Обаяние зла (СИ) - "Джонни Псих" - Страница 46

• Предыдущая
• 46/72
• Следующая

Насколько такое видение Джонни восприятия его приезжими женщинами, с которыми он знакомился, оправдалось реальной практикой общения с ними? Этот вопрос Джонни мог проанализировать лишь индивидуально, применительно к каждому конкретному случаю.

Первой из тех, с кем Джонни так познакомился, стала Аня, приехавшая из Костромы. Конечно же, жизнь в этом старинном русском городе была не простой. И, тем не менее, несмотря на все трудности, люди там общались, дружили, встречались, создавали семьи, рожали и воспитывали детей. Но не об этом мечтала, однако, Аня. Она знала, что где-то далеко, за морями и лесами, в другом царстве жизнь совершенно иная. Более благополучная и комфортная. На фоне которой материальные условия большинства костромичей можно характеризовать одним словом: нищета. И к той, другой, жизни Аня стала всячески стремиться. Она прекрасно понимала, какая непростая задача перед ней стоит. Но Аня была готова серьёзно заниматься поиском решений, то есть кавалеров.

Считая важным научиться хорошо разбираться в людях, Аня получила психологическое высшее образование и начала работать в кадровой сфере, или, как это стало модно называть последнее время, HR. Также она считала, что с психологической точки зрения разумно решать сложную задачу, по возможности деля её на несколько более простых. А потому, прежде чем покорять Европу или вообще Запад, Аня решила начать с покорения столицы своего государства.

По приезде в Москву Аня быстро нашла взаимопонимание... с состоятельным мужчиной лет на тридцать старше себя. Правда, этот примечательный факт своей биографии она рассказала Джонни далеко не сразу, не при первом знакомстве, а много позже. Тогда она ещё удивлённо спросила: разве я тебе раньше про это не говорила? На что Джонни уверенно ответил отрицательно: *такое* он бы запомнил! Впрочем, Джонни не находил сам по себе такой мезальянс предосудительным. Ведь и ему самому с некоторых пор нравились девушки значительно младше. Разве что, в отличие от того мужчины, у него ещё и денег не было! А потому (да и не только поэтому, на самом деле) были непреодолимые трудности в построении отношений. Точнее, у него просто вообще ни с кем ничего не строилось.

Заложив при помощи солидного «мужчины в самом расцвете лет» солидный финансовый фундамент для долгосрочного пребывания в столице, Аня могла не торопясь ходить на собеседования и подбирать себе наиболее подходящую работу по специальности. При этом Аня также параллельно продолжала поиски более молодого, но не менее содержательного (в смысле его способности спонсировать Аню) кавалера. Кроме того, памятуя о своих забугорных устремлениях, Аня также ходила на курсы осваивать речь басурманскую. Дабы уровень владения языком позволил ей идти чуть дальше орально-генитального контакта с иностранцами.

Однако поиски постоянного кавалера затянулись. Поэтому на момент знакомства с Джонни, 8 лет спустя после её приезда в Москву, Аня ещё вовсю тусовалась на своднических сайтах. Собственно, на одном из них она и встретила Джонни, прочитав пафосно-возвышенный высер в его анкете, и написала ему. После непродолжительного общения по аське Аня предложила Джонни встретиться. Она хотела, по её словам, пойти на какое-то культурное мероприятие в саду Эрмитаж, организованное при участии британского посольства. Поскольку Джонни также была интересна Великобритания, как, в принципе, и любая другая заграница (разве что он никуда перебираться не собирался, рассуждая, что если здесь он никому не нужен, кто его будет ждать там?), Джонни согласился.

Культурное мероприятие оказалось при ближайшем рассмотрении сочетанием базара и детского праздника, так что для Джонни оно началось с неприятного недоумения по поводу того, зачем он платил по триста пятьдесят рублей за себя и за свою спутницу. Аня сосредоточенно покупала себе какие-то тряпки, надо полагать, предназначенные продемонстрировать гражданам Великобритании, с которыми она знакомилась, как она любит эту страну. Джонни же оставалось только сосредоточиться на разговоре с Аней. Однако сам процесс их общения также с самого начала не сулил Джонни ничего хорошего. Аня, словно на собеседовании по вопросам трудоустройства, принялась расспрашивать Джонни о том, чего он хочет добиться в своей жизни и какие конкретные шаги собирается для этого предпринять. На что Джонни вынужден был давать ответы, смысл которых можно выразить одним словом как «ничего», «никакие» и так далее.

