Выбери любимый жанр

Сулейман Великолепный и его «Великолепный век» - Владимирский Александр Владимирович - Страница 41

Перейти на страницу:

Изменить размер шрифта:

Затем следует деликатес, который собой представляет бланманже, приготовленный из белого мяса каплуна, сахара, молока из рисовой муки, амбры и мускуса. Другой деликатес готовится из фиников, варенных в молоке, крахмала, сахара, мускуса и амбры. Рецепт третьего – смешать сок вишни с крахмалом, сахаром, розовой водой, прокипятить все это вместе, процедить полученную жидкость сквозь сито и добавить мускуса и амбры. Необходимо также упомянуть мармелады, сваренные из различных фруктов в сахарном растворе с мускусом и амброй; пирожные с миндалем, компоты из различных фруктов; яблоки, груши, жаренные в сахаре; розовую воду, сваренный в сахаре миндаль.

Наступает очередь напитков, разносимых в небольших, но глубоких вазах; они готовятся из абрикосов, груш, яблок, фисташек, дамасского винограда, персиков, причем каждый сорт варится отдельно, а фрукты, не потерявшие своего естественного вида, остаются на дне вазы, откуда их достают ложкой на длинном черенке».

Можно не сомневаться, что примерно такими же яствами лакомился и Сулейман Великолепный тогда, когда он находился в Стамбуле (хотя в походах, разумеется, его меню было гораздо более скромным). В регистре за май 1528 года содержатся сведения о закупках кухней сераля продуктов на месяц. Султан, его жены, наложницы, придворные и слуги потребили кур – 544, гусей – 61 (очевидно, слугам гуси не полагались), шафрана – 19 окк (окка = 1,280 кг), устриц – 116, креветок – 87, рыбы – 400 штук, мускуса – 12 мискалей, перца – 10 окк, оливкового масла – 11 окк, пекмеза (род вина) – 3 шиника (шиник = 6 кг), соли из Валахии – 84 окк, крахмала – 13 окк, бузы (род пива из ячменя или проса) – 51 бутыль, бараньи головы – 616, требухи – 180 наборов, яиц – 649, водяных кур (куликов) – 229?459. Это не считая овощей, хлеба, сливок, йогурта, кондитерских изделий и фруктов.

Однажды Бусбек стал свидетелем бурного праздника Байрам, следующего за мусульманским постом. Он следующим образом описал этот праздник с участием Сулеймана:

«Я дал указание слугам предложить одному солдату деньги за место в его палатке, расположенной на возвышении, откуда были видны шатры Сулеймана и знати. Я пришел туда во время восхода солнца. Увидел, как на равнине собралось большое число людей в тюрбанах, в глухом молчании следивших за муллой, который произносил молитвы. Каждый занимал положенное ему место. Ряды молящихся, подобно многочисленным заборам, расположились на различном расстоянии от султана.

Это была очаровательная сцена – роскошные одежды под белыми, как снег, чалмами. Никто не кашлянул, не шевельнул головой. Потому что турки говорят: «Если вам приходилось говорить с пашами, вы вели себя почтительно. С каким же благоговением вы должны относиться к Аллаху?!»

Когда молитва закончилась, ряды молящихся расстроились, и вся равнина покрылась бесформенной массой людей. Появились слуги с завтраком для султана. Когда их заметили янычары, они взяли блюда в свои руки и стали важно пробовать пищу в обстановке общего веселья. Такая вольность позволяется обычаем».

Находясь рядом с лагерем янычар, любопытный Бусбек, рискуя, тайно пробрался в него. Он сравнивал свои наблюдения с виденным в военном лагере европейцев и не мог не признать, что турецкие войска ему нравятся больше:

«Я оделся так, как обычно одеваются в этих местах христиане, и вышел с одним-двумя спутниками. Первое, что меня поразило, – это то, что каждое воинское подразделение располагалось в отведенном ему месте. Покидать расположение части солдатам не разрешалось. Везде поддерживался строгий порядок: тишина, никаких ссор и конфликтов. Кроме того, в расположении части чисто, никаких экскрементов и отбросов. Для отправления солдатами естественных надобностей вырываются ямы, которые по мере наполнения засыпаются землей.

