда прощались, Валентина неожиданно спросила: зачем ты делаешь это всё для меня? Почему ты мне помогаешь? Ведь я же не твоя девушка! Джонни удивлённо пожал плечами и сказал искренне: мне просто хотелось сделать что-то хорошее и нужное для тебя. Разве ты этого не заслуживаешь? Валентина сказала просто: ты хороший человек, Джонни! Больше они практически не общались.
А ещё, идя этим зимним вечером по заснеженному пустырю, Джонни поражался самому себе. Он не чувствовал страха. В другие периоды своей жизни, оказавшись в подобной ситуации, он бы обосрался. Ведь их же могли убить, какая-нибудь местная шпана. Да мало ли в Подмосковных городах обитает отморозков! Нет, конечно же, он всё равно мог бы поехать, потому что сначала бы не сообразил или не смог отказаться, а потом было бы неудобно и не получилось отмазаться. Но уже на месте, у него началась бы паника. А сейчас он шёл, как ни в чём не бывало.
И Джонни неожиданно осознал причину такого мнимого бесстрашия. Раньше он боялся потерять свою жизнь. Ему всегда казалось, что он особенный, а впереди его ждут великие дела. Теперь же его жизнь зашла в тупик. Впереди его уже не ждало ничего хорошего. Только смерть. А наступит ли она сейчас или через несколько лет, так ли это принципиально, если в твоей жизни уже не будет радости, ничего интересного и светлого?
Домой Джонни возвращался очень поздно. Перед самым носом у него уехал последний автобус. Однако Джонни это не смутило – была практически оттепель, шёл снег, и Джонни был вовсе не против прогуляться по этой зимней сказке. Конечно, где-то на задворках сознания он помнил о том, что его путь лежал через неблагополучный район. Однако Джонни оптимистично счёл, что если с ним ничего не случилось во время хождения по безлюдным окраинам подмосковного города, то в соседнем с его домом квартале уж как-нибудь всё обойдётся. Да Джонни и не думал об этом. Он почему-то вспомнил несчастного Матвея. И размышлял печально о том, до какого же отчаяния, вызванного беспросветным одиночеством, должен был дойти человек, чтобы позволять с собой так обращаться? Неужели и сам он, Джонни, когда-нибудь докатится до такого?! Не хотелось бы! Но как этого избежать?
Джонни не хотел, да и не видел смысла обманывать себя. Он уже прожил заведомо большую часть своей жизни, особенно учитывая слабое здоровье. И до настоящего момента все его попытки найди себе девушку или хотя бы настоящих друзей, которым нужен был бы он сам, а не что-то от него, заканчивались безнадёжным провалом. Рациональных оснований ожидать изменения ситуации в лучшую сторону у него не было совершенно никаких.
Таким образом, оставалось только учиться самодостаточности. Однако это означало пойти против самой природы человека как социального животного – очень трудный путь. Но у него не было другого выбора, и он не представлял себе, как найти реальное альтернативное решение.
К счастью, за долгие годы своей истории человечество нашло изумительную возможность показывать своим мозгам мир в более приятном свете. Имя ей – наркотические средства. Естественно, они были в значительной степени незаконны. Однако это само по себе Джонни не смущало. Плевать он хотел на законы! Они не приносили ему ни денег, ни счастья. Соблюдая их, он пребывал по жизни в глубокой жопе.
Джонни смущало другое. Его хилое здоровье не позволяло ему баловаться различными химическими субстанциями. Даже, казалось бы, практически безвредный (по крайней мере, если не верить бабкам, в том числе его маме, утверждавшим, что компьютер хуже «настоящей» наркоты) наркотик, когда-то приносивший ему столько приятных минут, в итоге вызвал у него зависимость, привыкание, но перестал приносить радость.
Но что же делать тогда? Где искать счастья в жизни? В очередной раз мучительно размышляя над этим вопросом и тщетно пытаясь найти на него ответ, Джонни неожиданно осознал, что в данный момент ему куда актуальнее решить другую, непосредственно более насущную проблему. Будучи глубоко погружённым в свои печальные раздумья, он уже довольно продолжительное время шёл не туда, куда надо. А потому теперь ему пришлось поворачивать и идти домой ещё большее расстояние. Оставалось только утешать себя тем, что теперь он точно на правильном, прямом пути.
И Джонни пошагал, только чтобы в скором времени найти на свою и без того больную голову приключения в самом прямом смысле слова. Конечно же, он мог бы, наверное, избежать конфликта. Однако ему стало обидно, и Джонни стал отстаивать свои принципы. В результате...
Он не помнил, что там было и как. Когда он пришёл в себя, его голову осматривали медики. Первая мысль у него была, что сейчас его повезут в больницу делать всякие там КТ, МРТ больного места. Но тут же подумал о том, что такая мысль у него возникла только потому, что он недостаточно пришёл в себя. Его травмированная голова просто не сообразила сразу, в какой стране он живёт. В этой стране такие процедуры были предназначены лишь для тех, чья жизнь чего-то стоила. При этом ценность человеческой жизни в такой ситуации измерялась, разумеется, финансовой возможностью потерпевшего (либо скорее его родственников) адекватно отблагодарить персонал лечебного учреждения, куда его доставляли для диагностических процедур. Задача же скорой помощи состояла в том, чтобы отфильтровать тех, кто достоин медицинского вмешательства, от всех остальных.
Джонни прекрасно понимал, что глупо в чём-то винить врачей. Они делают, что могут, когда есть такая возможность, а если нет, то деваться некуда. Поэтому, когда ему пожелали «поправляться», Джонни из последних сил дополз до кровати, закрыл залитые кровью глаза и стал ждать смерти.
Впоследствии, вспоминая свои ощущения в тот период, Джонни неизменно обращал внимание на один важный и очень показательный момент. Раньше, когда он попадал в опасные ситуации, впоследствии его многократно посещали навязчивые мысли о том, что он мог погибнуть. И тогда его одолевало странное, противоестественное чувство как бы страха, обращённого в прошлое. Джонни давно привык к засилью в своём сознании страха, устремлённого в будущее – тревоги, которую он считал неотъемлемой частью своего невроза. Но страх, обращённый в прошлое, представлялся ему ещё более бессмысленным, просто совершенно абсурдным. В самом деле, какой смысл постоянно оглядываться назад и бояться того, что уже не случилось, когда в твоей жизни столько проблем и новых угроз здесь и теперь? И в то же время Джонни не мог избавиться от этого наваждения.
В этот же раз у Джонни практически не было таких ощущений, и он пытался понять, с чем это могло быть связано. Наконец, разгадка неожиданно пришла к нему: хотя где-то в глубине души Джонни по-прежнему боялся смерти, он уже не дорожил так своей жизнью, безнадёжно зашедшей в тупик. Впрочем, однажды Джонни всё же стало совершенно не по себе, когда он вспомнил о трагической судьбе британского музыканта по имени Клайв Веаринг. После энцефалита, вызванного такой банальной, казалось бы, вещью, как вирус Herpes simplex, Клайв страдал от тотальной ретроградной и антероградной амнезии. С одной стороны, он мало помнил из своей жизни до болезни; в частности, забыл даже имена собственных детей. С другой, он совершенно не мог запомнить ничего нового более чем на тридцать секунд. А потому был обречён каждый день знакомиться со своей женой. Размышляя об этом случае, Джонни с ужасом думал: ведь и я мог бы, наверное, оказаться в аналогичной ситуации из-за травмы.
- Предыдущая
- 44/72
- Следующая