Казалось бы, на этом история общения Ани с Джонни, как неудачником, не прошедшим собеседование, должна была прекратиться раз и навсегда. Однако, как ни странно, у Джонни было ощущение, что у Ани сложилось впечатление о нём, что он для чего-то ещё может ей пригодиться, но для чего именно пока было не ясно.

В последующие месяцы Джонни ещё несколько раз переписывался с Аней в аське, в основном обмениваясь с ней малозначительными общими фразами типа «как дела?» Но однажды она неожиданно поинтересовалась у него, не хочет ли он обновить свой гардероб. Мол, наряд у Джонни просто отстой, это видно сразу. И ему бы очень помогло в знакомствах с девушками, если его упаковать во что-нибудь более презентабельное. Читая её слова об этом, Джонни думал о том, как его бесит, когда ему начинают втирать о том, как что-то нужно ему. Ведь было совершенно очевидно: Аня завела этот разговор вовсе не для того, чтобы его облагодетельствовать! Джонни спросил прямо: чего ты хочешь?

Словно поймав волну его подозрений, Аня написала в ответ, что подставы для него в этом никакой нет. Просто она, как и многие девушки (Джонни бесили также эти аргументы из серии: «как многие», «как все» и так далее), была шопоголиком и покупала себе много тряпок. И естественно, как и любая одинокая девушка (опять стереотип,- негодовал внутренне Джонни) не хотела платить за них лишние деньги. У Ани, по её словам, для целей такой экономии была дисконтная карта торговой сети, в службе персонала которой она работала. Однако, чтобы продолжать закупаться по самым низким, дилерским/крупнооптовым ценам, ей необходимо покупать каждый сезон в магазинах компании товары минимум на некоторую определённую сумму. А потому она хотела пригласить Джонни на распродажу. Мол, в течение нескольких дней, помимо скидки по её карте, будут действовать ещё дополнительные скидки, и они даже будут суммироваться. В итоге, выслушав (точнее, прочитав) дополнительные Анины аргументы о том, что она пойдёт с ним и поможет выбрать, Джонни согласился.

В ходе самого мероприятия Джонни пришлось не раз выслушивать от Ани, которая была с ним в примерочной кабинке, замечания типа: «разве тебя в детском саду не учили, как нужно свитер надевать?!» В подобных ситуациях обиженный Джонни обычно старался отвечать на замечания типа «какой же ты неадекватный» чем-то вроде «да ты даже не можешь себе представить, насколько я неадекватный». Вот и в этот раз в таком стиле Джонни ответил, что нет, в детском саду не учили, так как он в детский сад не ходил, потому что его там все обижали.

Однако главный негативный осадок для Джонни после совместного шоппинга с Аней заключался даже не в этом. В тот день Джонни особенно отчётливо понял: он всегда будет изгоем, так как не хотел, не мог стать таким, как окружающие люди. Джонни даже порой находил их, казалось бы, здравую, общепринятую логику абсурдной.

В данной конкретной ситуации это проявилось так. Джонни выбирал себе брюки, рубашку, свитер, примерял, и если ему нравилось, откладывал для покупки. Но тогда Аня отрицательно качала головой и протягивала ему такую же точно тряпку, того же размера, из идентичного материала, но другой расцветки. На которую, однако, уже не распространялась распродажная скидка, а потому стоила она в полтора – два раза дороже.

Аня вначале пыталась объяснить для себя такое странное, как ей представлялось, поведение Джонни нехваткой денег. Однако когда он заявил, что у него с собой ещё несколько десятков тысяч рублей, Аня сказала ему прямо, что он дурак, который гонится за дешёвкой, стремясь купить тряпки, которые больше никто не хочет приобретать.

• Предыдущая
• 46/72
• Следующая