Выбери любимый жанр

Сулейман Великолепный и его «Великолепный век» - Владимирский Александр Владимирович - Страница 37

Перейти на страницу:

Изменить размер шрифта:

Во дворце был совершен брачный обряд. В присутствии шариатского судьи Сулейман коснулся руки Роксоланы, лицо которой скрывала чадра, и произнес:

«Я освобождаю эту женщину Хюррем от рабства и беру ее в жены. Все, что ей принадлежит, становится ее собственностью». Это произошло в 1530 году.

После бракосочетания султан устроил праздник. Формально это был праздник обрезания всех пяти султанских сыновей. Он затянулся на три недели. Один генуэзец, присутствовавший на нем, свидетельствовал: «На этой неделе в городе произошло событие, беспрецедентное в истории султанского правления. Султан взял в жены рабыню по имени Роксолана. В честь этого последовал праздник… Ночью светились фейерверки, играла музыка, с балконов свешивались венки цветов. На древнем ипподроме был установлен постамент, закрытый золоченой решеткой, из-за которой жена султана и ее фрейлины наблюдали, как состязаются мусульманские и христианские всадники, показывают свое искусство жонглеры и дрессированные звери, включая жирафов, чьи длинные шеи достают почти до неба».

Англичанин Джордж Янг писал в связи с бракосочетанием султана: «На этой неделе здесь произошло событие, какого не знает вся история здешних султанов. Великий повелитель Сулейман в качестве императрицы взял рабыню из Руси по имени Роксолана, что было отмечено празднеством великим. Церемония бракосочетания проходила во дворце, чему посвящались пиршества размаха невиданного. Улицы города по ночам залиты светом, и всюду веселятся люди. Дома увешаны гирляндами цветов, всюду установлены качели, и народ качается на них часами. На старом ипподроме построили большие трибуны с местами позолоченной решеткой для императрицы и ее придворных. Роксолана с приближенными дамами наблюдала оттуда за турниром, в котором участвовали христианские и мусульманские рыцари; пред трибуной проходили выступления музыкантов, проводили диких зверей, включая диковинных жирафов с такими длинными шеями, что они доставали до неба… Об этой свадьбе много ходит разных толков, но никто не может объяснить, что все это может значить».

Роксолана, как и султан, была не чужда поэзии. Когда Сулейман был в походах, они с Роксоланой обменивались стихотворными посланиями на турецком и персидском языках. В стихотворении Сулеймана «Райские деревья», посвященном Роксолане, есть такие строки: «Внезапно мой взгляд упал на нее: / Она стояла стройная, как кипарис».

Роксолана родила Сулейману больше детей, чем все другие жены. В 1521 году появился на свет сын Мехмед, в 1522-м – дочь Михримах, в 1523-м – сын Абдалла, а в 1524 году – сын Селим. В 1526 году родился сын Баязид, но в том же году скончался Абдалла. В 1532 году Роксолана родила султану сына Джахангира. Последний обладал блестящим умом, но был хром и страдал эпилепсией.

Хюррем, которая получала от Сулеймана огромные средства, тратила их не только на украшение женской половины сераля, но и на сооружение мечетей и больниц.

Роксолану Сулейман по-настоящему полюбил. Австрийский посол в Стамбуле Да Зара отмечал в своих донесениях, что «единственным изъяном в характере Сулеймана является его чрезмерная преданность жене». Султан, дескать, находится под сильным влиянием Роксоланы, которая «вертит им, как ей вздумается». Да Зара утверждал: «Он так ее любит и так ей верен, что все только диву даются и твердят, что она его заворожила, за что и зовут ее не иначе, как жади, или ведьма. По этой причине военные и судьи ненавидят ее саму и ее детей, но, видя любовь к ней султана, роптать не смеют. Я сам много раз слышал, как кругом клянут ее и ее детей, а вот о первой жене и ее детях отзываются добрым словом».