Я не заметил ни пьянства, ни азартных игр, чем сильно грешат наши солдаты. Туркам незнакомо искусство проигрывания денег в карты (на самом деле это искусство уже тогда туркам было хорошо знакомо, но в корпусе янычар азартные игры были запрещены под страхом смерти. – Авт.).

Меня провели также в место, где режут овец. Я видел четыре-пять освежеванных туш, полагаю, не менее чем для четырех тысяч янычар. Мне показали обедающего на деревянном бруствере янычара – он ел месиво из репы, лука, чеснока и огурцов, приправленное солью и уксусом. По всей видимости, ему нравилась его овощная пища. Он ел ее так, словно это были фазаны. Пьют они только воду.

Я побывал в их лагере как раз перед говением, или Великим постом, как мы это называем, и был удивлен поведением солдат еще больше. В христианских странах в это время даже самые спокойные города оглашаются криками участников игр или возгласами пьяных. Однако эти люди не позволяют себе даже перед постом излишеств в потреблении еды и напитков. Наоборот, сокращая свой рацион, они готовятся к посту, поскольку опасаются, что не смогут перенести резкую перемену в питании.

Таков результат военной дисциплины и строгих законов, завещанных предками современных турок. Они не оставляют безнаказанным ни одного преступления. Наказания включают снятие с должности, понижение в чине, конфискацию имущества, палочные удары по пяткам, смерть. Даже янычары не избегают палочных ударов. Более мелкие проступки наказываются поркой, более серьезные – увольнением или переводом в другую часть, что провинившийся считает хуже смерти».

Ранее, когда Бусбек встретил янычар в Буде, он отметил, что они «одевают платье, доходящее им до пят. На голове у них чалма, в передней части которой установлен драгоценный камень». Это как будто указывало, что совсем уж бессребрениками воины Аллаха не были и от военной добычи им порой перепадало и нечто существенное.

Однажды янычары зашли в шатер Бусбека с тем, чтобы выразить свое почтение новому имперскому послу. Вот как Бусбек описал этот визит:

«Они приходили ко мне по двое. Вначале они кланялись, а затем быстро подбегали и, еще раз низко кланяясь, подносили мне букет цветов. Затем они столь же стремительно отдалялись от меня, склонив в почтении голову и уставившись в одну точку. Выходили они из шатра, не поворачиваясь ко мне спиной, что было очевидным проявлением почтения. Было поразительно видеть в такой ипостаси янычар, сеющих повсюду ужас…»

Бусбек также обратил внимание на то, что «турки в своей повседневной жизни и в своих домах избегают парадности и излишеств. Они отдают предпочтение непреходящим ценностям, а не суетному. Дома оборудованы так, чтобы предохраниться от жары и дождя, а также от воров. Дом для турок – то же самое, что и караван-сарай для путешественников. В силу этого, путешествуя по Турции, вы нигде не встретите роскошных домов. Отличие богатых людей от бедных в том, что первые имеют большие дома с садами и банями. Но и эти дома далеки от вычурности».

С целью упорядочить строительство Сулейман в 1558 году издал указы, запрещающие домостроительство в непосредственной близости от крепостных стен в Стамбуле и других городах империи.

На османских дорогах встречалось мало экипажей и повозок, зато обычным зрелищем были караваны верблюдов и мулов, чаще всего представлявшие собой обозы султанской армии, причем число животных в караванах варьируется от 300 до 2000. А к Стамбулу постоянно гнали стада. На европейской территории империи главный, «султанский» путь связывал Стамбул с Адрианополем. По нему султан переезжал из новой столицы в старую, а затем возвращался на берега Золотого Рога. «Султанская дорога» была главной артерией снабжения Стамбула зерном и мясом. Она же была и главной стратегической магистралью, так как по ней войска перебрасывались с востока на запад или с запада на восток в зависимости от того, где вспыхивала очередная война и куда направлял султан янычарскую пехоту и сипахскую конницу.

В том, что касается напитков, стамбулец, как всякий добрый мусульманин, должен был довольствоваться водой и безалкогольными фруктовыми соками и компотами, но часто нарушал запрет пророка и употреблял вино или турецкую водку ракию, а также бузу, которая мало отличалась от пива, но под коранический запрет не попадала.