Мустафа был очень умным и способным молодым человеком, которого в народе и в армии очень любили. Любил его и сам Сулейман. Иностранные наблюдатели утверждали, что Роксолана настроила отца против сына, чтобы освободить дорогу к престолу своим детям. Якобы она сфабриковала письмо, которое будто бы было написано Мустафой, к иранскому шаху с просьбой о поддержке в его намерениях свергнуть отца. Письмо восстановило отца против сына и привело их к сражению на равнине Эрегли. Говорят, что отец и сын несколько раз поворачивали обратно по пути к полю, но судьба влекла их вперед. Желая помириться, Мустафа один и без оружия бросился к шатру отца и миновал четыре его комнаты, но когда вступил в пятую, то был убит.

Честно говоря, версия, что Роксолана своими интригами вынудила Сулеймана убить сначала Ибрагима-пашу, а потом Мустафу, не кажется мне убедительной. Сулейман Великолепный не выглядит человеком, на которого кто-либо мог повлиять в таких судьбоносных вопросах, как казнь лучшего друга или любимого сына. И тот, кто пытался бы настроить султана против его сыновей, рисковал в первую очередь сам лишиться головы. Ведь позднее, уже после смерти своей любимой Хюррем, он столь же безжалостно казнил их сына Баязида, а на эту казнь она уж точно никак не могла повлиять. В случае с Мустафой и Баязидом были налицо открытые мятежи. Да и письмо Мустафы иранскому шаху наверняка было подлинным, ибо Роксолана не обладала возможностями его подделать. В случае же с Ибрагимом-пашой налицо был не вооруженный мятеж, но явное и незаконное присвоение султанского титула. Кроме того, Сулейман наверняка располагал собственной тайной полицией, которая могла доставить ему какие-то дополнительные доказательства нелояльности лучшего друга. Разумеется, ни о каком гласном и состязательном судопроизводстве в Османской империи XVI века нельзя было даже мечтать. Единственным судьей над великим визирем и своими сыновьями мог быть только сам Сулейман. И мы в точности никогда не узнаем, как именно он сформулировал обвинения против них. Эту тайну он унес с собой в могилу.

Как писал германский историк Георг Вебер, Сулейман «завоевал расположение народа добрыми делами, отпускал насильно выведенных ремесленников, строил школы, но был безжалостный тиран: ни родство, ни заслуги не спасали от его подозрительности и жестокости».

Но точно такими же тиранами были и другие османские султаны, располагавшие ничем не ограниченной властью. Сулейман был, безусловно, далеко не самым жестоким из них, зато он был одним из наиболее толковых правителей Османской империи. Хорошо разбираясь в людях, Сулейман собрал трех талантливых великих визирей – Ибрагима, Рустема и Соколлу, с помощью которых было завершено строительство империи.

Существует предание, что, прежде чем казнить своего сына Мустафу, Сулейман попытался получить беспристрастный приговор от муфтия, шейха-уль-ислам. По свидетельству Бусбека, султан рассказал шейху-уль-ислам историю о том, что «в Константинополе жил торговец, чье имя произносилось с уважением. Когда ему потребовалось на некоторое время покинуть дом, он поручил присматривать за своей собственностью и хозяйством рабу, пользовавшемуся его наибольшим расположением, и доверил его верности своих жену и детей. Не успел хозяин уехать, как этот раб начал растаскивать собственность своего хозяина и замышлять нехорошее против жизни его жены и детей: мало того, замыслил гибель своего господина. Вопрос, на который султан попросил дать ответ, был следующим: «Какой приговор мог бы быть на законных основаниях вынесен этому рабу?» Муфтий, не знавший, что речь идет о наследнике престола, ответил, что, по его мнению, он заслуживал быть замученным до смерти».

После этого судьба наследника престола решилась самым печальным образом. Султан вызвал Мустафу в свой лагерь в Ерегли. Окружение Мустафы в Амасье в один голос советовали не ехать, предрекая, что он будет убит. Но Мустафа ответил, что, если ему суждено потерять жизнь, он не смог бы поступить лучше, чем вернуться обратно к тому, кто ему когда-то ее дал. По словам Бусбека, сын султана «стоял перед трудным выбором: если он предстанет перед разгневанным на него и настроенным против него отцом, то подвергнется большому риску погибнуть. Но если он откажется, то ясно продемонстрирует, что замышлял измену. Сын избрал более смелый и опасный путь». Мустафа отправился в лагерь отца.